НАБЛЮДАТЕЛЬ

проект

Новый формат?

Александр Цыпкин. «БеспринцЫпные чтения».— Московский академический театр имени Владимира Маяковского, 4 октября 2017.

«БеспринцЫпные чтения» — проект Александра Цыпкина, автора сборника рассказов «Женщины непреклонного возраста», вышедшего в издательстве АСТ в 2015 году. Проект представляет собой чтения этих рассказов, частью опубликованных в журнале «Cosmopolitan», на разных площадках самим автором или известными актерами: Константином Хабенским, Данилой Козловским, Николаем Фоменко, Катериной Шпицей, Полиной Максимовой. На мероприятии в Театре им. Маяковского на сцену также выходили прозаик Александр Снегирев и главный редактор журнала «Maxim» Александр Маленков, исполнивший пародию на рассказы Цыпкина.

На персональном сайте Александра Цыпкина¹  есть раздел «БеспринцЫпные чтения», в аннотации к которому сообщается, что перед нами новый формат интеллектуального развлечения, который служит продвижению и популяризации литературы. Таким образом, в авторском определении проекта появляются несколько понятий, которые хотелось бы прояснить и растолковать. Хотелось бы, во-первых, разобраться, в чем состоит новаторство формата; во-вторых, является ли это развлечение интеллектуальным; и наконец, что же такое популяризация литературы. Ну и, раз уж автор применяет по отношению к своим текстам слово «литература», у нас появляется право рассматривать их в контексте литературы, то есть отдельно от сценического действа.

Александр Цыпкин заявил о себе как писателе в 2015 году, выпустив книгой тексты, которые до этого публиковал на своей странице в Фейсбуке. Содержание рассказов, вошедших в сборник «Женщины непреклонного возраста», сам автор характеризует как «комедии секс-положений», что в полной мере отражает их суть. Рассказы строятся по принципу конструктора: набор эпизодов, истоком комизма которых становится интимная сторона жизни людей, по-разному компонуется. Такой же набор героев, шаблонов-масок, в разных комбинациях попадает в эти комичные ситуации. Место действия: бордель, баня, отель, командировка. Персонажи: иностранец, девушка легкого поведения, секретарша, герой-любовник, бывший бандит из девяностых. Ситуации: смска, отправленная не на тот номер, человек, принятый за кого-то другого, измена, случайный свидетель какого-то происшествия — в общем, все, что называется комедией положений. Такой конструкт, хоть и имеет ограниченное число шаблонов, тем не менее весьма продуктивен, так как комбинаций у этих шаблонов может быть много. Девушка легкого поведения с иностранцем в отеле. Иностранец в бане с бывшим бандитом из девяностых. Бывший бандит из девяностых с девушкой легкого поведения в отеле. Девушка легкого поведения приняла бывшего бандита из девяностых за иностранца. И так до бесконечности.

В результате получается анекдот, маскирующийся под произведение художественной литературы. Комическая ситуация не укладывается в несколько фраз, а растягивается на несколько страниц, задействуя второстепенных персонажей и включая диалоги с описаниями.

Конечно, пока эти тексты существуют исключительно в формате записей на страничке в Фейсбуке, то есть остаются личным делом хозяина странички, говорить об их художественной ценности смысла нет, так как на статус литературы они не претендуют. Но как только хозяин странички выпускает их книгой, они становятся фактом культуры, а хозяин странички — автором.

На той же личной страничке автора есть раздел «Рецензии», где даны ссылки на рецензии, посвященные его творчеству, причем отрицательные опускаются, остаются только положительные — те, в которых рецензенты вписывают рассказы Александра Цыпкина в литературный контекст.

Стильная Ольга Свиблова, например, играет контрастами, на одну сторону ставя «Манна или Пруста», заставляющих «нырять в другую реальность», а на другую — Цыпкина в ряду авторов, «которые мастерски используют возможности коротких рассказов, сотканных из метафор, ощущений, просто из слов. Рассказов, в которых основное язык, игра словами, их смыслами, игра, меняющая контекст и захватывающая не меньше, чем развитие событий и жизнь героев».

Андрей Аствацатуров²  тоже противопоставляет авторов коротких облегченных рассказов авторам «толстых романов» и между делом ставит Александра Цыпкина в один ряд с Киплингом, Марком Твеном, Шервудом Андерсеном, Фолкнером, Генри Миллером, Довлатовым, которые тоже «обожали анекдоты». «Вот “Приключения Тома Сойера”. Что это, если не сборник анекдотов? А “Три солдата” Киплинга или “Уайнсбург, Огайо” Шервуда Андерсона? Или “Тропик Рака” Генри Миллера, где сюрреалистические фантазии и апокалиптические видения всегда заканчиваются свежим неприличным анекдотом?»

Наталья Кочеткова³  нашла место Цыпкину среди классиков, в творчестве которых большое место занимает эротизм. «“Декамерон” Боккаччо писался не только ради “соловья”, пойманного Катериной, или способа “загонять дьявола в ад”». Одна из самых знаменитых книг итальянского Возрождения напоминала читателям, что у них есть тело». Дальше идет изложение идей маркиза де Сада, Дэвида Лоуренса и других.

Все эти рецензии оставляют массу вопросов, поскольку строятся на единственном эффекте: имя сегодняшнего автора стоит в ряду классиков. Это может производить впечатление на неподготовленного читателя, по умолчанию заявляя определенный уровень качества авторского текста, а поверхностное сравнение «у этого эротизм, и у того эротизм» — и вовсе за рамками критики.

На мой взгляд, Александра Цыпкина действительно можно поставить в один ряд с авторами коротких комических рассказов, где двигателем комического сюжета становится пикантная ситуация и/или столкновение героев, каждый из которых является типичным представителем какой-то социальной группы. В этом контексте Александра Цыпкина можно сравнить с Михаилом Зощенко. С той только разницей, что Зощенко действительно работал с языком и делал его главной характеристикой персонажа, отражением менталитета, культурного уровня, мировоззрения. В этом заключалась его тонкая работа как мастера, и именно язык выводил его персонажей, которые тоже были типажами — аристократка и человек из народа, которому «Васька-слесарь билет в театр пожертвовал» (рассказ «Аристократка») — на другой уровень, делая их яркими и индивидуальными. К тому же в то время, когда писал Зощенко, эти образы были актуальны и пусть несколько гипертрофированно, но отражали реальное положение дел.

Цыпкин же черпает вдохновение не в окружающей действительности — в них нет и следа наблюдательности, чуткости к юмору самой жизни, к речи людей. Его рассказы — продукт вторичный, поскольку в основе их — переработка уже сложившихся замыленных анекдотичных образов; и, ко всему прочему, неактуальный — в большей их части фигурируют типы девяностых годов прошлого века. Впрочем, есть у Цыпкина тексты по-своему трогательные, где он отходит от клишированных образов, тоже ретроспективные, но о детстве — поре, где эротизму места еще не было («Как я зарабатывал первые капиталы»).

Итак, тексты Александра Цыпкина оцениваются с литературной точки зрения лишь потому, что он сам позиционирует их как литературу, демонстрируя осведомленность в основах рекламного бизнеса. И, видимо, даже не только в основах, поскольку именно он оказался представителем писательской среды среди спикеров и гостей Пятого Общероссийского гражданского форума⁴.  При этом как раз тексты в «БеспринцЫпных чтениях» выступают сырьем, первоначальным посылом, из которого вырастает сценическое действо, которое ни в какой контекст, кроме развлекательного, увы, не вписывается.

У «БеспринцЫпных чтений» три жанровых истока: литературные чтения, стендап-комедия и театральная постановка.

Литературные чтения — форма досуга, довольно популярная в современной культуре, причем читаются, как правило, стихи. Это или творческий вечер одного автора, обычно в рамках презентации вышедшей книги, или чтения многих авторов в формате баттла — конкурсного проекта, где судьями выступают либо зрители, либо «эксперты». Такой развлекательный формат пришел к нам из культуры андеграунда, а именно из рэп-баттлов, и собственно к поэзии имеет мало отношения. Публичные же чтения прозы в нашей культуре как-то не прижились, в отличие, например, от Германии. Там одна из самых популярных форм досуга — так называемые Lesungen (чтения). Автор зачитывает аудитории отрывки из своего произведения, затем происходит обсуждение книги. Когда зарубежные авторы приезжают выступать к нам, в эту цепочку встраивается еще одно звено — переводчик. Для нас все это достаточно экзотично, чтение прозаических произведений на публике в России — явление редкое, — возможно, потому, что от прозы мы все еще ждем глубины, а не эффектности, и чтение ее считаем процессом интимным, не имеющим отношения к перформансу.

Поскольку литературной составляющей текстов Александра Цыпкина увлечь аудиторию вряд ли получится, к исходному жанру литературных чтений прирастают элементы шоу, превращающие слушателя в зрителя и отвлекающие его внимание от качества текста. В «БеспринцЫпных чтениях» выделяется основополагающий элемент юмористического жанра сценической декламации, стендапа — непосредственное обращение к аудитории. Цыпкин не остается автором, за которого говорят его тексты, а устанавливает со зрителем-слушателем прямой контакт, что-то рассказывая между прочтением текстов, обращаясь к истории создания того или иного произведения, представляя актеров. Стэндап-комедия — жанр, в котором автор обращается к живой аудитории с юмористической исповедью. В России он появился сравнительно недавно, но успел практически полностью вытеснить прочие устные юмористические жанры. На смену заученным монологам, сценкам и миниатюрам пришло непосредственное общение автора со зрителем. Стэндап-комик обращается к зрителю от первого лица, рассказывая о себе, а тексты, которые, конечно же, написаны заранее, подаются как импровизация. Формат цыпкинских чтений особенно напоминал стэндап, когда они проводились еще не в театрах и на арт-площадках, а в барах. Проведение подобных мероприятий в барах делает акцент на их развлекательной функции. Теперь же, на сцене освоенных Цыпкиным театров («Гоголь-центр», Электротеатр «Станиславский», Театр на Страстном, Театр им. В.Ф. Комиссаржевской, театр им. Маяковского), это действо автоматически превращается в спектакль, что придает ему другой масштаб и статус. Смена площадки, по сути ничего не изменив, дала автору возможность презентовать «БеспринцЫпные чтения» как «интеллектуальное развлечение» или даже театральную постановку. Само посещение зрителями театра, а не бара выводит эти чтения на новый уровень — в театр ведь ходят прикоснуться к культурной жизни. К тому же театр по-иному выстраивает композицию чтений. Они теперь делятся на два действия, между которыми, как в театральной постановке, появляется антракт. В первом действии акцент делается на юмористических рассказах, а во втором концентрация скабрезных шуток снижается, постепенно приводя аудиторию в ожидание некоего значимого мессиджа. Поскольку от писателя он не поступает, его извлекают практически из пустоты актеры, грамотно расставляющие акценты при чтении текстов. На отдельных актерах все это и держится. Не исключено, что зрители приходят не столько послушать «литературу» Александра Цыпкина, сколько посмотреть на Данилу Козловского или Константина Хабенского.

Итак, при ближайшем рассмотрении новый литературный формат, на изобретение которого претендует Александр Цыпкин, работает лишь на потерю текстом самоценности. «Интеллектуальность», отличающая это развлечение от телепередач «Аншлаг» и «Comedy Club», имитируется выбором площадок — театров — и общей стилизацией под спектакль. «БеспринцЫпным чтениям» нельзя отказать в некоторой занимательности и в способности развлечь. Но, к сожалению, ни к литературе, ни к театру, ни к интеллектуальности они отношения не имеют.

Полина Щекина

1 http://tsypkin.com/

2 http://prochtenie.ru/reviews/28571

3 https://lenta.ru/articles/2015/08/01/book1082015/

4 https://civil-forum.ru/forums/2017/speakers/