НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

Записывать за Богом

Дмитрий Емец. День карапузов. Повесть. Художник Виктория Тимофеева. — М.: Эксмо, 2016.

Дмитрий Емец — автор популярных серий про Таню Гроттер, Мефодия Буслаева и других персонажей детской фантастики. В прошлом году писатель создал произведение, не принадлежащее к жанру фэнтези. Как он сам заметил на недавнем фестивале книги в Москве, «…автор не должен оставаться в пределах одного жанра, он должен постоянно экспериментировать». Новая книга Дмитрия Емца предназначена для детей младшего школьного возраста. Из фантастических миров писатель перемещается в реальный, не меняя целевой аудитории.

Книга повествует о большой семье Гавриловых, состоящей из папы-писателя, который никогда не называется по имени-отчеству, только кратким именем Коля; мамы по имени Аня и семерых детей: Пети, Вики, Кати, Алены, Саши, Кости и Риты. Поначалу сложно разобраться, кто есть кто, но очень скоро начинают проявляться характеры, и все становится на свои места. Вика вечно капризничает, у Пети всегда есть мнение по каждому семейному — и не только — вопросу, Рита — отчаянная сладкоежка, и благодаря этому с ней можно решить любую проблему, даже отдать ее в детский сад.

Эта повесть — апология многодетности. Семья, в которой детей больше, чем взрослых, живет намного интереснее обычной среднестатистической семьи. Большую часть времени она проводит в игровых действах, от выращивания древа желаний до защиты древней крепости, от тайного похода за сладостями до поиска настоящего клада, скрытого за лесами. Последнему событию как наиболее значительному посвящено несколько заключительных глав повести. Новогоднее приключение связывает последние главы единым сюжетом. Другие главы представляют собой эпизоды из жизни героев, их можно рассматривать как по отдельности, так и в единстве.

Поскольку подавляющее большинство в этом маленьком обществе составляют дети, каждый взрослый персонаж вынужден оставаться в душе ребенком, способным на авантюру. Иначе не адаптироваться. Прабабушка Зина ходит в кондитерский магазин тайком от строгой дочери, бабушки Маши. И внуки прекрасно понимают, что «бабушка и прабабушка давно поменялись ролями. Бабушка стала мамой своей маме, а та ее дочерью». Папа Гаврилов соглашается искать клад вместе с неутомимым подростком Покровским прямо в новогоднюю ночь, хоть и несколько сомневается в существовании сокровища и таинственной беседки, где оно находится: «А мы ее найдем? Почему ты решил, что эта беседка именно в Крыму?». Дьякон Максим и отец Александр, появляющиеся в четырнадцатой главе, играют в осаду Константинополя, который «раньше был Иерусалимом, а после стал Троей». Мало того, они постепенно вовлекают в происходящее и других персонажей, способных нестандартно мыслить. Участвует даже супруга священника, отца Александра, матушка Ксения. Она и помогает мужу одержать окончательную победу: «закалывает» противника «отравленным кинжалом» и при этом отвечает на обвинение в женском коварстве: «Пусть так! Зато я не вдова!». Для нее реальность так тесно сплетается с ментальностью, будто и впрямь выдуманная осада Константинополя может привести к реальной трагедии.

Но иногда, наоборот, дети начинают вести себя, как взрослые. О таких обратных превращениях говорит эпиграф к двенадцатой главе, взятый из речи второй по старшинству девочки Кати: «Вика! Не надо везде искать смысл! Ты что, мамой становишься?». В одной из глав дети самостоятельно пристраивают брошенных котят, которым грозит беда. При этом делают взрослые наблюдения: «Котят можно пристроить только тем, у кого уже есть кошки. И добрый человек с виду или недобрый, абсолютно ничего не значит». Рита оказывается вполне способной устроить себя и брата Костю в детский сад. Кажется, что это происходит благодаря ее любви к сладкому, однако она и без сладкого проявляет самостоятельность: утихомиривает детей, которые старше ее по возрасту, рассаживает их по стульчикам и рассказывает сказки. «Привыкнув отстаивать свои права в битвах со старшими братьями и сестрами, в саду она освоилась за три дня и была опорой воспитательницы», — объясняет нам автор воспитательные преимущества большой семьи.

Дети и взрослые часто меняются ролями, ссорятся и мирятся, теряют и находят вещи, хранят тайны, раскрывают секреты прошлого... Они все разные, но через всё проходят вместе, постоянно поддерживая друг друга. Именно в совместных делах, взаимопомощи и взаимовыручке и состоит секрет счастья большой семьи.

Большинство приключений свидетельствует о том, что от фэнтезийного и сказочного Дмитрий Емец отошел не до конца. В книге встречаются и рыцарские подвиги на бранном поле, и поиски таинственного клада, и волшебный медальон в форме солнца, который обладает свойством возвращаться к своей юной хозяйке, даме сердца подростка Покровского. О сказочном и невозможном говорит уже аннотация: «В семье есть семь детей и куча всевозможных животных: голуби, черепаха Мафия, рыбки, японские мышки, крысы во главе с главным крысом Шварцем, попугаи, морская свинка, кошки и собаки!». Казалось бы, невозможно представить себе такое количество детей и животных в одном доме. Однако чем фантастичнее и абсурднее ситуация, тем интереснее читать. В этом и состоит ирония автора, ключевой прием многих его произведений.

Одна из особенностей книги заключается в том, что к каждой главе подобраны эпи­графы. И даже на обложке красуется витиеватая надпись: «Два ребенка — это уже много, а три — это еще мало». По большей части это высказывания самих героев, в основном повествовании не фигурирующие, но тесно связанные с происходящими событиями (если не прямо, то метафорически). Встречаются и исключения: например, к первой главе подобрана «просто мысль». А эпиграфом к шестнадцатой является цитата венгерского философа Йозефа Эметса: «…Надо не придумывать историю самому, а подробно и честно записывать за Богом». Это и есть главная мысль повести. Думается, история большой семьи Гавриловых взята из жизни, а прототипы героев — сам автор и его семья.

Книга богато иллюстрирована зарисовками самых ярких событий в жизни семьи. Визуальный ряд выступает на равных с текстом, а художник — на равных с писателем. Писатель списывает у Бога, художник срисовывает у писателя — в этом смысле здесь все реалисты и копиисты, и при этом — оригинальные творцы, создатели фантазийного мира, развернувшегося прямо посреди обыденности и обжитого реальными людьми.

Юлия Воронина