Борис Вайль

Иные берега: журнал о русской культуре за рубежом

Прежде всего — несколько “технических” замечаний. В этом журнале много фото- графий и репродукций картин. Но в большинстве случаев подписей под фотогра- фиями нет, и это совершенно недопустимо! Вот, скажем, статья Ольги Ляховой “Пересечение культур, талантов, судеб: Международный театральный фестиваль BITEI-2008 в Молдавии”. Статья иллюстрирована фотографиями, но кто на них? Читатель так и не узнает. И так из номера в номер. В каждом номере двадцать с лишним статей, все с иллюстрациями, но лишь одна — максимум две имеют подписи под фотографиями.

В каждом номере есть рубрика: “Литература” (или “Литературный дебют”). Например, в № 1 за 2009 год есть рассказ М. Тегюль “Танго в Тифлисе”. Откуда он попал сюда? Из какой книги? Была ли издана эта книга и где? В № 4 за 2008 год публикуется отрывок из книги Банин (Умм-Эль-Бану Асадуллаева) “Кавказские дни”: текст очень познавательный для российского читателя, ведь мало кто знает, как жили состоятельные люди в Баку в начале ХХ века. Я читал этот отрывок, как говорится, “на одном дыхании”, и вдруг в конце обнаружил, что это перевод с французского. Перевод хороший, но переводчица не знала, что Гийом II — это французское написание имени немецкого императора Вильгельма II. И опять — не указаны издательские данные французского издания книги.

Тематика журнала, как указано на обложке, — “русская культура за рубежом”. Поэтому в поле зрения журнала может попасть все: музей В.Г. Короленко в Полтаве, певица Мария Биешу, физик и поэт В. Захаров, поскольку он эмигрировал в США… С одной стороны, это, разумеется, хорошо. Но я думаю также и о читателе. Ведь если читатель — театрал, актер или театральный режиссер, то он, скорее всего, будет читать журнал “Театр”; если же интересуется или занимается кинематографией, то будет читать “Искусство кино”, но у кого найдется время читать обо всем? И все-таки журнал читают! По крайней мере хотя бы те, кто хочет в нем быть опубликованным. Так, в № 3 за 2008 год опубликован рассказ семнадцатилетней А. Бариновой “Я буду тебя ждать”. Рассказ не имеет отношения к “культуре русского зарубежья”, автор живет в Москве. Но! Автор учится на первом курсе театроведческого факультета ГИТИСа. И редакция призывает к “доброжелательности наших читателей”. Недаром ведь главный редактор журнала Наталья Старосельцева — театральный критик. Я думаю, что эта публикация — ошибка, и она повлечет за собой поток рукописей молодых авторов из ближнего и дальнего зарубежья.

В разделах “Язык и культура”, “Фестивали” и других публикуются информационные статьи о прошедших фестивалях: 3-й Форум творческой и научной интеллигенции государств СНГ, Театральный фестиваль “Белая вежа” в Бресте, Международный фестиваль искусств им. М. Булгакова в Киеве, кинофестиваль “Русское Зарубежье” в Москве, фестиваль “Встречи в Одессе”. Масса фотографий, но кто на них — не узнаешь. Кого могут заинтересовать эти статьи? Разве только самих участников этих фестивалей…

Жанр интервью представлен в каждом номере. С актером Регимантасом Адомайтисом, со славистом Ричардом Темпестом (№ 3 за 2008 год); с кинорежиссером Романом Балаяном; с писателем Андреем Битовым, с князем Н. Лобановым-Ростовским и с поэтом Евгением Евтушенко о переводах грузинских авторов и вообще о Грузии (№ 1 за 2009 год). Последнее интервью помещено под рубрикой “Ностальгия”. Ностальгия по Грузии? Что касается князя Лобанова-Ростовского, то о нем в рецензируемых номерах — даже два материала: в № 4 статья о том, как князь продал благотворительному фонду “Константиновский” большую часть своей коллекции русского искусства, и о выставке, где она была представлена, а в № 1 за 2009 год — интервью с ним. Оба материала достаточно информативны, причем в первом случае — за счет иллюстраций из коллекции, а во втором — в интервью — за счет неординарной фигуры князя и его взглядов. Выставка состоялась в С.-Петербурге в присутствии управляющего делами Президента РФ В. Кожина, который сказал: “Очень важно, что это событие проходит именно сегодня, на фоне того, что происходит в мире, — политических катаклизмов и финансовых неурядиц. Россия демонстрирует спокойную уверенность, возвращая свое достояние и гордость домой. Это говорит о том, что у нас все в порядке и с самосознанием, и с национальной идеей, которую мы так долго искали”. Значит, национальная идея все-таки нашлась? О князе Лобанове-Ростовском не говорится, сколько ему лет и чем он занимается в настоящее время, но, видимо, он занимается бизнесом и притом вкладывает свои капиталы в Сингапуре и Гонконге. “Россия меня не интересует как место для капиталовложения. <…> Я за свой счет в России ничего серьезного не предпринимаю. Здесь нужно быть очень крупным жуликом, чтобы чувствовать себя дома среди того беззакония и жульничества, которые происходят”. Его пессимизм противостоит оптимизму В. Кожина (тот, как мы помним, отрицал, что “финансовые неурядицы” касаются России. Между прочим, сама структура, которой руководит Кожин, занимается коммерческой деятельностью). Князь же говорит: “Финансовый крах несколько замедлит развитие инфраструктуры России, потому что она настолько отстала, что, сколько бы денег ни кидай в сельское хозяйство, оно непригодно. Вся страна забита продуктами, например, из малюсенькой Голландии”. С этим перекликается и ответ писателя Андрея Битова на вопрос: “Вы так жестко оценили … ситуацию в России: страна переживает период разложения. Неужели так страшно?” Ответ Битова: “Да, это распад трупа. Умирает огромная империя, и это нелегко… Все должно немного погнить, чтобы удобрить следующий слой” (№ 1 за 2009 год).

И все же главная тема журнала — культура, а не политика или экономика. Кроме коллекции Лобанова-Ростовского было интересно познакомиться с коллекцией Александра Васильева, выехавшего из СССР во Францию в 1982 году (“Воспоминания коллекционера”, № 3 за 2008 г.). В возрасте восьми лет он нашел во дворе одного московского дома икону XVIII века. Потом стал коллекционировать спичечные коробки. “Ежедневно после уроков я прохаживался по “помойкам” дворов дворянской Москвы… Москву нещадно рушили”, антикварных магазинов практически не было, и жители выбрасывали на свалку все старое. (Речь идет о конце 1960-х — начале 1970-х годов.) Родители его — художник и актриса — поощряли страсть мальчика. “Постепенно моя детская комната превратилась в настоящий маленький музей старинного быта дореволюционной России…”. В Париже А. Васильев преподавал историю костюма. Посещал блошиные рынки и аукционы в самых разных странах. “Главной проблемой, с которой мне пришлось столкнуться, — это хранение вещей”. И он получил от парижской мэрии новую и более просторную квартиру. Он ездит с выставками своей коллекции по всему миру. В ней более десяти тысяч единиц хранения. И еще десять тысяч фотографий, запечатлевших моды XIX и ХХ веков.

Собственно театральному искусству посвящены ряд интервью с актерами и режиссерами, обзорная статья Р. Кречетовой “Место встречи не меняется” (№ 3 за 2008 год) с ее тонкими замечаниями о современном театре. Р. Адомайтис противопоставляет “режиссерский” театр — “актерскому”; а Михаила Чехова — К. Станиславскому.

В № 1 за 2009 год помещен весьма интересный отрывок из книги Николая Евреинова о русском театре в оккупированном немцами Париже (1943—1944). Это — малоизвестная страница истории русского театра в эмиграции, ведь сама книга Евреинова вышла в Париже в 1953 году.

В рубрике “Лица” довольно содержательны статьи Ирины Зверевой об Андрее Тарковском (№ 1 за 2009 год); В. Резниковой об актере Фуаде Поладове (Баку) и В. Федоровой — об актрисе Светлане Родиной, живущей в Швеции (№ 3 за 2008 год); Е. Еремеевой о пионере цветной фотографии в России С.М. Прокудине-Горском (1863—1944), умершем в эмиграции (№ 4 за 2008 год). В этой же рубрике в № 1 за 2009 год — статьи об “армянине Михаиле Хандамирове — посланнике русского языка и культуры среди шведов” (автор — А. Бахчинян), и о художнице Юлии Рейтлингер, писавшей иконы в эмиграции (автор — Е. Еремеева). Она была ученицей отца Сергия Булгакова, “разделяла учение священника о софийности мира”.

В рубрике “Музыка” (она есть только в № 3 журнала) — содержательная и одновременно дискуссионная статья Ларисы Давтян “Чеховский камертон в судьбе Рахманинова”. Автор ссылается на книгу Оскара фон Риземана о Рахманинове. В ней говорится следующее: “Когда, измученный горестями и разочарованием, с Россией окончательно расставался Михаил Глинка, он остановил свой возок на границе и плюнул. Рахманинов, несмотря на жестокость и безжалостность большевистской власти, предпочел в подобных обстоятельствах опуститься на колени и поцеловать землю России, дороже которой ничего в его жизни так и не было”. Не знаю, как было с Глинкой, но Рахманинов уезжал в декабре 1917 года из Москвы по приглашению на гастроли в Стокгольм (через Финляндию). Его биограф пишет: “Композитор не предполагал, что уезжает навсегда, и взял с собой лишь самое необходимое”. (О.С. Соколова. Сергей Васильевич Рахманинов. 3-е изд. Москва: Музыка, 1987. С. 108—109). Тосковал ли он по Родине? Возможно, но не по советской, а по дореволюционной. Далее, Давтян цитирует Риземана: “Он лишен публики, которой в первую очередь предназначены его произведения”. Но музыка интернациональна, и Рахманинова чтят не только в России, но во всем мире. Его публика — интернациональна. Вообще в журнале эмигранты “первой волны” представляются тоскующими по Родине, недаром в нем есть рубрика “Ностальгия”. Но, разумеется, не все тосковали по Родине, а те, кто вернулся — наверное, раскаялись в своей “ностальгии”.

Есть разница в толковании понятия “ностальгия”: в России ностальгия — это тоска по Родине (по пространству), на Западе же ностальгия — тоска по прошлому (по времени). Наталья Старосельская в № 3 за 2008 год в рубрике “Ностальгия” тоскует по … первой эмиграции в Париже: они (эмигранты “первой волны”) “завладевают моими мыслями и чувствами, потому что то скудное настоящее, в котором мы существуем, почему-то значит для меня всегда значительно меньше, чем прошлое; чужое прошлое, становящееся моим, пережитым, перечувствованным, прорастающим в душе, в мыслях, в страстном желании прикоснуться к тому времени…”.

И, наконец, фактические ошибки.

Две статьи Натальи Ленской в рецензируемых номерах касаются Израиля: “Русская библиотека в Хайфе” (в № 3 за 2008 год) и “А музыка звучит…” (в № 1 за 2009 год). Во второй статье о пианистке Марии Гольдиной читаем: “брат мужа Марии Гольдиной — Элиягу в 1928 году уехал в Израиль, а оттуда в Эрец-Исраэль”. Во-первых, государства Израиль в 1928 году не было, а во-вторых, Израиль и Эрец-Исраэль — это одно и то же.

В статье Л. Варебруса “Русский Париж” (№ 1 за 2009 год) рассказывается об Ольге Борисовне Иловайской-Левшиной. Она, по утверждению автора, была “многолетним редактором газеты “Русская мысль”. Но многолетним редактором этой газеты была другая Иловайская — Ирина Алексеевна Иловайская-Альберти, умершая в 2000 году.

…И все-таки непонятно, на какую читательскую группу рассчитан журнал.