ПРИСТАЛЬНОЕ ПРОЧТЕНИЕ

Об авторе | Леонид Михайлович Видгоф родился в Москве 16 декабря 1952 года. Филолог, окончил в 1975 году филологический факультет Московского государственного педагогического института (МГПИ) им. В.И. Ленина. Литератор, главные направления научного интереса — жизнь и творчество О.Э. Мандельштама, москвоведение. Автор книг: «Москва Мандельштама» (1998; 2006), «Улицами московского романса» (2009), «Статьи о Мандельштаме» (2010; второе расширенное издание — 2015), «“Но люблю мою курву-Москву”. Осип Мандельштам: поэт и город» (2012), «Мандельштам и…» (2018), «Осип Мандельштам в разных ракурсах. Статьи и мемуары» (2021), а также книги стихов «Ахтимнеево и окрестности» (2016).  Один из авторов «Летописи жизни и творчества О.Э. Мандельштама» (2014; интернет-издание — 2019). Член совета Мандельштамовского общества. Предыдущая публикация в «Знамени» — «Работать речь» (№ 2, 2021).

Леонид Видгоф

«Стихи о неизвестном солдате» Мандельштама и «Полковник Шабер» Бальзака.
Опыт сопоставления

«Стихи о неизвестном солдате» (1937–1938)¹ — одно из ярчайших произведений Осипа Мандельштама. Небольшое по объему, СоНС отличается чрезвычайно насыщенным содержанием. В многочисленных статьях, посвященных СоНС, исследователи предлагают разные варианты понимания образов произведения и выявляют особенности его поэтики. В данном случае мы обратим внимание на две особенности, характерные для творчества Мандельштама в целом, наличие которых в рассматриваемом произведении не вызывает сомнений, — на использование многочисленных реминисценций и на то, что можно назвать межъязыковой интерференцией: включение в СоНС в скрытом, преобразованном виде слов и выражений иноязычного происхождения; находясь в составе русского текста, они сохраняют при этом в определенной мере и «просвечивающее» изначальное значение.

Михаил Гаспаров отмечал: «Поэтика ассоциаций остается основой композиции: только через ассоциации входят в стихотворение и Наполеон (через “битву”), и Лермонтов (через “воздушный океан”), и Шекспир (через йориковский “череп”)»². Исследователи уже указывали — с большей или меньшей степенью убедительности — на связь СоНС с Фламмарионом, Хлебниковым, Боратын­ским, Данте, Михаилом Зенкевичем, Байроном, Заболоцким, картинами немецких экспрессионистов, фотоальбомом И. Фейнберга и С. Телингатера «1914»… Ирина Сурат в недавней статье обратила пристальное внимание в связи с СоНС на документальный фильм Э.И. Шуб «Падение династии Романовых» (1927) с его военной хроникой и на книгу актера и чтеца В.Н. Яхонтова «Война. Композиция» (1929)³, и выводы ее хорошо аргументированы.

«Подключение» с помощью реминисценций многочисленных реалий культурно-исторического поля — это, повторим, одна из структурных особенностей произведения Мандельштама; благодаря ей, в частности, достигается «предельная компрессия поэтической информации»⁴. Но для Мандельштама, утверждают Ф. Успенский и А. Литвина, ссылаясь на сделавшиеся «почти хрестоматийными наблюдения Г.А. Левинтона», характерна и тенденция «к созданию единого межъязыкового пространства»⁵. Она, естественно, тоже способствует «компрессии», многозначности мандельштамовских текстов, как поэтических, так и прозаических.

В этой работе для обоснования предлагаемой гипотезы нам потребуется иметь в виду обе названные особенности поэтики СоНС.

Я полагаю, что в число источников образности СоНС стоило бы включить повесть Бальзака «Полковник Шабер».

Начнем с того, что важную роль в образной системе СоНС играет образ могилы⁶. Уже в первых четверостишиях СоНС этот мотив звучит с настойчивостью, которую невозможно не заметить. В сущности, речь о могиле идет уже в первом четверостишии: «Этот воздух пусть будет свидетелем, / Дальнобойное сердце его, / И в землянках, всеядный и деятельный, / Океан без окна — вещество».

«Дальнобойное сердце» воздуха — здесь говорится, несомненно, о ритмичных, повторяющихся ударах артиллерийских орудий. Относительно же заполнившего «землянки» «океана без окна» я согласен с мнением В. Мусатова, который утверждает, что Мандельштам говорит об отравляющем газе: «…речь идет об облаке ядовитого газа»⁷. Отравляющий газ заполняет собой все пространство сплошь, в этом «океане» нет «окна», просвета. В тех вариантах, которые в цитируемом издании обозначены как «Редакция 1» и «Редакция 2» СоНС, характеристики «всеядный и деятельный» прямо отнесены к отравляющему газу: «Яд Вердена — всеядный и деятельный»⁸. Эпитеты «всеядный» и «ядовитый» из сочетания «ядовитый газ» содержат омонимичные корни, восходящие, видимо, на глубинном историческом уровне к единому пракорню, и Мандельштам, несомненно, чувствовал и осознавал это родство. Отравляющий газ уничтожает все живое подряд, без разбора, он всеяден — и при этом безличен, в нем нет ничего человеческого, это просто «вещество». «“Всеядность” отравляющего газа, — пишет Мусатов, — исключает какую-либо жалость». «“Океан без окна” и “дальнобойное сердце” — метафоры воздуха, которым нельзя дышать, ибо он стал веществом, не средой обитания, а местом гибели»⁹.

Таким образом, в первом четверостишии СоНС говорится не просто о землянках, но о землянках (и окопах, очевидно), заполненных отравившимися, погибшими, это, в сущности, братские могилы, устроенные самой войной, ямы, в которых лежат тела умерших.

Само слово «могила» появляется в четвертом, пятом и шестом четверостишиях первой части СоНС. Конечно, исследователи это отметили: «И если в третьем четверостишии (“Лесистые крестики метили…”) это слово только подразумевается, то в четвертом, пятом и шестом “могила” проигрывается в трех контекстах подряд… <…>»¹⁰. Добавим, что в этих четверостишиях «могила» стоит в конце стиха, в сильной, рифмующейся позиции: «Будут люди, холодные, хилые, / Убивать, холодать, голодать — / И в своей знаменитой могиле / Неизвестный положен солдат. // Научи меня, ласточка хилая, / Разучившаяся летать, / Как мне с этой воздушной могилой / Без руля и крыла совладать. // И за Лермонтова Михаила / Я отдам тебе строгий отчет, / Как горбатого учит могила / И воздушная яма влечет»¹¹.

В четверостишии, где появляется имя Лермонтова, речь идет, очевидно, о смерти в воздухе. Но само слово «яма» (хотя и воздушная), использованное в данном случае Мандельштамом в соседстве и сочетании со словом «могила», появляется в тексте СоНС, как мы увидим, не случайно. Вообще «яма» — знаковое слово в стихах Мандельштама воронежского периода: «Нетрудно заметить, что видение зияющей ямы стояло перед мысленным взором поэта все время воронежской ссылки: “И потому эта улица, / Или, верней, эта яма…”(1935); “И в яму, в бородавчатую темь / Скольжу к обледенелой водокачке…” (февраль 1937); “Ямы форума заново вырыты…” (март 1937)»¹².

В третьей части СоНС, где говорится о множествах погибших солдат и вновь появляются упоминания землянок и окопов, земли, изрытой людьми и снарядами, опять возникает слово «могила» (также в конце стиха): «Миллионы убитых задешево / Протоптали тропу в пустоте — / Доброй ночи, всего им хорошего / От лица земляных крепостей. <…> Неподкупное небо окопное… <…> За воронки, за насыпи, осыпи, / По которым он медлил и мглил, — / Развороченных — пасмурный, оспенный / И придымленный гений могил» (курсив мой. — Л.В.).

Что значит выражение «гений могил»? Во-первых, речь и здесь идет, думаю, об отравляющем газе, на что ясно указывает глагол «мглил». Во-вторых, здесь мы встречаемся с упомянутой лингвистической интерференцией. Как убедительно показал Омри Ронен, в «гения могил» в СоНС превратился газ фосген: «…пасмурный, оспенный / И приниженный¹³ гений могил. Эта аллегорическая перифраза-кеннинг¹⁴ развивает в сюжетный эпизод “внутреннюю форму” названия боевого отравляющего газа: фосген, по поэтической этимологии Мандельштама, не “светород”, а “могилород” (fosse commune, фр. “братская могила”)»¹⁵. Отравляющий газ был открыт в 1812 или еще в 1811 году. Его получил английский ученый Хэмфри Дэви, который и дал ему название phosgene, то есть «порожденный светом» (от древнегреческого φῶς — свет; соединение хлора и окиси углерода активно происходит под воздействием солнечного света). Отсюда и немецкое Phosgen. Знал ли Мандельштам о происхождении названия газа, в данном случае не имеет значения; важно то, что он «прочитывает» первую часть слова как французское fosse, «яма» (слово используется также и в значении «могильная яма»). Фосген в СоНС, таким образом, — «гений места», genius loci, дух, витающий над ямами, полными трупов.

Я предлагаю принять во внимание в качестве по крайней мере одного из источников «могильной» темы в СоНС — настойчиво появляющегося образа ям, наполненных телами «убитых задешево», — повесть Оноре де Бальзака «Полковник Шабер». Она перекликается с СоНС и другими важными мотивами. Свидетельство о знакомстве Мандельштама с этим произведением будет приведено ниже.

В повести Бальзака, впервые опубликованной в 1832 году, рассказывается о сражавшемся в армии Наполеона кавалеристе Шабере, командовавшем полком в битве под Прейсиш-Эйлау (1807). По словам героя, он «немало способствовал счастливому исходу знаменитой атаки Мюрата, давшей нам победу»¹⁶. Однако в ходе сражения Шабер был тяжело ранен: «Два русских офицера — оба настоящие великаны — разом налетели на меня. Один из них ударил меня саблей по голове и глубоко раскроил мне череп, разрубив и каску, и черную шелковую ермолку, которую я, по своему обыкновению, всегда надевал под нее. Я упал с лошади. <…> О смерти моей доложили императору…»¹⁷. В оригинале процитированное выше место о ранении Шабера звучит так: «Deux officiers russes, deux vrais géants, m’attaquèrent à la fois. L’un d’eux m’appliqua sur la tête un coup de sabre qui fendit tout jusqu’à un bonnet de soie noire que j’avais sur la tête, et m’ouvrit profondément le crâne. Je tombai de cheval. <…> Ma mort fut annoncée à l’Empereur…»¹⁸. Военные врачи, не удосужившись осмотреть как следует находившегося без сознания полковника, сочли его мертвым. Был составлен акт о его смерти. «По несчастному стечению обстоятельств, — говорит о себе герой Бальзака, — моя кончина является фактом, так сказать, историческим, опубликованном в “Победах и завоеваниях”, где он изложен весьма пространно»¹⁹.

Но Шабер не умер. «Итак, сударь, — сообщает герой повести адвокату Дервилю, — полученные мной ранения, очевидно, вызвали у меня столбняк, или же я был поражен иным недугом, близким к болезни, именуемой, если не ошибаюсь, каталепсией. Как иначе истолковать то, что, по обычаям войны, я был раздет могильщиками донага и брошен в братскую могилу?»²⁰ В оригинальном тексте Бальзака: «Donc, monsieur, les blessures que j’ai reçues auront probablement produit un tétanos, ou m’auront mis dans une crise analogue à une maladie nommée, je crois, catalepsie. Autrement comment concevoir que j’aie été, suivant l’usage de la guerre, dépouillé de mes vêtements, et jeté dans la fosse aux soldats par les gens chargés d’enterrer les morts?»²¹.

Обратим внимание на стоящие в оригинале слова «la fosse aux soldats», дословно «яма с солдатами», «солдатская яма»²².

С трудом Шаберу удалось выбраться из-под мертвых тел, которыми он был завален, и высунуть голову на поверхность. «Наконец я увидел свет, сударь, но он пробивался сквозь снег! В эту самую минуту я заметил, что у меня рассечен череп. К счастью, запекшейся кровью — моей собственной и кровью моих товарищей — а быть может, и лоскутом шкуры павшего моего коня — кто знает! — облепило мне голову, как пластырем»²³. Конь Шабера, как полковнику случилось выяснить позднее, был поражен картечью в бок в тот момент, когда всадник получил сабельный удар по голове. Убитый конь рухнул на своего хозяина, что, видимо, спасло Шаберу жизнь, поскольку по тому месту поля битвы, где он лежал без сознания, пронеслась конница Мюрата. Обратим внимание на очень важную в плане наших рассуждений деталь — к ране на рассеченной голове Шабера пристал, возможно, кусок шкуры его поверженного коня: «Par bonheur, mon sang, celui de mes camarades ou la peau meurtrie de mon cheval peut-être, que sais-je! m’avait, en se coagulant, comme enduit d’un emplâtre naturel»²⁴.

Со временем на голове Шабера образовался ужасающий шрам. В конторе адвоката Дервиля Шабер снимает шляпу: «Кожаная подкладка шляпы, очевидно, изрядно засалилась, и парик, прилипнув к ней, обнажил голый череп, чудовищно изуродованный косым шрамом, который шел от затылка до правого виска, образуя на всем своем протяжении толстый выпуклый рубец. Этот рассеченный надвое череп казался таким страшным…»²⁵ («Le vieillard se découvrit promptement et se leva pour saluer le jeune homme; le cuir qui garnissait²⁶  l’intérieur de son chapeau étant sans doute fortgras, sa perruque y resta collée sans qu’il n’aperçût, et laissa voir à nu son crâne horriblement mutilé par une cicatrice transversale qui prenait à l’occiput et venait mourir à l’oeil droit, et formant partout une grosse couture saillante. L’enlèvement soudain de cette perruque sale, que le pauvre homme portait pour cacher sa blessure, ne donna не разрешенное сочетаниеe envie de rire aux deux gens de loi, tant ce crâne fendu était épouvantable à voir»²⁷).

Шабер не погиб, но впоследствии его жизнь была печальна. Ему никто не верил, его посчитали ненормальным, два года он провел в сумасшедшем доме. С трудом он добрался до Франции (битва под Прейсиш-Эйлау состоялась на территории Восточной Пруссии). Жена его вышла вторично замуж, он потерял все: состояние, общественное положение, даже имя. Он, можно сказать, превратился в неизвестного солдата. В финальной части повести, больной и безумный, он доживает свои дни в богадельне. О себе он говорит: «Я теперь не человек, а номер сто шестьдесят четыре, седьмая палата…»²⁸. Несчастный Шабер, неизвестный герой, одна из бесчисленных жертв истории, и в конце жизни, в приюте для престарелых, продолжает славить Наполеона.

Вернемся к СоНС. Я уже говорил, что одна из главных тем этого произведения — «могильный» мотив. В «Полковнике Шабере» мы встречаем впечатляющее описание братской могилы, ямы, наполненной погибшими.

Далее. В редакциях СоНС есть прямые отсылки к наполеоновской эпохе: «Там лежит Ватерлоо — поле новое, / Там от битвы народов светло: / Свет опальный — луч наполеоновый / Треугольным летит журавлем. / Глубоко в черномраморной устрице / Аустерлица забыт огонек, / Смертоносная ласточка щурится, / Вязнет чумный Египта песок» (Редакция 2); «Весть летит светопыльной обновою: / — Я не Лейпциг, я не Ватерлоо, / Я не битва народов — я новое — / От меня будет свету светло…» (Редакция 4); «И за полем полей — поле новое / Треугольным летит журавлем — / Весть летит светопыльной обновою — / И от битвы давнишней светло» (Редакция 5)²⁹. Само имя Наполеона обыгрывается в приведенных стихах: «опальный», «за полем полей», «поле новое». Мандель­штам пишет в СоНС не о прошлом, а о грядущей войне. «Большой писатель, да и большой поэт, — сказал Мандельштам, — никогда не пишет о прошлом. Он пишет о будущем»³⁰. Но именно во время Наполеона мир вступил в эру небывалых ранее войн, в которые начали втягиваться миллионы людей и гигантские пространства; начало XIX века ознаменовано грандиозными сражениями, от которых доходит до современности, как «весть», ослепительный, слепящий «свет». Этот «свет» предвещает еще более разрушительные, бесчеловечные битвы грядущего с использованием средств массового уничтожения. (Вспомним название отравляющего газа: фосген — «порожденный светом».) Отношение Мандельштама к будущей войне было, очевидно, двояким: ужас перед ее жестокостью сочетался с признанием неотвратимости и необходимости борьбы с абсолютным злом нацизма. Мир неизбежно должен будет пройти через очистительную трагедию войны. В этом плане у грядущей битвы есть свое оправдание: от нее «будет свету светло» (здесь это «светло» имеет положительное значение).

Третья часть СоНС говорит о «миллионах убитых задешево»; четвертая логически продолжает третью: войны не только убивают, но и порождают бесчисленное количество людей изуродованных, калек: «И стучит по околицам века / Костылей деревянных семейка — / Эй, товарищество, — шар земной!»³¹. Именно таким искалеченным войной и последовавшими страданиями человеком предстает в начале повести Бальзака ее герой: «Бледное, без кровинки, лицо, узкое, как лезвие ножа, если позволительно прибегнуть к такому избитому сравнению, казалось лицом мертвеца»³². Сам Шабер рассказывает, что вахмистр его полка, с которым полковник встретился во время своих скитаний после «воскресения», не сразу смог узнать своего командира: «Хотя, по его словам, мои глаза, голос неузнаваемо изменились, хотя у меня не осталось ни волос, ни зубов, ни бровей и я стал белым, как альбинос, все же Бутен после долгого допроса… признал наконец в безвестном бродяге своего полковника»³³.

Один из главных образов СоНС — образ человеческого черепа, вместилища разума. Он приобретает в поэме Мандельштама космические масштабы: «Для того ль должен череп развиться, / Во весь лоб — от виска до виска, / Чтоб в его дорогие глазницы / Не могли не вливаться войска? / Развивается череп от жизни / Во весь лоб — от виска до виска, / Чистотой своих швов он дразнит себя, / Понимающим куполом яснится, / Мыслью пенится, сам себе снится — / Чаша чаш и отчизна отчизне — / Звездным рубчиком шитый чепец — / Чепчик счастья — Шекспира отец…»³⁴. Части черепа «сшиты» «звездным рубчиком»; речь о скреплении частей черепа, но эпитет не может не вызывать и представления о звездном небе. Сравним в мандельштамовском «Путешествии в Армению», 1931–1932: «Мне хотелось поскорее вернуться туда [в Армению. — Л.В.], где черепа людей одинаково прекрасны и в гробу, и в труде»³⁵; и в «Записных книжках» к «Путешествию в Армению»: «В хороших стихах слышно, как шьются черепные швы, набирает власти [и чувственной горечи] рот и [воздуха лобные пазухи, как изнашиваются аорты] хозяйничает океанской солью кровь»³⁶. Также в стихах памяти Андрея Белого (1934–1935): «Голубые глаза и горячая лобная кость…» и «Из горячего черепа льется и льется лазурь…»³⁷. И, наконец, в стихах о самом себе: «Не разнять меня с жизнью — ей снится / Убивать — и сейчас же ласкать, / Чтобы в уши, в глаза и в глазницы / Флорентийская била тоска» («Заблудился я в небе — что делать?..»)³⁸. Две завершающие строки из процитированного четверостишия как бы рифмуются со стихами из СоНС: «Чтоб в его дорогие глазницы / Не могли не вливаться войска?» Работа над стихотворением «Заблудился я в небе — что делать?..» (в двух вариантах) ведется в марте 1937 года, тогда же, когда начинается создание СоНС.

Творческий мозг человека «мыслью пенится», он помещен в «чепец», то есть в эстетически совершенный череп = «чепчик счастья». Не исключена перекличка с хрестоматийной фразой из рассказа В.Г. Короленко «Парадокс»³⁹: «Человек создан для счастия, как птица для полета». Горькая риторика Мандельштама вторит, возможно, печальной ноте рассказа Короленко: в «Парадоксе» фразу о счастье пишет, держа перо пальцами ноги, калека, от рождения лишенный рук, которого родственник возит по провинциальным поселениям, показывая за деньги.

Вместо счастливой жизни человечество ожидает новая ужасающая война, предсказывают СоНС.

Несомненно, Мандельштам, для которого звуковые переклички слов всегда были очень важны и свидетельствовали об их определенном смысловом родстве, осознавал звуковое подобие слов «череп» и «чепец» / «чепчик».

Человеческий череп в СоНС уподобляется и произведению архитектуры: возвышается «купол», части черепа соединены «швами», подобно тому, как свод в готическом храме «прошит» нервюрами. Эту тонкую архитектуру изуродовал в случае Шабера расколовший его голову сабельный удар; на месте раны образовался со временем грубый «толстый выпуклый рубец».

Рассмотрим теперь подробнее необычную характеристику черепа в СоНС: «чепчик счастья». Этой детали посвящена статья Ф. Успенского и А. Литвиной, которая уже цитировалась выше и к которой обратимся снова теперь. «…традиционно зловещий знак смерти у Мандельштама является одновременно и прямым символом рождения. К такому решению нас подталкивает “разгадка” синтагмы, долгое время менее других привлекавшей внимание исследователей, чепчик счастья»⁴⁰. Аргументация авторов работы не оставляет сомнений в том, что «чепчик счастья» — «это явная, с сохранением падежных отношений, калька немецкого Glückshaube (das Glück — ‘счастье’ + die Haube — ‘чепчик’), обозначающего те фрагменты околоплодной оболочки, которые могут оставаться на головке, лице и верхней части туловища новорожденного и, согласно многочисленным поверьям, приносят счастье своему обладателю, а иногда и тем, кому удастся их заполучить»⁴¹. В случае с «гением могил» мы уже сталкивались с характерным для Мандельштама проявлением лингвистической интерференции; «чепчик счастья» представляет собой еще один пример из данной области. «Очевидно, — констатируют Ф. Успенский и А. Литвина, — что в предельно концентрированном трагическом панъевропеизме “Стихов о неизвестном солдате” присутствие подобной межъязыковой полифонии было бы особенно естественным»⁴².

Итак, mit der Glückshaube geboren sein — немецкий аналог русского «родиться в рубашке / сорочке». Авторы отмечают также, что выражение, подобное немецкому фразеологизму, присутствует и в языке идиш: «…обе возможности предполагает и идиш, язык, который Мандельштаму регулярно приходилось слышать в детстве и в ранней юности, — геборн верн ин а хаубл ‘родиться в чепчике, в шапочке’ и геборн верн ин а зайдн хемдл ‘родиться в шелковой сорочке’»⁴³.

Из ямы с телами погибших Шабер выбирается с рассеченным черепом, причем покрытым, предположительно, словно пластырем, куском шкуры его поверженного коня. Это сочетание черепа и чепчика счастья обнаруживается и в СоНС. Наполеоновский полковник заново родился, причем «родился в рубашке». (Первоначально повесть Бальзака состояла из четырех частей, вторая из которых называлась «Воскресение».) Нет никаких сомнений в том, что Бальзак вполне сознательно ввел упоминание о своеобразном пластыре на голове героя в повествование: существует французское выражение, соответствующее немецкому mit der Glückshaubee geboren sein — être né coiffé / il est né coiffé (Ф. Успенский и А. Литвина, естественно, приводят французский фразеологизм в своей статье⁴⁴). Примем во внимание, что Мандельштам знал немецкий и французский языки: в 1907–1908 годах он учился в Сорбонне (словесный факультет), в 1909–1910 годах продолжал образование в Гейдельберге, где изучал, в частности, французскую и немецкую литературу, а затем, в 1911–1917 годах, был студентом романо-германского отделения Санкт-Петербургского университета. В советское время Мандельштам много переводил с французского и немецкого. «Мы можем быть уверены, — пишут Ф. Успенский и А. Литвина, — что французская версия этого выражения (être né coiffé) не могла остаться неизвестной поэту — она встречается, в частности, на первых страницах “Легенды о Тиле Уленшпигеле”, перевод которой, как известно, Мандельштам редактировал⁴⁵. Более того, именно в этом французском тексте две стандартные фразеологические конструкции, обозначающие благоприятное предзнаменование для новорожденного, следуют в непосредственной близости друг за другом — Coiffé, né sous une bonne étoile! (“В чепчике ≤родился≥, под счастливой звездой!”). Нетрудно убедиться: следы обоих этих фразеологизмов видны и в двух смежных метафорах черепа в “Стихах о неизвестном солдате”: “Звездным рубчиком шитый чепец, / Чепчик счастья”…»⁴⁶.

Будучи вполне согласным с утверждением о том, что работа над подготовкой «Тиля» к новому изданию отразилась в «гимне черепу» в СоНС, я предполагаю, что проза де Костера в качестве источника реминисценции могла сочетаться с другим франкоязычным текстом, «Полковником Шабером», где, наряду с мотивами черепа и «чепчика счастья», присутствуют мотивы братской могилы и неизвестного солдата, а также наполеоновская тема.

В заключение приведем свидетельство о знакомстве Мандельштама с повестью Бальзака. Мы находим его в дневнике М. Кузмина: (речь об 11 января 1918 года): «У Переп≤летников≥ был Мандельштам и Пумпянский. Читали “Colonel Chabert”, но было скучно»⁴⁷. Трудно представить, что, начав читать повесть Бальзака, закончили чтение, не добравшись до описания ямы с трупами, куда был брошен и откуда выбрался Шабер: этот пассаж находится в первой части произведения. К 1918 году «Полковник Шабер» был неоднократно переведен на русский язык. В 1833 году Н.И. Надеждин опубликовал повесть под названием «Граф Шабер» в своем журнале «Телескоп». В том же году она появляется в журнале «Сын отечества» под названием «Полюбовная сделка». В 1836 году Надеждин включает «Графа Шабера» в изданную им книгу «Сорок одна повесть лучших иностранных писателей» (часть вторая). Маловероятно, однако, что читали «Полковника Шабера» в салоне Переплетников по одному из этих давних изданий (если предположить, что читали русский перевод). В 1894 году «Полковник Шабер» был опубликован в сборнике рассказов Бальзака в переводе Е.В. Штейн; в 1896 году повесть появилась в переводе Д.В. Аверкиева⁴⁸. В этих изданиях бальзаковское «la fosse aux soldats» переведено как «братская могила» (перевод Штейн) и «общая могила» (перевод Аверкиева), — что вполне понятно, были использованы обычные, стандартные русские выражения. Так же и в более поздних переводах мандельштамовского времени: «брошен в братскую могилу»⁴⁹, «брошен могильщиками в братскую могилу»⁵⁰. Но, думается, Мандельштам в салоне Переплетников слушал бальзаковскую повесть в оригинале; указывает на это предположительно и французское название произведения Бальзака в дневнике М.А. Кузмина.

1 В дальнейшем обозначается в статье как СоНС.

2 Гаспаров М.Л. Поэт и культура: Три поэтики Осипа Мандельштама // Гаспаров М.Л. Избранные статьи. М.: НЛО, 1995. С. 364.

3 См.: Стихи о неизвестном солдате // Сурат И.З. Тяжесть и нежность: О поэзии Осипа Мандельштама. М.: Прогресс-Традиция, 2022. С. 248–284.

4 Успенский Ф.Б., Литвина А.Ф. Калька или метафора? Чепчик счастья в «Стихах о неизвестном солдате» // Успенский Ф.Б. Работы о языке и поэтике Осипа Мандельштама: «Соподчиненность порыва и текста». М.: Фонд «Развития фундаментальных лингвистических исследований», 2014. С. 23.

5 Там же. С. 26.

6 Текстология СоНС сложна, существуют разные редакции произведения. Мы будем обращаться в первую очередь к тому варианту, который поместил в основном корпусе стихотворений один из авторитетнейших знатоков мандельштамовской текстологии в целом и в частности СоНС А.Г. Мец в подготовленном им издании сочинений Мандельштама: Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 1. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. С. 203–206. По мере необходимости будут привлекаться и другие редакции СоНС, помещенные в соответствующем разделе цитируемой книги.

7 Мусатов В.В. Лирика Осипа Мандельштама. Киев: Эльга-Н — Ника-Центр, 2000. С. 524.

8 Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 1. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. С. 457.

9 Мусатов В.В. Лирика Осипа Мандельштама. Киев: Эльга-Н — Ника-Центр, 2000. С. 525.

10 Кацис Л.Ф. Осип Мандельштам: мускус иудейства. Иерусалим — М.: Гешарим — Мосты культуры, 2002. С. 142.

11 В некоторых других авторитетных изданиях третья строка в четверостишии о Лермонтове звучит иначе: «Как сутулого учит могила» (например, в: Мандельштам О.М. Собрание произведений: Стихотворения. М.: Республика, 1992. С. 160; также в: Мандельштам О.Э. Собр. соч. В 4 т. Т. 3. М.: Арт-бизнес-центр, 1994. С. 123).

12 Гелих А. «Звезда с звездою говорит…» Диалог Мандельштама с Лермонтовым // «Отдай меня, Воронеж…». Третьи международные мандельштамовские чтения. Сборник статей. Воронеж: издательство Воронежского университета, 1995. С. 80.

13 «приниженный» — в двух из приведенных в цитируемом издании редакциях СоНС (Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 1. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. С. 458 и 461).

14 Кеннинг — описательное выражение, характерное для древней скандинавской и англосаксонской поэзии.

15 Ронен О. К сюжету «Стихов о неизвестном солдате» // Ронен О. Поэтика Осипа Мандельштама. СПб.: Гиперион, 2002. Цитируем по наиболее доступному для читателя изданию, хотя мысль о таком понимании «гения могил» была высказана Роненом задолго до 2002 года.

16 Полковник Шабер [Перевод Н.М. Жарковой] // Бальзак О. Собр. соч. в 10 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1982. С. 249. Цитаты из повести Бальзака в русском переводе и в дальнейшем приводятся по этому изданию.

17 Там же.

18 Honoré de Balzac. Le Colonel Chabert suivi de trois novelles. Paris: Gallimard, 1974. P. 40–41.

19 Полковник Шабер [Перевод Н.М. Жарковой] // Бальзак О. Собр. соч. в 10 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1982. С. 249.

20 Полковник Шабер [Перевод Н.М. Жарковой] // Бальзак О. Собр. соч. в 10 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1982. С. 250.

21 Honoré de Balzac. Le Colonel Chabert suivi de trois novelles. Paris: Gallimard, 1974. P.  42.

22 Как сообщила автору статьи известная исследовательница жизни и творчества Мандельштама из Франции, Анн Фэвр-Дюпэгр (Anne Faivre Dupaigre), «fosse aux soldats» — не устойчивое и не часто встречаемое словосочетание (также и в XIX веке). Это место текста содержит следующий оттенок смысла: могильная яма еще только наполняется телами мертвых солдат, они все еще солдаты (хотя бы в сознании героя-рассказчика); но как только яму зароют (или просто, как в повести Бальзака, оставят ее и уйдут), они станут просто телами, трупами в fosse commune / братской могиле. Оттого, возможно, и избегает герой Бальзака использования фразеологизма в этом фрагменте своего рассказа. Приносим благодарность А. Фэвр-Дюпэгр за консультацию. Итак, в случае с «fosse aux soldats» читатель имеет дело не со стертым, привычным словосочетанием, а с выражением, способным привлечь определенное внимание.

23 Полковник Шабер [Перевод Н.М. Жарковой] // Бальзак О. Собр. соч. в 10 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1982. С. 251–252.

24 Honoré de Balzac. Le Colonel Chabert suivi de trois novelles. Paris: Gallimard, 1974. P. 44.

25 Полковник Шабер [Перевод Н.М. Жарковой] // Бальзак О. Собр. соч. в 10 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1982. С. 248.

26 В цитируемом французском издании по ошибке, вероятно, напечатано: grandissait.

27 Honoré de Balzac. Le Colonel Chabert suivi de trois novelles. Paris: Gallimard, 1974. P. 39.

28 Полковник Шабер [Перевод Н.М. Жарковой] // Бальзак О. Собр. соч. в 10 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1982. С. 298.

29 Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 1. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. С. 458–460.

30 Елена Константиновна Гальперина-Осмеркина // Осип и Надежда Мандельштамы в рассказах современников. М.: Наталис, 2001. C. 154.

31 Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 1. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. С. 204.

32 Полковник Шабер [Перевод Н.М. Жарковой] // Бальзак О. Собр. соч. в 10 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1982. С. 247.

33 Там же. С. 257.

34 Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 1. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. С. 205.

35 Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 2. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. С. 266.

36 Там же. С. 344.

37 Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 1. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. С. 167 и 445.

38 Там же. С. 209.

39 Рассказ впервые опубликован в журнале «Русское богатство» (1894, № 5). А «Русское богатство» Мандельштам в юности читал, об этом он пишет в «Шуме времени»: «В ту пору в моей голове как-то уживались модернизм и символизм с самой свирепой надсоновщиной и стишками из “Русского богатства”. Блок уже был прочтен, включая “Балаганчик”, и отлично уживался с гражданскими мотивами и всей этой тарабар­ской поэзией» (Мандельштам О.Э. Полн. собр. соч. и писем. В 3 т. Т. 2. СПб.: ИД «Гиперион», 2017. C. 211).

40 Успенский Ф.Б., Литвина А.Ф. Калька или метафора? Чепчик счастья в «Стихах о неизвестном солдате» // Успенский Ф.Б. Работы о языке и поэтике Осипа Мандельштама: «Соподчиненность порыва и текста». М.: Фонд «Развития фундаментальных лингвистических исследований», 2014. С. 25.

41 Там же. С. 28.

42 Там же. С. 27.

43 Там же. С. 29.

44 Там же. С. 28.

45 Мандельштам выступил в качестве «обработчика» ранее выполненных переводов «Легенды о Тиле» для нового издания книги де Костера, которое предприняло издательство «Земля и фабрика» (ЗиФ). Поэт работал с переводами А.Г. Горнфельда и В.Н. Карякина. (Исправим неточность в цитируемой статье: инициалы Карякина в ней указаны неверно: «Д.Н.». Карякина звали Василий Никитич.) Зифовский «Тиль Уленшпигель» вышел в 1928 году и вызвал скандал, поскольку по ошибке издательства Мандельштам был указан на титульном листе не как обработчик или редактор, а как переводчик.

46 Успенский Ф.Б., Литвина А.Ф. Калька или метафора? Чепчик счастья в «Стихах о неизвестном солдате» // Успенский Ф.Б. Работы о языке и поэтике Осипа Мандельштама: «Соподчиненность порыва и текста». М.: Фонд «Развития фундаментальных лингвистических исследований», 2014. С. 33–35.

47 РГАЛИ. Ф. 232. Оп. 1. Ед. хр. 5. Л. 54. Цитируется по: Летопись жизни и творчества О.Э. Мандельштама. Сост. А.Г. Мец при участии С.В. Василенко, Л.М. Видгофа, Д.И. Зубарева, Е.И. Лубянниковой, П. Мицнера, Т.А. Рогозовской, С.И. Субботина. СПб.: Гиперион, 2022. С. 126. «Салон мадам Переплетник» упомянут Мандельштамом в повести «Египетская марка» (1927–1928). «ВП-17 [«Весь Петроград на 1917 год». Пг., 1917. — Л.В.] сообщает, что присяжный поверенный и присяжный стряпчий Григорий Моисе­евич Переплетник проживал по адресу: Литейный, 29» (Мандельштам О.Э. Египет­ская марка. Пояснения для читателя. Составители: О. Лекманов, М. Котова, О. Репина, А. Сергеева-Клятис, С. Синельников. М.: ОГИ, 2012. С. 141).

48  Бальзак О. Рассказы. Т. 1. СПб.: М.М. Ледерле и К0, 1894; Бальзак О. Собр. соч. В 20 т. Т. 1. Отец Горио. Рассказы. СПб.: Г.Ф. Пантелеев, 1896.

49 Бальзак О. Полковник Шабэр. Л.: Сеятель, [1925]. Перевод И.Б. Мандельштама. С. 23.

50 Полковник Шабер. Перевод К.Г. Локса // Бальзак О. Собр. соч. Т. 1. М. — Л. : ГИХЛ, 1933. С. 180.