НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

Борец с Россией за Россию

Яков Гордин. Гибель Пушкина. 1831–1836.  — СПб.: Издательство Пушкинского фонда, 2016.

Яков Аркадьевич Гордин — романист, историк, редактор, лауреат премии «Северная Пальмира»  и Царскосельской художественной премии. Книга посвящена последним шести годам жизни великого поэта. «“Гибель Пушкина”, или, как это сочинение было названо при первой публикации в “Звезде”, “Годы борьбы”, стала первой моей значительной публикацией, — рассказывает Яков Гордин.— Мне показалось тогда, в начале 1970-х, важно, что “сквозь дым столетий” я разглядел некую систему, некий великий общий замысел, которому попытался следовать Пушкин».

В 2016 году Яков Гордин решился переиздать свое давнее произведение. Почему именно сейчас? Кажется, мы не учимся на ошибках истории, пришло время напомнить — неспособность застойной власти прислушаться к лучшим умам приведет государство к краху.

«Гибель Пушкина» повествует не просто о последних годах жизни поэта, но о его попытке изменить положение в стране, предупредить о грядущей опасности. Это книга о человеке, который поставил перед собой великую неразрешимую задачу, и, не сумев от нее отказаться, предопределил свою гибель.

Перед читателем открывается картина России начала 30-х годов, чем жила и дышала литературная и культурная среда. Для Александра Сергеевича это время стало началом  перемен. Произошли перемены в его личной жизни и в его творческом пути. В книге наглядно показано развитие отношений Пушкина и Николая I, крушение первоначальных надежд, возлагавшихся на царя как на преобразователя российского общества, и полное отчуждение между ними. Куда более глубокие перемены происходили в российском обществе. Увы, отмеченное литературным творческим подъемом начало девятнадцатого века закончилось, над головой Пушкина сгущались тучи. В приложении, озаглавленном «И Пушкин стал нам скучен», приведены критические статьи современников, среди них — Ф.В. Булгарин, В.Г. Белинский, Н.Н. Надеждин, М.А. Бестужев-Рюмин, Н. Полевой и другие, тон критики вполне выражает общее антипушкинское настроение литературного сообщества в 30-е годы.

Разумеется, для нас Пушкин прежде всего великий поэт, «наше все». Гордин открывает его с новой, не хрестоматийно-школьной стороны. В последние годы жизни Пушкин открыл себя в новой сфере — как исторический деятель, политический мыслитель, способный стать советником при государе.

Пушкина не устраивает положение вещей — нынешнее  правление он именует не иначе как «низкий и дряблый деспотизм», ищет пути борьбы, давления на правительство. Все усилия оказываются тщетны.

Старается приблизиться  к императору, стать мудрецом и советником императора — его обвиняют в подхалимстве и лакействе.

Ищет рычаги общественного влияния, мечтает выпустить серьезный журнал с политическими и литературными статьями — не находит себе сторонников.

Хочет освободить крепостных, но при этом не свергать монархию, лишь укрепить ее за счет сближения с родовой аристократией, коренным дворянством, которое после утверждения «Табели о рангах»  потеснили новые дворяне — бюрократическая знать, чуждая традициям.

Подобные стремления не встречают поддержки у публики, для которой он романтический поэт, автор «Бахчисарайского фонтана» и «Цыган». Политический мыслитель, историк, посвятивший последние годы  жизни труду о Петре Первом, надеясь найти в истории столетней давности ответ на мучивший его вопрос «Как спасти Россию?», читателю невнятен. В 1832 году Пушкин превратился в государственного деятеля, он официально стал чиновником, винтиком правительственной машины.

Год за годом Пушкин пытается изменить Россию не революционным, а естественным путем, стремится стать ближе с императором, «взрастить» в нем мудрого правителя, воздействовать духовными усилиями на судьбу страны. Пушкин ни в коем случае не наивен, но он порядочен и честен, и подобного же ожидает от остальных. Он предчувствует бунт, катастрофу, почти за сотню лет до известных теперь событий. Пушкин ведет «борьбу с Россией за Россию», пробираясь как сквозь тернии, через косность и невежество. Любивших Пушкина было много, но вот понимавших — никого. Он ощущал бесконечную потребность в налаженной тихой жизни, в спокойном карамзинском быте, с семьей, работой над историческими трудами, а читатель требовал романтических поэм. Поэт не может писать за деньги, ему важнее история Пугачева и Петра Первого, журнал «Современник» — но все это не находит отклика в сердцах читателей и приносит больше убытков, чем дохода. Пушкин мучается от безденежья, друзья отворачиваются, враги торжествуют.

Все это время автор следует по пятам за своим героем, словно регистрируя каждый его шаг на протяжении шести лет. Сухо и протокольно автор показывает работу шестеренок государственной машины. С канцелярской точностью, словно проводит опись, Яков Гордин перечисляет заложенные ростовщикам вещи — к концу жизни Пушкин настолько увяз в долгах, что относил в ломбард ложки и бокалы. Может показаться, что это просто календарь событий, но Гордин находит точные слова, убеждая нас в безнадежности положения Пушкина, его отчаянии.

Цитируя письма Пушкина и его современников, автор ищет за словами скрытый смысл, как опытный следователь вскрывает обманы, связывая воедино разрозненные факты.

Трепет автора по отношению к своему герою явственно ощутим. Читая о последних годах жизни Пушкина, мы словно смотрим кино, печальная концовка которого нам известна, и потому жизнь персонажа трогает нас еще сильнее. Кажется, предчувствие гибели витает в воздухе, все критики, словно сговорившись, предвещают закат и угасание. Автор неслучайно хронологически выстраивает текст: с каждым месяцем меркнет надежда, неоткуда ждать помощи.

Но Пушкин от своих убеждений не отступился. Он мог перенести все: и клевету, и сплетни, и непонимание. Единственно важное  и ценное для него — незапятнанная честь, честь дворянина, литератора, человека долга.

Стоит отметить, по мнению автора, что в книге едва упоминаются Дантес и Наталья Николаевна, так и не ставшая пушкинским идеалом, Татьяной, для которой честь такая же неотъемлемая часть жизни, как и для Пушкина. Отсутствие в книге этих людей вполне оправданно, ведь к гибели Пушкина бытовые неурядицы имели лишь косвенное отношение. Смерть подкрадывалась постепенно.

Пушкин, порядочный и верный долгу, для Гордина — победитель, как и для всех нас,  вот только сам он себя таковым не считал. Какие тут победы, когда Россия лежит перед ним угнетенная и страдающая.

Тон, пронизывающий всю книгу, — тема для отдельной рецензии. В каждой строчке — нежность и искренняя любовь к своему герою. Сколько в книге риторических восклицаний, словно обращенных к самому Пушкину, это возгласы человека из будущего, который знает, как все двинется дальше. Тем не менее автор избегает крайностей, личность Пушкина не возвеличена, он так же совершает ошибки, у него случаются неудачи, порой он бывает неправ, а потому становится нам еще ближе.

Примечательно, что у книги — две концовки, раз состоит она из двух частей. Подборку статей, которые говорят красноречивее любых исследований, завершает статья Белинского о последнем сборнике стихотворений Пушкина, где среди блеклых, на его взгляд, стихотворений он особо отметил «Элегию», напомнившую ему былого поэта: «Но не хочу, о други, умирать; / Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать»…

На самом деле именно это приложение с критическими статьями — основная часть книги, ведь прижизненная критика стояла для Гордина на первом месте (прямая речь очень важна!), история травли поэта появилась чуть позже. Свое же исследование (или даже расследование) Гордин завершает на пафосной ноте, и пафос  совершенно оправдан, в последних строках заключена главная мысль. Пушкин — первый в ряду подвижников, стремившихся изменить ход истории, один из тех пророков, которые не были услышаны вовремя, о чем горько пожалеют потомки. Жизнь Пушкина открылась в ином свете — это история великой надежды и горького разочарования, история патриота своей страны, его неизбежная и губительная для России трагедия. А сможем ли мы выучиться  на ошибках прошлого — как всегда, покажет время.

Анна Королева