Марта Антоничева. Бытие на грани разумного. Сергей Носов. Фигурные скобки. Марта Антоничева
Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
№ 10, 2024

№ 9, 2024

№ 8, 2024
№ 7, 2024

№ 6, 2024

№ 5, 2024
№ 4, 2024

№ 3, 2024

№ 2, 2024
№ 1, 2024

№ 12, 2023

№ 11, 2023

литературно-художественный и общественно-политический журнал
 


Марта Антоничева

Бытие на грани разумного

Сергей Носов. Фигурные скобки. — СПб.: Издательство К. Тублина, 2015

 

Новый роман Сергея Носова — произведение, где вымысел и фантастика легко уживаются с привычными нам реалиями будничной повседневности. В этом тексте, как и во многих других, писателя интересует прежде всего пограничное состояние человека, и этот роман продолжает и развивает все его любимые темы.

Формально это история одной командировки, в которую совершенно случайно отправляется главный герой Евгений Капитонов, путешествие из Москвы в Петербург, расписанное буквально по минутам. Вообще в романе довольно много цифр, ими манипулирует главный герой в силу профессии (математик) и призвания (способности угадывать двузначные числа).

Абсурд, фантасмагоричность происходящему придает цель визита Капитонова в Санкт-Петербург, — участие в конгрессе микромагов. Само мероприятие, его проведение становится формальной сюжетной основой романа. В выборе организующего события, как и в предыдущих произведениях автора, проявился интерес писателя к человеку, оказавшемуся в нестандартной ситуации: математик очень приблизительно догадывается о своей роли в этом мероприятии.

Конгресс, где Капитонов становится одним из участников, — ключевое внешнее событие в его жизни, тот контекст, в который он оказывается погружен после более серь-езного побудительного действия — ссоры с дочерью. Именно ссора становится поводом для того, чтобы принять сомнительное приглашение.

Каждое действие героя расписано в романе по часам, во многом потому, что он страдает бессонницей, и вечернее время, в которое другим полагается спать, в его случае тоже задействуется. Все это придает некоторую абсурдность происходящему, особенно на фоне разрушения горизонтов ожиданий, связанных с конгрессом: его участники, несмотря на необычную внешность, имена и деятельность, занимаются преимущественно бюрократической работой.

Именно в этот момент в руках у математика совершенно случайно оказывается тетрадь записей одного знакомого, покончившего с собой при таинственных обстоятельствах. В этом тексте-в-тексте как раз и раскрывался главный образ, вынесенный в заглавие романа, — фигурные скобки. Повествование, граничащее с бредом, с одной стороны, как бы приоткрывает границу бытия и намекает на присутствие чего-то иного, кроме материального мира, с другой — может прочитываться как бред сумасшедшего. Реальность, окружающая Капитонова, диктует ему, а заодно и читателю воспринимать все скорее в метафизическом смысле.

По словам погибшего, все наши слова и действия оцениваются и воспринимаются извне, но стоит поместить слова в фигурные скобки — их никто не сможет услышать и они не утратят ценности, сохранят свою значимость, не будут откорректированы. Именно поэтому он и вел свой дневник, записывая все в эти скобки.

Памятуя о том, что главный герой — математик, стоит вспомнить, что фигурные скобки в математических уравнениях используются в трех целях: взятия дробной части, обозначения приоритета операций и маркировки третьего уровня вложенности после круглых и квадратных скобок.

Что особенно важно, как мне кажется, для понимания романа — фигурные скобки применяют также и для обозначения множеств — совокупности различных элементов, мыслимой как единое целое. Вот как Капитонов объясняет это все Марине, своей знакомой и жене погибшего: «Для чего же нужны в математике скобки? Чтобы в себя заключать. Сначала заключают в круглые скобки, а то, что содержит заключенное в круглые, заключают в квадратные, а то, что содержит заключенное в квадратные, заключают в фигурные. Если строго сказать, вид скобок отвечает уровню вложенности».

Собственно, внешний сюжет повествования ограничивается поездкой героя на конгресс. В таком ключе роман можно интерпретировать как забавное происшествие, когда герой по ошибке попадает в совершенно чуждый ему коллектив и сюжет превращается в комедию положений. Правда, тогда совершенно непонятно, зачем роман пронизан метафизическими образами и отсылками, и смысл названия также кажется выбранным рандомно.

Тем не менее скобки — это главный образ и ключ для интерпретации как внешней формы романа, так и замысла автора. На уровне построения сюжета текст можно разделить на три скобки, внешней из которой является ссора отца с дочерью, следующей — его поездка, и финальной — конгресс. Что характерно, в романе сохраняется кольцевая структура, поэтому эти скобки «работают» и в обратную сторону.

В плане построения текста можно выделить немного другую схему по тем же фигурным скобкам, где текст разделяется на три типа связанных между собой отрезков повествования: сюжет в поезде, конгресс и записки, которые становятся его центром. Они так же зеркально закрываются, как и в предыдущем случае.

В метафизическом плане также существует несколько вариантов интерпретации романа через символ фигурных скобок, мне наиболее близок такой: 1) ссора с близким человеком как повод для путешествия и попыток разобраться в отношениях, поездка; 2) эпизод со смертью одного из участников конгресса, по степени эмоционального воздействия в чем-то повторяющий событие, после которого Капитонов начал угадывать числа; 3) финал романа, диалог с дочерью, возвращение.

Главной категорией в понимании романа является множество, которое задают фигурные скобки. Причем, что характерно, в математике нет точного определения этого понятия, для него используются описательные формулировки.

Именно «множество» как никакое другое слово отлично характеризует как глубину интерпретаций текста, так и отношение к реальности и условному «инобытию», в которое невольно заглядывает герой, а также ко всем тем метафизическим вопросам, на которые автор только намекает в тексте.

Этому в том числе способствует и кольцевая композиция романа, отсылающая к волшебной сказке: поводом для путешествия становится несчастье; пространство, в котором он оказывается, отличается от привычного — в нем не существует времени как знакомой нам категории длительности, как нет и смерти; после возвращения герой претерпевает значительную трансформацию, меняет свой статус (перестает угадывать числа, мирится с дочерью).

Множественность интерпретаций продиктована самой формой повествования, это бытие «на грани разумного», когда писателю «приходится сооружать нечто такое, не совсем обычное, с множеством противовесов»*. По такому принципу построены практически все произведения Носова, где воздушность конструкции и легкость чтения компенсируются многомерностью уровней понимания и смыслов, заложенных в текст.

 

 

* Сергей Носов: Если бы было покаяние, то это напоминало бы выборы — с музыкой и цветами. Интервью // http://www.odnako.org/magazine/material/sergey-nosov-esli-bi-bilo-pokayanie-to-eto-napominalo-bi-vibori-s-muzikoy-i-cvetami/

 



Пользовательское соглашение  |   Политика конфиденциальности персональных данных

Условия покупки электронных версий журнала

info@znamlit.ru