НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

«Смерть придет, у нее будут твои глаза»

Анна Соколова. Новому человеку — новая смерть. Похоронная культура раннего СССР. М.: Новое литературное обозрение, 2021 (Studia religiosa).

Тема смерти в России как на бытовом, так и на экзистенциальном уровне полна тягостных иносказаний, и, по мнению историка и антрополога Анны Соколовой, эта ситуация двойственна. С одной стороны, русская похоронная культура прошла через множество серьезных изменений после Октябрьской революции: построение нового человека, мощный упор на атеизм, активно ведущийся, в том числе, и в СМИ, явно не могли пройти незамеченными. С другой — повсеместное табуирование этой темы вызывает живой интерес у ученых, готовых, несмотря на недоумение даже среди отдельных представителей академической среды, заниматься ею десятилетиями. Впрочем, и российская общественность, пусть не быстро, а постепенно, но движется в направлении понимания важности изучения вопросов, связанных с темами смерти и похорон. Характерный пример из области, где, казалось бы, невероятно сложно отразить авторское понимание смерти, — из театра, — недавняя громкая премьера спектакля Дмитрия Волкострелова «Русская смерть» в Центре имени Мейерхольда.

Работа Соколовой разделена на пять объемных глав, каждая из которых посвящена углубленному (как отмечали рецензенты, местами даже дотошному¹) освещению конкретных тем, однако некоторые тезисы — возможно, с целью большего за­крепления материала в памяти читателя — повторяются: о видах похорон, о кладбище в пространстве социалистического города, о кремации, о советской реформе похоронного администрирования и о дистопии советской смерти (финальный раздел емко и четко обобщает значительное число вошедших в книгу сведений). Книга — многослойная, многоплановая, скорее научно-популярная, чем научная. Она читается то как увлекательная смесь детектива и философского романа (глава о кремации), то, напротив, — как текст строго документальный (глава о похоронном администрировании).

В первой главе («Похоронный футуризм…») исследователь рассматривает похороны протестные, революционные и статусные. Здесь подробно рассматривается зарождение публичных похорон и их развитие на примерах похорон знаменитых писателей и поэтов. Одним из самых первых случаев Соколова считает многолюдные похороны Александра Сергеевича Пушкина в 1837 году, а к числу первых особенных, общественно значимых относит похороны Николая Некрасова:

«…по воспоминаниям В.Г. Короленко, бывшего свидетелем этих похорон, то действие, которое производили работы Некрасова на молодежь, сделало неизбежным выступления на его похоронах: “Когда он умер (27 декабря 1877 г.), то, разумеется, его похороны не могли пройти без внушительной демонстрации. В этом случае чувства молодежи совпадали с чувствами всего образованного общества, и Петербург еще никогда не видел ничего подобного. Вынос начался в 9 часов утра, а с Новодевичьего кладбища огромная толпа разошлась только в сумерки. Полиция, конечно, была очень озабочена!”».

К «отдельно стоящим» публичным похоронам известных литераторов в книге относятся похороны Льва Толстого в 1910 году. Смерти и похоронам других столпов русской культуры уже были посвящены отдельные издания². В случае с Толстым возможные варианты похорон Льва Николаевича многосторонне рассматривались Синодом, и в итоге писателю даже решили дать возможность покаяться. Лев Николаевич, чья жизнь прошла под знаком страстного интереса к самым разным духовным культурам, который оставил колоссальный отпечаток и на личности Толстого, и на его творчестве, не жаждал успокоения по православным обычаям. В итоге похороны состоялись в Ясной Поляне при участии тысяч человек и без церковного отпевания, вне кладбища.

Третья глава, «В мечтах о кремации», посвящена противоборству двух принципиально разных подходов к похоронам: трупоположения и кремации. Трупоположение было единственным видом похорон в дореволюционной России, прежде всего потому, что соответствовало православной вере, и доминирующим в советское время, поскольку часть советских граждан была настроена консервативно. Кремация непросто приживалась в мире. Она стала активно применяться после революции 1871 года во Франции, но в других странах до начала XX века была развита очень слабо. В России кремация стала «прививаться» как истинно коммунистический способ похорон. Соколова расставляет акценты: в отличие от относительно спокойной Европы, в Советской России в первые послереволюционные годы, помимо множества проблем экономического и культурного характера, новые власти столкнулись с огромной смертностью. Хоронить такое количество людей было просто негде.

Строительство крематориев, сложности при разработке и запуске которых разбираются в книге Соколовой, отвечало многим задачам, — ведь это были одновременно и специальные места для сжигания трупов, и символы советского техниче­ского прогресса, и… в некотором роде храмы. Идея Крематориума-Храма в Петрограде реализована не была, и в 1920 году открылся Первый Петроградский крематорий — при строительстве которого, однако, глава Комиссии Борис Каплун, судя по едкой записи в дневнике Корнея Чуковского, «держал в уме» эту амбициозную разработку. Впрочем, как свидетельствует Чуковский, бесцеремонность и даже почти кровожадность работников («раскололся череп, загорелись легкие») производила неприятное впечатление не меньше, чем деревянные арки здания и торчащие кирпичи.

Осмысление остальных проблем, затронутых в книге Соколовой, — например, существенных сложностей в похоронном администрировании или в работе пропагандистов, призванных как можно скорее и глубже изменить представление совет­ских граждан о похоронной культуре и создать впечатление ненужности церковных похорон в сочетании с необходимостью кремации, способно составить предмет отдельного большого разговора. Книга, несомненно, потребовала от автора доскональной проработки большого объема материала и способна привлечь внимание не только историков, занимающихся советским наследием, но и более широкой аудитории.

Артем Пудов

1 https://www.kommersant.ru/doc/5207609? (Наше дело — смертное. Игорь Гулин о книге «Новому человеку — новая смерть»).

2 Например, в том же «Новом литературном обозрении» в 2013 году выходил объемный сборник статей и материалов «Смерть Андрея Белого (1880–1934»).