НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

Трость Кафки

Дун Си. Эхо / Перевод с китайского О. Родионовой. — СПб.: Гиперион, 2023.

Дун Си, именитый писатель с юго-запада Китая, известен стараниями востоковедческого издательства «Гиперион» даже в наших широтах — на русском выходили его роман «Переломленная судьба» и повесть «Жизнь без слов».

И аннотация, и послесловие автора, в котором он рассказывает о трудной работе над романом, консультациях с криминалистами и психологами, подчеркивают сугубо реалистическую манеру его письма. Так-то оно так, да с жанровыми делами здесь подчас так же неочевидно, как с целой чередой появляющихся, отметаемых и все равно возвращающихся подозреваемых в непонятном убийстве девушки.

Да, перед нами детектив. И скорее всего — тот, новый детектив, что пишут скандинавы во главе с Несбе и Ларссоном. Психологическая составляющая, компонента личных демонов героев там превалирует над расследованием, чем они и милы. У китайца Дун Си похоже, но, в соответствии с конфуцианским представлением о гармонии, уравновешено — нечетные главы про расследование, четные про личные (то есть семейные — китайцы традиционно не мыслят себя вне коллектива) проблемы, они перекликаются (отсюда и эхо). Фантазии, фобии, проекции героев — в них разобраться сложнее, чем в мотивах убийцы и его заказчиков.

К тому же на определенном этапе — а в центре супружеская пара, сыщица (кажется, здесь подходящий случай для феминитива) Жань Дундун и ее муж, профессор филологии Му Дафу, а также их рушащийся брак — проблемы нагнетаются так, что уже неясно, кто начинает сходить с ума, чье безумие отражается в партнере, но эхо и зеркала (Му Дафу ходит по разбитому стеклу) определенно множат градус нездоровых психических эманаций.

Роман, при всем своем, казалось бы, неспешном течении — Жань Дундун кропотливо отрабатывает одну версию за другой, подвергает очередного подозреваемого допросу за допросом, — вообще как бы немного так мерцает. То это милое, ни к чему не обязывающее повествование в духе Харуки Мураками — немного этники, немного космополитических проблем, зайдем в кафе, выпьем кофе, перебросимся парой мудрых, ничего не значащих фраз. То вдруг тоска наваливается, подминает под себя все и всех, выхода нет, и Му Дафу вспоминает Чорана, «который считается главным идеологом пессимизма», а Дун Си в своем послесловии объясняется в любви к Кафке, сказавшему по поводу надписи на трости Бальзака: «я ломаю все преграды», — «все преграды ломают меня».

Хотя нет, мы имеем дело все же с реалистическим романом. Просто он о том, что в столь благополучном (а внешнее и финансовое благополучие, как мы знаем, как раз и приводит к росту психологических проблем) сейчас китайском обществе сложности у очень многих, а развод, еще немыслимый для поколения родителей героев, также становится очень и очень частым явлением.

Кстати, если про новейшие социальные тенденции, то и феминистическая линия здесь оказывается весьма заявленной. Главная героиня, даром что ведет дело и уже заметный сыщик (чуть ли не с чертами Шерлока Холмса — в стрессе от уходящей раз за разом разгадки она может покурить, принять какие-то не очень благовидные таблетки, забыть о дочери и начать дополнительно сходить с ума), так она и влет затмевает все мужские персонажи. Те же — муж и подчиненный в полицей­ском отделении — просто не знают, как ее умилостивить. Готовят одну еду, другую, зовут в кафе, «он заказал ее любимые блюда, причем выбрал те, что подороже, после чего они приступили к трапезе. Он то и дело подкладывал ей еду, подливал вино, передавал полотенце для рук, одним словом, ухаживал как настоящий джентльмен, при этом было видно, что он немного стесняется».

И вот еще об одной особенности этого далеко не прямолинейного романа, которая точно не задумывалась автором, но сосканируется отечественным читателем. Герои зачастую ведут себя, скажем так, даже слишком туристическим образом. Сыпят пословицами, традиционными поговорками, цитируют древнюю поэзию. Как, знаете, в каком-нибудь фанфике на тему японского анимэ герои каждый час исправно любуются сакурой и луной. И еще они постоянно едят — лучшим средством от стресса является что-нибудь плотное или просто вкусное. И это даже не приземленность китайской культуры — просто она за века выработала оптимальное сочетание, гармонию духовного и плотского. Нас же, давно забывших о своих выкорчеванных корнях, подобное может удивить.

Как удивит, кстати, даже не убийца (и у него психологические проблемы и несчастная любовь в анамнезе), а та цепочка людей и эха их чувств, что привела к преступлению и его раскрытию.

Александр Чанцев