Д. М. Фельдман. Салон-предприятие: писательское объединение и кооперативное издательство “Никитинские субботники” в контексте литературного процесса 1920—1930-х годов. — М.: РГГУ, 1998. — 224 с.
Всякий, кто хоть бегло интересовался нашей литературой 20-х годов, имеет некоторое представление о “Никитинских субботниках”. Надо подчеркнуть определение “некоторое”: не более того. Запреты запретами, но и “Серапионовы братья” худо-бедно изучались, и “Перевал”, и другие группы, а на месте знаменитых субботников было все же почти слепое пятно, и если уж что все знали, так это редкостное имя хозяйки — Евдоксия. А ведь приведенный в книге Фельдмана список членов “субботников” (на 1 янв. 1930 г.) насчитывает ни много, ни мало 128 человек, и среди них Антокольский, Белый, Вересаев, Гудзий, Городецкий, Л. Гроссман, Иванов, Инбер, Ивнев, Кржижановский, Леонов, Луговской, Новиков-Прибой, Пешковский, Пиксанов, И. Розанов, Романов, Сельвинский, Сейфуллина, Телешов, Федин, Шенгели, Шершеневич, Шишков, Цявловский, Юон, а в иные годы были Бабель и Вольнов, Булгаков и Пришвин, Асеев и Веселый.
Как доказывает исследователь, главной причиной неизученности истории и функционирования “Субботников” была сама их предводительница. Им поставлена и достигнута цель — “ввести в научный оборот документированные факты, устранив таким образом “легенды”, бытовавшие усилиями Никитиной почти сорок лет”.
Вырванная из контекста фраза может создать впечатление, что Фельдман “разоблачает” Никитину, но это не так. Именно невероятная приспособляемость к многократно менявшимся условиям позволила ей, начиная с 1914 года, через войны и революции, созидать салон. В 1919 году в “белом” Ростове она собирала литературные вечера с Чириковым, Лазаревским, Билибиным, офицерами-поклонниками муз, затем в Новороссийске. В течение года она воссоздает их в уже “покрасневшем” Ростове, а осенью и в советской Москве.
Исследование Д. Фельдмана утверждает в мысли, что все зигзаги, предпринимаемые Никитиной, в том числе и переписывание собственной биографии задним числом, имели единственную цель — сохранить столь дорогую ее сердцу литературную среду, в которой писателям бы легче писалось, читалось и, наконец, издавалось. Издательская деятельность Никитиной занимает в книге особое место. Ей, к примеру, принадлежит право открытия такого уникального таланта, как Сигизмунд Кржижановский. Среди ее заслуг и консолидация литературных сил, как в живом общении, так и на страницах издаваемых ею сборников и альманахов, и умелое лавирование между политической лояльностью режиму и независимостью кружка.
Книга не из тех, что читаются легко. Автор рассчитывает на того читателя, которому не столько интересно, сколько необходимо знать историю “Никитинских субботников”. Лишь раз ученый позволяет себе “расслабиться”, в 3-й главе IV части, имеющей подзаголовок “необязательная”, где речь впрямую, почти публицистически, идет об издательской политике советской власти.
В приложениях публикуются статьи о “субботниках”, устав объединения, каталоги его издательства, автобиографии Евдоксии Федоровны Никитиной.
