НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

Украина или Малороссия: поиск идентичности

Сергей Плохий. Врата Европы. История Украины. — М.: Corpus, 2018.

Издательство «Corpus» предприняло очень важный шаг — выпустило в свет книгу, которая может стать хотя бы некоторым противовесом историческим мифам и идеологиче­ским штампам, тиражируемым агрессивно и массово. До сих пор на эту чашу можно было положить разве что книгу Сергея Белякова «Тень Мазепы» — едва ли не единственное взвешенное и глубокое исследование истории Украины и российско-украинских отношений, дошедшее до относительно широкой аудитории.

История Украины для нас — terra incognita. Даже сама постановка вопроса многим кажется странной, поскольку до сих пор Украина воспринимается как взбунтовавшаяся провинция России, у которой никакой отдельной истории в принципе не может быть. Школьная программа на свой лад освещает историю Киевской Руси, останавливается на взятии Киева монголами, после чего полностью переключает внимание с юго-запада Руси на северо-восток. Украина вновь оказывается в поле зрения учащихся только в связи с именем Богдана Хмельницкого и событием, которое известно как «воссоединение Украины с Россией». Что представляла собой Украина на тот момент, что происходило на ее территории в промежутке между 1240 и 1654 годами, каким было ее население, в каких отношениях страна находилась со своими соседями, — вопросы, которые так остаются непроясненными, частично либо полностью. Сергей Плохий рассматривает этот временной интервал чрезвычайно подробно, впрочем, как и предшествующие и последующие события, выбирая всякий раз тот ракурс, который позволяет высветить  главное направление исторического развития Украины.

Одно из ключевых понятий, используемых в монографии, — фронтир. По территории современной Украины на протяжении всей истории пролегали границы между культурами и цивилизациями. Начиная с тех времен, когда Понтийские степи отделяли черноморские греческие колонии от мира кочевников. Отделяли и в то же время служили зоной взаимодействия и смешения этих культур. Много позднее по украинским землям прошла линия, разграничившая цивилизации восточно- и западнохристианскую. Это позволяет автору говорить о сложившемся на этих землях «особом приграничном этносе с особенной культурой». Пограничье — это не только пространство взаимного культурного обогащения, но арена острейших конфликтов. История приграничного этноса невероятно драматична. В разное время, а часто и одновременно, на украинские территории претендовали Московское царство, а впоследствии — Российская империя, Осман­ская империя, Речь Посполитая, Австро-Венгрия. Границы государств и национальных образований постоянно перекраивались. Когда-то прочерченные внутренние фронтиры определяют пестрое культурное разнообразие украинских областей и регионов и распределение сил, которые разворачивают страну либо в северо-восточном, либо в западном направлении.

Кроме пространственных границ, автор намечает отчетливые временные рубежи, отделяющие один этап исторического развития от другого. Начальная точка повествования — «История» Геродота, в той ее части, где говорится о скифах. Далее перед читателем проходят сарматы, готы и гунны, авары, булгары, хазары… Наконец, викинги и славяне. Звучат ласкающие слух названия: Борисфен, Истр, Танаис — и имена: Геродот, Страбон, Прокопий Кессарийский, Лев Диакон… Это одна из тех книг, в которых, начиная делать отметки, выделяешь целые страницы. Автор не пытается специально олитературить или драматизировать свое повествование, но, читая его работу, начинаешь слышать тот самый шум времени, ради которого, собственно, и пишутся исторические исследования.

В истории Киевской Руси первый значимый исторический водораздел проходит между периодами правления Святослава, которого автор называет последним викингом на Киевском престоле, и его сына Владимира — князя по происхождению норманского, но по духу и ориентирам уже славянского. Следующий этап связан с именем Андрея Боголюбского и смещением центра силы из Киева на периферию.

После разорения Киева монголами территории бывшей Киевской Руси стали развиваться в разных направлениях. На Владимиро-Суздальской земле начала складываться идентичность, ставшая прообразом российской нации, а колыбелью украинской оказалось Галицко-Волынское княжество с центрами в городах Холм и Львов. Главное действующее лицо этого этапа — князь Даниил.

Территории современной Центральной России значительно сильнее пострадали от монгольского нашествия, чем Галицко-Волынская Русь. Раны, полученные во времена ига, а также вследствие внедрения крепостного права, по сей день не заживают, выражаясь в постоянной угрозе тоталитаризма, бесправии и коррупции. Правда, они далеко не всеми осознаются именно как раны, и продолжают «продаваться» публике в качестве «скреп». В истории Украины такая рана — длительное отсутствие автономии. В XIV веке Галичину и западное Подолье захватила Польша, а Волынь — Великое княжество Литовское. В XV веке Московское государство установило контроль над частью нынешней территории Украины. Основной сюжет книги Плохия как раз составляет формирование украинского национального самосознания и путь к обретению независимости.

Кто имеет больше прав на наследие Киевской Руси — Владимирское княжество или Галицкое? Что имели в виду владимирские князья, копируя на своей земле киевскую архитектуру? Кто такие казаки и что способствовало их появлению? При каких условиях возникла Гетманщина? Как трактовали Переяславский договор стороны, его заключившие, и кто первым его нарушил? Что представляет собой греко-католическая церковь? Какую роль в истории Украины сыграл гетман Мазепа? Как влияли на украинцев отношения между поляками и литовцами внутри Речи Посполитой и между австрийцами и венграми — внутри империи Габсбургов? Кем и когда основан Львов и как из поселка Юзовка вырос город Донецк? Как соотносятся между собой понятия «Украина» и «Малая Русь»? Как складывалась судьба украинского языка и литературы? Какую роль выходцы из Украины играли в истории России? О чем свидетельствует текст гимна современной Украины? — это малая часть вопросов, так или иначе затронутых в монографии в логической связи друг с другом.

Жителям нашей имперской метрополии представляется, что пребывание в составе империи приносит окраинам одни только блага. Что империя их защищает, несет культуру и просвещение, предоставляет их жителям социальные лифты и возможности самореализации. А жителям окраин часто видится другое — что их территории превращаются в буферные зоны для дополнительной защиты центра, что в нашем случае им экспортируют жестко-централизованную и коррумпированную модель управления, что метрополия эксплуатирует их природные и людские ресурсы. Чтобы в этом убедиться, достаточно ознакомиться с тем, как представлена в книге Плохия история советской Украины. По сути, она изображена как длинный ряд следующих друг за другом катастроф. Сначала массовый голод 1932–1933 годов и кампания по раскулачиванию. Затем огромные военные потери и форсированное послевоенное восстановление промышленных объектов при полном игнорировании нужд населения. Истощение природных ресурсов. И, наконец, — чернобыльская авария, реакция на которую со стороны центра продемонстрировала, что власть продолжала относиться к людям как к расходному материалу и не более того.

Автор не ставил перед собой задачи написать антироссийскую книгу. Нет. Плохий всячески избегает упрощений, разворачивая перед читателем очень подробную панораму событий, которая включает в себя и все те фрагменты, которые не особенно лестны для самой Украины. Автор беспощадно описывает, к примеру, еврейские погромы, происходившие на территории его страны. Не старается обойти молчанием роль УПА. Не без иронии пишет о Днепропетровском клане и партийной верхушке эпохи Брежнева и так далее. Однако общая картина советского этапа украинской истории — это наиболее весомый аргумент в пользу независимости Украины.

Стержень новейшей истории составляют обретение Украиной долгожданной самостоятельности и попытки совершить цивилизационный разворот, преодолевая укоренившиеся внутренние проблемы и мощное внешнее давление. Говоря о периоде правления Виктора Ющенко и отмечая крайне неблагоприятные для Украины внешнеполитиче­ские условия, автор тем не менее основную ответственность за постигшие страну неудачи возлагает на украинское правительство. Это очень сильная и достойная позиция, возможно, даже излишне самокритичная.

«История Украины» Плохия — необходимый минимум знаний о том, как наши соседи видят себя, а заодно и нас, и наше «дружеское участие» в их судьбе. Это платформа, встав на которую, можно прийти в себя и опомниться после пропагандистских атак российского телевидения.

Ольга Бугославская