НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

Цараат, черная царица

Георгий Шилин. Прокаженные. М.: Книжный клуб книговек, 2022. — (Русский литературный архив).

Георгий Шилин (1896–1938) был писателем и, как тогда говорили (оценим смену терминов), «фельетонистом и очеркистом». Работал в «Трудовом Батуме», бакин­ском «Труде», был азербайджанским корреспондентом «Известий», «Ленинградской правды» и других. В 1928 году перебрался в Ленинград. Член Всероссийского союза писателей, Союза советских писателей. Выходило множество очерков, рассказов. Собирались книги — сборник рассказов об Азербайджане «Страшная Арват» (похвалил Горький), сборник повестей «Главный инженер», в 1934 был издан роман о Карелии «Ревонтулет». Славу принес роман «Прокаженные». Для него Шилин собрал очень много материала, хотел продолжать тему в виде рассказов и очерков (это видно и по книге, у нее легко можно представить продолжение), да помешала ранняя смерть.

Интересен сам факт издания этой книги в серии «Русский литературный архив» — и намерению вынуть из архивной пыли стоящие произведения даже непри­глядной эпохи веришь. Потому что был в нулевых тренд у одного прогрессивного московского издательства: переиздавать такие совсем соцреалистические книги. Видимо, это было модно, могло шокировать и увлечь, как те же книги Проханова или более молодых авторов, заигрывавших тогда с советской эстетикой. Нет здесь, кажется, и никакого конъюнктурного просчета в духе политического реваншизма и(ли) стремления к «большому стилю». Есть, думается, просто весьма достойная проза, которая и «цепляет», кстати, не хуже современного и актуального.

Есть ли у самой книги Шилина приметы той эпохи? Есть, конечно, и изрядно. Это и главный герой, доктор дальнего лепрозория, совершенно беззаветный в своем служении энтузиаст, готовый пожертвовать и семьей (жена не выдерживает жизни в постоянной опасности заражения и провинциальной хандры, разводится), и своей жизнью (дистанции и прочие меры безопасности в общении с больными тут вообще никто не соблюдает). Он теребит бородку, шутит, пытается поддерживать бодрый дух в больных. И всех называет «батенька» — и граждан, и гражданок. Есть тут и юный комсомолец из города, который норовит то партийную работу провести среди больных лепрой (но даже он потом понимает, что им не до этого), то организует им музыкальный кружок (да, они рады). Или старый рабочий, заточенный в лепрозорий и вянущий без любимой работы (с родного завода его выгнали товарищи, они боялись находиться с ним рядом даже тогда, когда проказа на время ушла). В соседнем городке на заводе ломается турбина, он берется ее починить — счастливы в платоновском задоре строительства новой жизни и он, и рабочие того самого завода, и вообще все.

Но — все это не столько дань стилистике того времени, а все же что-то другое. Ведь даже с починкой той самой турбины для Шилина важнее, что рабочий счастлив, что еще не полностью сгнил, полезен со своими навыками, и от положительных эмоций болезнь начинает отступать. Автора волнует не завод, не нормы соцстроительства, а гораздо больше — сам недуг и все вокруг него. Не знаю, как и где он собирал материал для книги, но, кажется, изучил он почти всю имеющуюся на тот день информацию, также явно общался с больными, видел их характеры и быт. Как лечили «черную немочь» в старину в Европе или каковы законодательство и условия содержания в современной Японии (в большом светлом как бы доме отдыха, но с высоким забором и полицейским у него), какие методы еще в начале века использовали у нас (прижигания язв) или как разделились мнения современных ученых о контагиозности лепры.

Подобных — умело вкроенных в текст, кстати, — отрывков довольно много. И тут, с глазами и восприятием, привычными к современным текстам, думаешь, как бы текст выглядел, подавался сейчас. Так и видишь его в виде нон-фикшн — их множество о болезнях, это вечно интересная обывателю-читателю тема, например, я относительно недавно рецензировал интересную книгу об истории лихорадки Эбола¹. Или, даже скорее, современный автор оформил бы книгу в духе «нового журнализма» и того, в какие формы он мигрировал, — с историями больных, их прямой речью и прочими «человеческими документами».

А их здесь просто масса. Кто-то, например, симулирует (!) проказу, чтобы иметь возможность остаться в лепрозории (!!): один персонаж для того, чтобы быть с больной женой, другой просто считает, что с бесплатной едой и прочей «халявой» ему тут будет лучше. Кто-то, конечно, отказывается верить в практически неизлечимую болезнь, внушает себе, что у него сифилис. Третьего, наоборот, затравили в деревне, что у него запала переносица, значит, заразный сифилис, ему и его родным запрещают подходить к единственному в поселке колодцу, и он безумно рад, когда слышит от другого врача, что у него не сифилис, а некая неизвестная ему проказа…

Эти примеры я привел не для красного словца. Здесь, пожалуй, две главные темы, волнующие героев и автора больше всего. Это — опять же актуально бы смотревшийся на современных страницах — мотив рецепции болезни, того, как относятся к больному или выздоровевшему окружающие, дискриминации или принятия. Одна девушка излечилась, вернулась домой, но следы на лице не скрыть — от нее все так или иначе отворачиваются или бегут, жизнь погублена, она возвращается в лепрозорий, в «единственное для таких, как я, место». И, разумеется, отношение самих больных и врачей к таинственной болезни, которая возникает, проходит и передается, кажется, не подчиняясь каким-то определенным биологическим законам, а почти исключительно по собственной прихоти, — заразна ли она, излечима ли…

Еще древние евреи боялись «цараат», «страха и наваждения всех зол», неизве­стно откуда появившуюся в Аравийской пустыне проказу. «У кого покажется на коже опухоль, или лишай, или пятно, и на коже тела сделаются как бы язвы, тогда привести этого человека к Аарону священнику, или к одному из сынов его — священникам, и священники, осмотрев его, должны объявить нечистым и прогнать прочь от людей», предписывал древний закон. И если в наши дни лепра уже сдалась и в принципе излечима, то полностью ли отменены среди людей прежние законы?

Александр Чанцев

1 Чанцев А. Эбола как предвестник ковида // Учительская газета. 2021. 25 мая (https://ug.ru/ebola-kak-predvestnik-kovida/).