НАБЛЮДАТЕЛЬ

выставка

«Весь этот пестрый сброд — весь этот маскарад…»

«Маскарад» М.Ю. Лермонтова на театральной сцене. Дом-музей М.Н. Ермоловой (Москва), 3 октября — 1 декабря 2024 года.

Самое значительное драматическое произведение Михаила Лермонтова не впервые появляется в афише ГЦТМ имени А.А. Бахрушина (Дом-музей Марии Ермоловой — один из его филиалов). Как правило, поводом к этому становятся определенные «круглые» даты. Так, в апреле 2007 года в основном здании ГЦТМ была представлена экспозиция, посвященная девяностолетию легендарного спектакля Всеволода Мейерхольда в Александринском театре. Нынешняя выставка тоже связана с Мейерхольдом, а главное — с Лермонтовым, 210 лет со дня рождения которого отмечалось в 2024-м. На 2024-й выпала и 150-я годовщина со дня рождения Мейерхольда, на чьей режиссерской версии «Маскарада» сосредоточиваются и авторы выставки в Доме-музее Ермоловой.

Вопреки ожиданиям, выставка оказалась совсем не масштабной, скорее, камерной, уместившейся в трех небольших по размеру залах и запоминающейся экспонатами, относящимися именно к мейерхольдовскому «Маскараду». В том числе: задействованными в спектакле, предоставленными Александринским театром костюмами Маркитантки и Князя Звездича и особенно хранящимися в фондах ГЦТМ подлинными эскизами Александра Головина. Несмотря на то что эскизы эти уже демонстрировались на выставке в 2007 году, они все равно оказывают магическое воздействие, сразу погружая нас в атмосферу того грандиозного, по свидетельствам очевидцев, театрального действа.

Атмосферу необычную, небытовую, наполненную тайными интригами и словно разлитыми в воздухе тревожными предчувствиями неминуемого приближения катастрофы. Неслучайно невольно вспоминается, что премьера «Маскарада» состоялась 25 февраля 1917 года, в вечер начала Февральской революции.

Но не только по причине совпадения с фактическим концом империи «Маскарад» в постановке Мейерхольда считается ее «последним великим спектаклем». Посетив выставку, укрепляешься во мнении, что из общего ряда александринский «Маскарад» выделяется тщательностью подхода режиссера и художника к работе, длившейся пять лет — с 1912-го по 1917-й. В летописи отечественного театра вряд ли встретишь аналог такого благородного, трепетного отношения к своему делу. А жаль.

По ходу экскурсии вообще обостряется тоска по прошлому, по той поре, когда не было такого обилия новейших технологий. И, скажем, выполнявшиеся без компьютерных приспособлений фотографии выходили пусть и не столь эффектными, как современные снимки, но образ того или иного спектакля они в большинстве случаев передавали точно. В этом можно убедиться, рассматривая, к примеру, фотоматериалы «Маскарада» Театра имени Моссовета в режиссуре Юрия Завадского (дважды обращавшегося в лермонтовской драме, в 1952 и 1964 годах) и Малого театра, где его в 1962-м поставил ученик Вс. Мейерхольда — Леонид Варпаховский. А слушая записанные на пленку фрагменты из этих спектаклей и из александрин­ского «Маскарада», использованных в аудиооформлении выставки, получаешь шанс еще и оценить красоту и эмоциональную наполненность живых, специально не усиленных микрофонами голосов ушедших мастеров сцены — Элины Быстрицкой в роли Баронессы Штраль, Юрия Юрьева и Николая Мордвинова, в исполнении которых звучат монологи Арбенина.

Мордвинова в образе Арбенина мы видим и в демонстрирующемся на большом экране отрывке из фильма Сергея Герасимова «Маскарад». Подобное отступление от заявленной сугубо театральной направленности выставки оправданно: благодаря этому ощущаешь разницу между открытой, невероятно страстной подачей Мордвиновым лермонтовского текста в театре и его сдержанной экранной манерой. И очередной раз задумываешься о фатальной связи «Маскарада» с днями трагиче­ских испытаний в истории нашей страны: премьера картины Герасимова состоялась в сентябре 1941-го, а первый показ «Маскарада» (режиссер — Андрей Тутышкин) в Театре имени Евг. Вахтангова прошел практически за несколько часов до начала Великой Отечественной войны. Возникающую на том же экране информацию об этом спектакле сопровождает знаменитый вальс Арама Хачатуряна, адресованный сыгравшей Нину актрисе Алле Казанской. Вахтанговский «Маскарад», увы, шел всего месяц. В стены прославленного театра «Маскарад» вернул в 2009-м Римас Туминас. Но сведения о его спектакле подаются здесь как-то небрежно, едва ли не впроброс. А о далеко не рядовых спектаклях Леонида Хейфеца в ЦАТРА (1992), Николая Шейко во МХАТе им. А.П. Чехова (1995), Темура Чхеидзе в БДТ имени Г.А. Товстоногова (2003) и вовсе нет ни слова. Большего внимания, без сомнения, достоин и вскользь упомянутый спектакль Валерия Фокина «Маскарад. Воспоминания будущего», — поклон спектаклю Мейерхольда и Головина.

Конечно, нельзя объять необъятное. А если «Маскарад» по-прежнему продолжает волновать умы и сердца служителей Мельпомены, значит, тема сценических интерпретаций пьесы действительно неисчерпаема. Но если бы в названии выставки, претендующей на ее полный обзор, стояло слово «избранное», то никаких вопросов бы не возникало.

Майя Фолкинштейн