НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

«В некоторых отношениях ничего не изменилось»

Барбара Энгель. Женщины в России. 1700–2000. СПб.: Academic Studies Press / Библиороссика, 2023.

Монография историка и социолога, профессора Колорадского университета Барбары Энгель «Женщины в России» может быть однозначно названа хорошей и рекомендованной к прочтению. Легкая для восприятия, стремящаяся к объективности, без неуместной для жанра гиперэмоциональности, книга последовательно и увлекательно рассказывает читателю, будь то студент или многоопытный педагог, об изменениях в общественной и личной жизни русских женщин разных сословий от Петровской эпохи до наших дней. Опираясь в основном на общедоступные источники: на художественную классику, дневники свидетельниц и открытые архивные документы, — славистка приходит к отзывающимся в сердце читателя «правильным» выводам о невозможности сведения самых разных сценариев женских судеб на таком огромном пространстве к единой схеме.

Не впадая в демонстрацию исторических ужасов без необходимости, не манипулируя чувствами и убеждениями читателя, автор стремится к универсальному взгляду на женскую историю нашей родины. Формально книга написана в русле гендерного подхода, противостояния мужского и женского миров, однако от сочинений М. Нестеренко или И. Савкиной Энгель отличают стремление к большей объективности и покоряющее миролюбие. Здесь мы не встретим феминизированного подчеркивания гражданской роли женщины-борца, не найдем мизандрических реплик в адрес патриархального социума. Но, конечно, у каждого исследователя свои поклонники. Как недостаток книги можно увидеть ее популярность: охват такого большого периода — 300 лет, такого огромного сословного среза — от солдатки до императрицы — неизбежно приводит к невозможности достаточно углубиться в предмет.

Если книги Савкиной и Нестеренко, помимо современности, затрагивают благородное сословие, то здесь мы видим все общество в его исторической эволюции. Также в двух упомянутых работах в русле гендерной истории акцент делается на творческо-профессиональной и социальной самореализации женщины (в силу тематики). У Энгель роли нашей соотечественницы представлены шире. Исследовательница понимает важность и необходимость будущей материнской и личной сфер в жизни девушки, которые неизбежно связаны с патерналистским миром. Автор стремится примирить прогресс и традицию, показать благотворные изменения в обществе по отношению к женщине, которая не пошла радикальным путем, взращивая в себе зерно суфражистки, народоволки, но уже не довольствуется участью безмол­вной и бесправной «рабы рабов». Ища непредвзятости, историк сопоставляет официальную картину с истинным лицом событий, избегает упрощения, попыток примкнуть к тому или иному «лагерю», угодить тенденции.

Работа Энгель может быть названа сводной на фоне значимых исследований жизни отечественных женщин разных слоев и профессий, вышедших в последние годы. Это история русских купчих (Галина Ульянова, «Купчихи, дворянки, магнатки», 2022), очерк судеб передовых дворянок и разночинок (Энн Мосс, «Только между женщинами», 2023), экзерсисы писательниц XIX века («Авторицы и поэтки», 2018), книга о женских батальонах смерти на Первой мировой. Жизнь знаковых представительниц элиты и зажиточного сословия изучена лучше, будь то фигуры Феодосии Морозовой, княгини Дашковой, Наталии Долгоруковой, Зинаиды Волконской или Надежды Сусловой; но история крепостных крестьянских, фабричных и солдатских «женок» вне марксистского русла освещена скудно. Потому именно эта сторона книги видится мне наиболее важной. Для отечественного читателя не ново освещение подвига раскольницы Морозовой или волевого правления царевны Софьи, а уж дея­ния Фигнер или Перовской с избытком охвачены советской традицией. Это интереснее для любознательного иностранца или совсем непросвещенного соотечественника. Однако погружение в жизнь социального дна — подневольных крестьянок и холопок, солдаток и мелких торговок, девиц для развлечений и вдов-бобылок — особенно попытка вычленить правдоподобные свидетельства об их образе жизни и быте — представляется мне немалой заслугой зарубежного автора.

Композиция книги построена по хронологическо-эволюционному принципу: от петровских реформ, почти не коснувшихся низов, но принесших первые ростки европоцентризма высшему свету — к пробуждению женского гражданского самосознания в александровскую и николаевскую эпохи, давшие светские салоны и духовное подвижничество декабристок; от курсисток и народниц в правление Александра II, отходничества крестьянки на торговый промысел — к пламенным бунтаркам, женщинам-хирургам, девам-воинам Первой мировой, оказавшимся в авангарде русской революции 1917 года. Внимание к «истории масс» гармонично сочетается в работе с «великими деяниями сильных мира сего»: подвиг княгини Трубецкой соседствует с «достижением» крестьянки, добившейся перед законом отселения от садиста-мужа.

Интересно изучение вопроса гражданского и личного самосознания русской женщины с позиции ее христианской сущности. Как движущую силу нашей благородной соотечественницы, ее «пассионарность», Энгель видит подвижническое, а не гражданское или гендерное начало: желание страдать за ближнего, принести себя в жертву во имя торжества истины, стать примером. И в Феодосии Морозовой, и в княгине Волконской, и в Надежде Сусловой, и в Софье Перовской автор видит сходное — жертвенно-религиозное желание спасти многих своим подвигом и указать путь. Нельзя не согласиться, что благотворительницы, просветительницы, жены изгнанников, страдалицы за веру и служительницы народу руководствовались чаще христианскими мотивами, нежели гражданскими или политическими. Но совсем простые женщины, неграмотные, задавленные трудом и патриархальным контролем, вряд ли могли мотивироваться «идейными» или «религиозными» мыслями в своем желании перемен, как это верно замечает автор. Хотя низшим сословиям уделена только треть материала книги, именно эта часть — то новое, что заслуживает пристального внимания.

Важен акцент автора на первенстве России во многих вопросах, связанных с правами женщин, по сравнению с европейскими странами. Опровергая стереотип о «гражданском отставании» нашего общества, вслед за книгой Галины Ульяновой, Энгель подчеркивает, что имущественные права российских привилегированных женщин были значительно шире прав англичанок или француженок, именно у нас появились первые благотворительные детские ясли и сады для фабричных работниц. Исследовательница замечает, что, хотя самые низшие сословия (крестьянки, солдатки, фабричные рабочие), как и в других странах, находились в печальном положении при любом правлении, однако высшие слои общества с успехом выдерживали сравнение с Европой и даже превосходили ее. Россия в труде Энгель предстает не «огромной, но бедной страной» из перестроечного зарубежного научного стереотипа, а находящейся на достойном уровне державой, не уступающей в исторической проекции своим соседям.

Анна Аликевич