НАБЛЮДАТЕЛЬ

выставка

Вслед за нитью

Арт-группа «Зерно». Апокалипсис. Культурное пространство «Брусницын» (Санкт-Петербург). 8 июля 2023 — 8 января 2024 года.

Арт-группа «Зерно» — пожалуй, главный эксперт в области христианских выставок. Еще ни одна команда не создала столько, сколько они, — и высокую планку пришлось задавать даже относительно самих себя.

«Апокалипсис» — работа, несомненно, масштабная. Продумано все до мелочей, еще до входа на выставку ощущается ее атмосфера — к будущему зрителю тянутся совершенно разные руки. Желающие выбраться или зовущие за собой? Здесь помогает знание библейской трактовки: «Апокалипсис» в истинном смысле не означает конца света. Это откровение о будущем — и о том, что всепоглощающая любовь-агапэ победит.

Мир цикличен — как змей Уроборос из совершенно другого пласта культуры. Он начинается и заканчивается полной гармонией и завершением пути к Богу и свету — и все равно, в кого вы верите. Суть любой религии и любого спасения за­ключается в едином понимании: без любви и стремления к добру ничего не выйдет. Впрочем, вполне библейский змей-искуситель здесь тоже присутствует. Незримо, но физически ощутимо — в инсталляции Эдемского сада. Белые, безжизненные гипсовые фигуры с кроваво-красным граном в слившейся воедино руке — это тени, почти истлевшая память о том, что люди когда-то жили в райском месте. Они отвернулись и поздно поняли свою ошибку. Жутко видят те, кто идет к кресту и никогда не сможет его коснуться, — это тоже гипсовые фигуры, но уже слитые в единую массу, корчащиеся и искореженные. Вопреки смыслу выставки, эта экспозиция выглядит угнетающе. И даже красная линия, символизирующая присутствие Бога в нашем мире, не выглядит обнадеживающей.

И послание церквям, различные сценарии конца света это ощущение только усиливают. Безысходность и тревога — пожалуй, именно такие слова лучше всего описывают эту смысловую часть экспозиции.

А вот «Волны Хаоса» — темный оазис с тенями чьих-то рук — наоборот, умиро­творяют. Это небольшой водопад с холодной водой — в нее можно зайти, пройти по воде, лишний раз вспомнив о чудесах Христа. И только в этот момент выставка перестает пугать и сеять тоску: появляется полная уверенность, что, как бы ни было страшно и пусто, Бог спасет каждого и даст возможность создать гармонию и на Земле. А невероятные вещи, созданные лишь силой всепоглощающего добра, совсем скоро — стоит лишь немного подождать.

И даже Вавилонская башня, окруженная говорящими на все лады радиоприемниками, не пугает — создает какофонию и фоновый шум, не более. Прямой смысл очевиден — никакое достижение не сможет воссоздать ту гаромонию и безмятежность, которая царила в Эдеме. А людей это только больше рассорит — и ни одна техническая победа не доставит удовольствия, если вокруг зло и жестокость. Интересен и косвенный посыл: не стоит опираться на чужие голоса, которые стараются свести тебя с правильного пути. Красная нить еще следует за нами — не мешает, но направляет.

В ад. Но не пугающий — это мягкие кубики, иммерсивнное пространство. Вы­браться из импровизированного котла легко — на выход указывает все та же линия, а подняться помогает рука. Рука помощи от Бога — и никакая другая. Дьявол здесь плоский, будто нарисованный для мультфильма. Он не имеет силы и воплощения, если вокруг любовь. И геены огненной нет — вся она вымысел, если в душе свет побеждает тьму.

Но ощущение счастья смазывается быстро. Появляется серое и тянущее ощущение пыли и грязи. Виной тому двоякая инсталляция «Смерть».

Это кладбище, подобное которому показывают в фильмах ужасов или в классическом американском кино. Многие надгробия — с зеркалами. Можно примерить на себя любую причину смерти — от страшных («Кто не любит, тот остается мертв») и реалистичных до абсурдных (простейшее «Game over», «Умер от того, что не переслал сообщение десяти друзьям»). И с одной стороны — рука помощи, показывающая, что смерть — это не страшно и не конец. А с другой стороны — жуткое и по-злому насмешливое зрелище. Если бы у этой инсталляции был звук — она бы гомерически хохотала.

А вот у следующей части экспозиции, проход в которую создан в виде гроба, двойного дна нет. Абсолютный восторг и замирание сердца: Рай. Царство божие — обилие блеска, света и зеркал, делающие пространство зрительно бесконечным. Здесь нет ни неба, ни земли — лишь счастье и полная свобода мысли и души. В этом нет скуки спокойствия — только разморенная нега и звенящая радость.

Выставка рассказала все: все сценарии, все возможности. По-разному — и даже не всегда соответствуя собственной озвученной задумке: кругом любовь. Любовь Бога, несомненно, не всепозволение, а строгость волнующегося родителя. Но даже это не вписывается в страх и тоску. Впрочем, это и не напрасное запугивание — скорее, стремление заигрывать с тем, что неизвестно доподлинно, и, следовательно, пугающе.

Но бояться не стоит. В конце можно самому выбрать сценарий конца света. Даже не один — последний зал только поощряет полет фантазии, который, несомненно, разыгрывается после «Царствия Небесного».

А красная линия сопровождает до самого конца. И все сомнения и страхи, в том числе выставкой отчасти взбудораженные и посеянные, рассеивает.

Ксения Синицина