НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

День матери

Дочки-матери, или Во что играют большие девочки: сборник / Сост. И. Головинской. — М.: Время, 2021.

Тематические сборники рассказов разных авторов в последние годы выходят с завидной регулярностью. И пользуются спросом. Как в книжных магазинах, так и в библиотеках. В авангарде — редакция Елены Шубиной. Книги о домах и людях, об отелях и путешествиях, о Москве и Питере… Недавно к ним добавился сборник о Сибири. У Шубиной же появился новый конкурент, набирающий обороты, — издательская группа «Альпина Паблишер» стала заниматься теперь еще и прозой. И помимо отдельных авторских книг выпускать подобные тематические сборники. Так, в прошлом году здесь увидела свет книга антиутопических рассказов тринадцати писателей под названием «Время вышло». Вышло? Издательство «Время» продолжает плодотворно работать на этой ниве. В 2019-м здесь появился сборник «Казенный дом и другие детские впечатления», в 2020-м — «Счастье. Двадцать семь неожиданных признаний», минувший год ознаменовался выходом книги «Дочки-матери, или Во что играют большие девочки».

Ее составитель журналист и редактор Ирина Головинская собрала под одной обложкой произведения двадцати с лишним авторов — не только прозаиков, но и психологов, художников, музыкантов… И все они пишут о мамах. Кто-то делает это в формате художественного рассказа с вымышленными героями, кто-то делится глубоко личной историей, воспоминаниями о детстве, о самом дорогом человеке, кому-то оказалась ближе дневниковая форма повествования, а кто-то решил написать письмо. Из-за этого сборник «Дочки-матери» оказывается очень похож на традиционный литературный журнал, где в первых тетрадках идут поэзия и проза, а дальше — критика и публицистика: заметки, мемуары, переписка, статьи на историческую тематику, аналитические материалы. Начинается сборник верлибром Людмилы Петрушевской «Мать-дочь», а закрывается статьей Юлии Рублевой «Они справлялись как могли». Петрушевская совершает путешествие в прошлое: «я тогда была просто дочь / у меня протекала бурная молодость / а у моей мамы поздняя зрелость». Рублева, в свою очередь, взаимоотношения дочерей с матерями изучает как психолог-практик, делая соответствующие выводы. В ее исследовании звучит множество вопросов. Почему дети зачастую не хотят быть похожими на своих родителей? Почему жаждут воспитывать собственных детей иначе? Все ответы — в нашей истории. «Лихие девяностые», распад Советского Союза, времена, когда все приходилось «доставать», хрущевки, бараки, Великая Отечественная, репрессии тридцатых, революции… Ретроспективное движение наглядно демонстрирует, что легко не было никогда. «Они справлялись как могли».

В прошлое так или иначе погружаются все авторы сборника. Диана Арбенина приводит несколько сюжетов, начинающихся со слов «Помню как вчера…». Евгения Пищикова говорит, что стала мамой летом 1996-го: «А главный страх ведь в том году был перед злом негосударственным, самодельным — перед толпой, перед обиженными, непонявшими. Из рупоров машин неслись призывы идти на выборы (“а бабушку запри дома”). В дни моего предродового ожидания как раз проходил второй тур знаменитого противостояния Ельцин — Зюганов — венец тех единственных реально прошедших в России выборов, первых и последних, которые завершились обманом… Лето рождения моей дочери и лето смерти нашей нелепой младенче­ской демократии, которую заспали в колыбели, совпали». Люба Гурова, ежедневно на протяжении двух десятков лет разговаривающая с мамой по телефону, прослеживает эволюцию средств связи. Неизбежно удивляешься: а ведь действительно, как же все изменилось за такой сравнительно короткий срок! В начале третьего тысячелетия на городских улицах стояли таксофонные будки, а дома у многих еще были дисковые телефоны. Сегодня в нашу привычку прочно вошло общение по скайпу и зуму — основная же функция мобильных телефонов, похоже, основной быть уже перестала. Вещи становятся историей.

Историей становятся и люди. Самый тяжелый с психологической точки зрения рассказ сборника — «Я ехала домой» Ольги Исаевой. Догадаться о причинах тяжести легко, кто-то даже наверняка назовет этот прием запрещенным: в основе новеллы — смерть мамы главной героини. Такое не забывается. И смерть всегда оказывается неожиданной: даже если человек долго и тяжело болеет и с каждым днем все сильнее сдает, продолжаешь верить в лучшее, откладываешь произнесение нужных слов, важные разговоры. А потом вдруг становится слишком поздно. Хотя… «Монолог на Немецком кладбище» Наталии Ким — разговор с мамой, которой уже давно нет на этом свете. «Через пару лет мне будет столько, сколько тебе, когда ты умерла. Я часто из своего нынешнего возраста пытаюсь представить, была ли ты такой же, как я сейчас. Что тебя мучило, что дарило надежду?».

Заканчивать на минорной ноте не хочется, поэтому обратим внимание на подборку хороших житейских анекдотов «Будет так навсегда» Веры Копыловой. Дочке уже сорок пять, она с детства не любит класть в рассольник сметану, но мама продолжает настаивать. Или вот: дочка до сих пор вспоминает, как ей в пятилетнем возрасте было стыдно, когда мама заставляла загорать ее на пляже без трусов. Мама в подобное верить категорически отказывается. И даже когда дочка демонстрирует ей свое детское пляжное фото, мама лишь философски изрекает: «Да… Действительно, без трусов. Но я не помню про трусы. Ничего не помню…».

А ведь ругались дочки-матери, обижали друг друга, ссорились. Одни жаловались на недостаток внимания. Другие — на гиперопеку. В сердцах обещали растить своих детей по другим меркам. Однако все равно возвращались к старым добрым лекалам.

Маминым.

Станислав Секретов