“Роман-газета XXI век”, 1999, №№ 1, 2, 3.
...Что я точно знаю — у литературных “патриотов” всегда большие проблемы с русским языком. Они его любят не как родной, а как родного, прощая себе любые стилистические ляпы.
Или — что тоже с “патриотами” случается — собственные “кимвалы бряцающие”, уровень пафоса так зашкаливают, что ухо уже не слышит слов и люди не понимают, что говорят. Или — еще вариант — у тех, кто делает новый журнал “Роман-газета XXI век”, попросту мания величия. Иначе не стояло бы на каждом номере: “Путеводитель русской литературы”. Даже правильное “путеводитель по русской литературе” — и то для новорожденного издания слишком громкое определение. А уж “путеводитель русской литературы” означает только одно — “тот, кто ведет русскую литературу за собой”. С чем позвольте сразу, даже не заглядывая в содержание, не согласиться. Не может один журнал, даже очень хороший, “вести” всю литературу.
Но под обложку все-таки заглянем. Из служебных мелочей интересны девиз и состав редакционного совета, которые потешно контрастны. Судите сами: в качестве девиза выбрано то самое четверостишие Пушкина, которое считалось манифестом “чистого искусства”:
Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв,
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв,
а в редакционном совете собраны люди, которые всю жизнь этим самым и занимались — то есть корыстными житейскими волнениями и “борьбой” (в том числе и с “чистым искусством”). В корысти никого уличать не будем — на то есть земная прокуратура и небесный высший суд, но про любителей битв отчего же не сказать? Вот, например, член редакционного совета журнала, редактор газеты “Завтра” (разве не “боевой” орган?) Александр Проханов так и изображен в № 2 — усталый воин с автоматом на плече и подпись: “Александр Проханов у президентского Дворца в Грозном”. Дворец в развалинах, а Проханов в такой позе, словно это его рук дело. Интервью с ним называется “Чем дальше, тем больше я ощущаю себя советским человеком”, и там среди многого разного Проханов говорит таковы слова: “...чем глубже я погружался в советскую цивилизацию, тем отчетливее я понимал, что военные аспекты этой цивилизации — они самые значительные, интересные...”. Действительно, цивилизация была милитаристская... Кстати, это интервью показывает еще одну особенность “патриотического” менталитета — историю родной страны “патриоты” помнят нечетко. Даже те ее эпизоды, в которых сами участвовали. Вот Проханов говорит: “Впервые я побывал на поле брани, естественно, как журналист, на острове Даманском — я видел всю эту уссурийскую советско-китайскую драму летом 1968 года”. Сразу думаешь — не перепутал ли Проханов восток и запад, Китай и Чехословакию? Мне было тогда тринадцать лет, и я почему-то помню, что события на Даманском имели место быть весной (кажется, в марте — лежал снег и наши солдаты воевали там в белых полушубках) следующего, 1969 года. А ведь я не был на том “поле брани”, как Проханов. Начинаешь понимать, что означает поговорка “врет, как очевидец”.
Другие члены редакционного совета тоже много и разнообразно “боролись”. Ну, разве не борцы Феликс Кузнецов и Станислав Куняев, Николай Бурляев и Юрий Поляков?
Главный же редактор нового журнала — Валерий Ганичев (он же и редактор “Роман-газеты” просто, без “XXI века”, и редактировал ее существенный кусок века ХХ). Из номера в номер он ведет “Дневник главного редактора”. Я бы не рекомендовал читать его впечатлительным учителям русского языка — можно невроз заработать, поскольку Ганичев (первое лицо “путеводителя русской литературы”!) потрясающе косноязычен, да к тому же и не способен “раскрыть тему”. Две полосы первого номера посвящены объяснению с читателями — и все же непонятно, в чем специфика журнала. Мне запомнилась одна фраза: “И что удивительно, много среди россиян и писателей”. На язык сразу попросилось продолжение: “Надо же им где-то печататься!”. Похоже, это и есть “сверхзадача” журнала.
Во втором номере материал в его рубрике назван “Разбудим душу” и посвящен ни много ни мало— программе спасения русской культуры и русской души, предложенной Центром “Русская дума”. Программа банальная, густоцерковная, националистическая, изложенная языком, приспособленным для общения с дебилами, каковыми авторы, видимо, считают русских людей. Самое главное в ней — “отказ от современного бесовского телевидения”. Есть и перлы. “Ограничить себя, а затем вообще бросить пить и курить”. “Учиться какому-то ремеслу вместе (столярничать, вышивать, разбирать и чинить технику, компьютеры и т.д.)”. Замечательный по новизне взгляд на образование: “Главная задача русской национальной школы — просветить. “Просветить не значит научить, или наставить, или образовать, или даже осветить, но всего насквозь высветить человека во всех его силах” (Дунаев. Православие и русская литература, с. 183)”. “Не давать учиться детям по учебникам фонда Сороса”. “Научить различать врагов рода человеческого”. Мойте руки перед едой.
Больше всего мне нравится “не опускать руки, не дать заморить себя голодом” и при этом “не втягиваться в аферы и воровство”.
В третьем номере Ганичев поет славу русской “исторической литературной школе” и тут же нарушает заповедь из второго номера (“знать культуру своего народа”), приписывая Николаю Задорнову авторство романа “Порт-Артур”, который, как известно, написал А.Н. Степанов...
Что еще сказать? Проза в журнале заемная — здесь сохранился принцип старой “Роман-газеты” — романы и повести перепечатываются из других изданий, что превращает журнал в антологию или дайджест. “Гвоздем” первого номера были два рассказа Валентина Распутина (см. нашу рецензию в № 6 “Знамени”) и повесть В.Крупина “Люби меня, как я тебя”, второй номер отдан прохановскому “Чеченскому блюзу” (примерно половина объема), третий — роману М.Попова “Пора ехать в Сараево” (те же пропорции). Единственное здесь, что сделано по-журнальному, — присовокупление к републикациям “сопутствующих” материалов — бесед с авторами, отзывов читателей и критиков и т.д. Почему-то интереснее читать разговор с Прохановым, чем с Распутиным. Как всегда, парадоксален Владимир Крупин: с одной стороны — “Что ж мы все так жаждем баррикад?”, а с другой — “Но, конечно, когда подопрет, то я еще старший офицер запаса”. Михаил Попов (фотография на обложке — писатель на фоне книжных корешков: Лотман, Малларме, Пастернак...) умен и трезв (“Мы все еще к чему-то готовимся, когда нужно срочно и надолго обживаться в новом мире. Противно, но неизбежно”) и даже не боится признаться, что молитва для него — не способ приведения себя в соответствие с окружающим миром.
Поэзия подается в журнале тоже преимущественно по принципу “антологии”. Читателю предлагают освежить в памяти стихи Николая Тряпкина, Юрия Кузнецова, Анатолия Передреева и т.д. Правда, в 3-м номере появляется рубрика “Творческая заявка” (стихи Юрия Казачкова), и там же в рубрике “Эксперимент” скучный стихотворный перевод “Повести временных лет” пера Алексея Карпова.
Вообще рубрик много, они пока текучие и по трем первым номерам трудно понять, какие выживут, а какие исчезнут. Много историко-литературного (“Читаем классику”, “В помощь учителю”, “Наша Пушкиниана”) и как бы библиографического (“Судьба книги”, “Периодика”, “Книги о России”, “Издано на просторах России”). Поскольку нужно подтверждать “всемирную отзывчивость”, то есть и рубрика “Всемирная литература” (Анри Труайя, Пелем Вудхаус, Рильке).
Юмор плохо сочетается с программой спасения русской души. Рубрика “Литературные байки” явно не для семейного чтения, хотя и скучна ужасно. Ну что, например, пишет Юрий Лопусов про замечательного русского писателя Сергея Алексеева:
Он сел в счастливейшую лодку,
Жизнь не грозит ему бедой.
Он гонит прозу, хлещет водку
И баб щекочет бородой.
А как же “ограничить себя, а затем вообще бросить пить и курить”, а как же “утверждать культ Матери”? Как же русский писатель может быть счастлив, когда, “подвесив на крючок ТВ массового зрителя, ему толкают в зоб все элементы для сохранения (слушайте, слушайте! — А.А.) дебилизма...”? В общем и целом— “отсев” из “Нашего современника”, “Москвы” и “Дня литературы”.
