Анна Кузнецова

Повести — человеческие истории с анафорическими заглавиями “Про...” — и рассказы, частью опубликованные в “Знамени” (2005, № 10; 2007, № № 1, 10; 2008, № 7). Сюжеты всех этих историй — жизнь людей с того момента, когда она становится судьбой, и до конца. Писательница подчеркивает, что сама судьба — это сюжет, и непростой.

“Лишь в юности пытался выстроить жизнь, — наверно, тогда и растратил всю нещедрую порцию отмеренной мне природой энергии”, — признается автор в повести, давшей книге название. Повесть — о существовании признанного писателя на увядающих лаврах. Роман Сенчин — автор неровный, о чем довольно точно написала Наталья Рубанова (“Homo-диалоги”. — Знамя, 2007, № 10). В данном сборнике сошлись как раз инерционные вещи: две повести, кроме названной, — “Проект” и “Регион деятельности” — и рассказы “В норе” и “Чужой”.

Артистичная повесть об экстравагантном молодом человеке, который по собственному желанию просыпается под звуки гимна, назначенные для будильника в его мобильном телефоне, а потом всеми доступными способами “расширяет сознание”, и успешно: свободно переносится в иные времена и пространства. И восемь рассказов, семь коротких и длинный, самые интересные — о тонкости перегородки между жизнью и смертью.

Сборник малой прозы Олега Зоберна, опубликованной в толстожурнальной периодике, начинается с рассказов, и это правильно: рассказ — жанр, в котором его дарование раскрывается полностью. Фирменный знак этого писателя — неожиданность: темы и сюжеты его рассказов на редкость разнообразны при неизменной пластичности повествования. Повесть “В стиле different” (первая публикация — “Сибирские огни”, 2008, № 3) — о будущем духовном пастыре молодежи, который начинает послушником монастыря, где можно и пить, и курить, и с женщинами общаться — среди послушников даже затесалась послушница, так объясняющая послабление монастырских порядков: “Сейчас люди в монастырях живут, как в миру, а в миру — как в Содоме”.

Владимир Найдин — врач-реабилитолог, работающий в Институте им. Н.Н. Бурденко, автор “Знамени” (См. “Концерт союзников”. — 2007, № 5; “Рука мастера”. — 2007, № 12; “Рассказы соучастника”. — 2008, № 5). Ему приходилось лечить многих известных людей и не всех пришлось вылечить — в книге есть рассказ о том, как жил после смерти жены и как умер М.М. Бахтин... А в рассказе о Раневской есть такой пассаж: “Меня это амплуа всегда страшило — быть в обслуге у знаменитостей. Нарушаются основные врачебные (да и христианские) принципы. У каждого врача в его “обойме” должны быть разные люди, всех рангов и калибров, желательно в самом широком диапазоне. Только тогда и можно знакомиться с настоящей жизнью, может быть, даже немного ее понять. Последнее — редко”.

Рассказы врача — это действительно особый жанр, отличающийся от рассказов вообще специфическим взглядом на героев, поскольку автор знает о человеке гораздо больше, чем это принято знать. Как писателя Владимира Найдина интересуют границы физики и психики: где кончается одно и начинается другое, как эти части человеческой природы поддерживают и как подводят друг друга. В сборник вошли рассказы 1974 — 2007 годов, структурирован он по пяти разделам: “Сотвори себя сам”, “Стриженые головы”, “Случай из практики”, “Прикосновение к чуду”, “Грузинские рассказы”, “Радости нечаянные”.

Лабиринт в этой книге — жизненный путь, подчиненный слепой судьбе, когда с ней нет возможности бороться. Подростки из культурных еврейских семей Литвы перед Второй мировой войной отдыхают в летнем лагере, там нескольких из них застает война, и это спасает им жизнь: ребят умудряются эвакуировать в Ленинград, тогда как их семьи попадают в гетто. Далее судьба героев прослеживается до самой горбачевской перестройки. Самый достойный из них хотел только заниматься наукой, но эта мечта оказалась неосуществимой, и он ударился в диссидентское движение, в конце концов приведшее его в Израиль. Самый ничтожный, ставший самым богатым, говорит ему при единственной встрече: “Зачем люди рвутся к власти? Чтобы воровать. Социалисты, голлисты, коммунисты — все на одно лицо, уж поверь мне. Все продаются, все без исключения. Главное — цену правильно определить: кого за сколько можно купить”.

Приславший эту книгу “библиотеке журнала “Знамя” 75-летний инженер и самодеятельный писатель, вполне владеющий литературным словом, в длинном предисловии рассказывает, что много лет читает “толстые” журналы — в основном, сведения об авторах, чтобы понять, кто становится авторами “толстых” журналов и чем он от них отличается. Еще он посылал роман, ставший первой частью данной дилогии, на “Русский Букер” в конце 90-х — и тоже сделал конспирологический вывод, что там все распределяется исключительно среди своих…

По прочтении книги могу назвать автору, уверенному, что он создал замечательное произведение, не оцененное по достоинству коррумпированным литературным бомондом, два его человеческих недостатка, ставших писательскими. Это злобная уязвленность и нечувствие грани между эротикой и порнографией. Честное слово, надоедает читать гневные филиппики советскому антисемитизму вперемешку с постельными сценами еврейского супермена, пяти лет от роду впервые познавшего женщину. На протяжении всей книги дамы, чью чувственность он разбудил, но по каким-нибудь причинам не присвоил, отдают ему “долги” в самых неожиданных местах и ситуациях.

В книге два раздела: “Стихи” — лирика 1963—2006 годов — и “Проза” — мемуарные очерки, лирические фрагменты и рассказы врача. Мемуары и случаи из врачебной практики — интереснее всего. Книга иллюстрирована художественными фотографиями самого автора.

Проза Ирины Чайковской, с 2000 года живущей в Америке и выступившей с рассказами в тамошнем сборнике женской прозы, кажется мне классическим образчиком американской женской прозы. Это истории, построенные на странных душевных движениях, но изложенные “объективно”, с хемингуэевской лаконичностью, а потому динамичные и увлекательные.

В неброских обаятельных стихах поэта, живущего в Нетании (Израиль), много мелких цветов и маленьких существ: детей, иногда еще и не родившихся; птиц, насекомых... Незаметная жизнь трогает поэта резвостью и стихийным стоицизмом. Другая часть стихов в этой книге — о больших. О том, как трудно все видеть, все понимать и не бояться смерти — о стоиках по убеждению: “И ужасное будет прекрасно. / Как ты думаешь, а?” Основные черты поэтики Феликса Чечика точно назвал в предисловии В. Гандельсман: “…разговорная легкая интонация и непосредственность в сочетании с пронзительным чувством жизнесмерти, юмор и трагизм, новизна и традиция”.

Пятая книга украинского поэта, изданная изящно: в обложке модного дизайна, имитирующей бандероль, с чудесными иллюстрациями, имени автора которых я в книге не нашла. Чтобы сказать о простом и вечном, Наталье Бельченко требуются сложнейшие метафорические построения, которые всегда красивы и никогда не выглядят искусственными. Очень выразительны экспрессивные пейзажи: “Топорщится течение у рта. / Уже реки и тверди двоемирье / Купальщики собой перекормили, / И воздух разнимает чистота” или: “Наклонясь, вдыхает из кювета / Выхлопного газа “Амаретто” / Старая береза-травести”.

Экспрессия и избыточная метафоричность характерны и для этого киевского поэта, строящего стихотворения-миры из мелких элементов реальности, собранных в произвольном порядке. Вот пейзаж:

Стихи (и “Трамедия о смрахе”) новосибирского поэта фантазийны и многословны. Лирический герой бьется над темной мудростью досократиков, летает во сне и любит путешествовать, особенно за границы времен и пространств. Вот его символ веры:

Слово “некий” хочется вычеркнуть. И не только его.

Классикой автор называет собственные стихи. В чем-то они действительно классичны: “Все прощает любовь / Измены, обиды, кровь (…)” (пунктуация издания).

Лауреат премии “Золотое перо Тулы” (2007) — приверженец критического реализма в рифму. Эту традицию от Н.А. Некрасова подхватили поэты-народники, затем она утвердилась в советской поэзии, а сейчас доцветает в провинциальных ЛИТО... Новой поэтики Сергей Галкин не ищет — ему достаточно наработок традиции. Наиболее живое у него — то, в чем чувствуется личная боль, а именно — концовки стихотворений о взаимоотношении новых русских богатых с ограбленными отцами: “Как ни зови исчадье сатаны, / Как ни зови… / Но это наши дети”; “Дай бог, чтобы вас не ограбили дети / В ваш самый последний мучительный час”.

Из “простого хулигана”, на которого обменяли Луиса Корвалана в неприличной частушке брежневских времен, вырос зоркий наблюдатель политического процесса и публицист, проводящий интересные параллели между Советским Союзом и нынешним Евросоюзом, управляемым коррумпированной брюссельской бюрократией, чему посвящена его книга “EUSSR”, созданная в соавторстве с историком и переводчиком Павлом Строиловым.

Книга, которая перед нами, была написана сразу после выдворения Буковского из СССР, переиздание приурочено к замечательному событию: в 2007 году автор был выдвинут кандидатом в президенты России на выборах 2008 года, инициативная группа собрала около 800 участников (достаточно 500), но его кандидатура не была зарегистрирована Центральной избирательной комиссией в нарушение конституционного Закона о выборах президента РФ.

Типичное “журналистское расследование”: завирально-конспирологическое, с массой ляпов и непроверенных фактов, почерпнутых из ненадежных источников. Человек, писавший книгу, явно молод, в СССР не жил и плохо себе эту жизнь представляет — но перо у него бойкое, и из редакционного задания сделать статью о фарцовке советских времен он слепил целую книжку. Я купила ее на лотке полиграфических изделий с вывеской “Все по 10 рублей” — десяток нынешних рублей она, пожалуй, стоит.

В предисловии Валентин Оскоцкий объясняет, что не предполагал писать мемуары, как вдруг Литературный музей прислал “анкету” из 19 вопросов. Ответы на нее неожиданно разрослись в книгу. В ней много рассказывается о бытовании литературной периодики во второй половине ХХ века, о внутриредакционных сложностях и не менее сложных отношениях редакций с крупными писателями, обусловленных политической цензурой.

Эта книга — дань благодарной памяти ученика, советского еврея, учителю, советскому немцу, встреченному им в детстве, в средней школе советского Казахстана, — стала последней советской книгой издательства “Казахстан”. История ее первого издания в 1991 году, изложенная в предисловии, поистине остросюжетна. Генрих Леопольдович Эйхлер, работавший школьным учителем в не самые худшие свои годы, был учеником Короленко, лично знал Ленина, Коллонтай, Горького, Чуковского, Паустовского, работал в известном издательстве детской литературы… В начале 30-х он был сослан в спецпоселенческий поселок, в учительстве ему отказывали — на основании его архива, сохраненного женой, Борис Вайсберг воссоздал его жизненный путь.

История жизни финской девочки, родившейся в финской деревне Виркино под Ленинградом в середине 30-х, — череда незаслуженных мучений: в 37-м арестовали папу, в 40-м — маму, учительницу (взгляд и посадка головы на ее тюремных фото в фас и профиль — красноречивее иных страниц), оба они погибли. Потом немцы вывезли всю деревню в Финляндию через Эстонию, а в 45-м семья поддалась советской агитации и вернулась на родину, как ни сопротивлялся раскулаченный в 30-х дедушка, понимавший, что будет дальше… Уже в поезде их объявили изменниками Родины, закрыли на засов и повезли в ссылку в Калининскую область. Так прошло детство. Потом была юность, предоставлявшая шансы уйти от судьбы своего народа: выйти замуж за русского парня и уехать в Брянскую область. Или получить нормальный паспорт, сменив национальность с помощью паспортистки — благодарной отцовской ученицы. Но отказаться от родни девушка не захотела и поехала со всеми в очередную ссылку — в Петрозаводск. Так кончается книга.

Футурология в постсоветской России в загоне. С одной стороны, это наследие 70-летней устремленности к светлому будущему, с другой — результат незаинтересованности властей в подобных разработках, поскольку их не вложишь в стабфонд прямо сейчас, замечает составитель и ссылается на Михаила Эпштейна, красиво сказавшего, что всякое “пост-” — это “прото-”: ““Конец реальности”, о котором так много говорили “пост-”ники всех оттенков, от Деррида до Бодрийяра… Оказывается, что это только начало виртуальной эры”.

В этом интереснейшем сборнике много убедительных высказываний. Самой увлекательной мне кажется статья Дмитрия Иванова “Виртуализация империи”, где путинская “управляемая демократия” названа режимом плебисцитной империи, история показана как четыре успешные реализации долгосрочного тренда воли к империи и будущее России выведено из этого посыла в основных аспектах ивановской теории виртуализации — замещения реальности ее образом.

Книга историка кино Рашита Янгирова посвящена русскому кинематографическому зарубежью того периода, когда кинопредприниматели выводили свое дело из России, а режиссеры и актеры теряли возможность работать для русского зрителя. В первом разделе книги — очерки о кинопредпринимателях Пауле Тимане, Роберте Перском, Александре Ханжонкове, Александре Дранкове, Владимире Венгерове.

Трагический период зарубежной карьеры русских актеров — появление звукового кино: блиставшие в немом, они стали терять работу. Но были и исключения: кроме очерков о немецких, французских и американских статистах русского происхождения, в книге есть большой очерк об Иване Мозжухине, сумевшем ассимилироваться во французском кинематографе и получить статус мастера “континентального” уровня…

Во введении автор рассказывает о трудностях кинематографической историографии: “Нашу книгу, посвященную истории русского кинотворчества за рубежом, приходится начать с признания: воссоздание его общей истории, если оно вообще возможно, — задача отдаленного будущего. Причин тому немало: утрачены фильмы и документальные свидетельства, забыты имена, события и их внутренние взаимосвязи, а то, что доступно обозрению, рассеяно по архивохранилищам, библиотекам и частным коллекциям разных стран. Более того, немалые трудности представляет и идентификация сохранившегося — по справедливому замечанию первого историографа темы, “фильмам, созданным за границей, официально присваивается национальность той страны, где они были осуществлены, или — просто того языка, на котором была выполнена их “оригинальная версия”. Подлинная национальность создателей фильма не принималась и не принимается во внимание””.

“Свет нашего знания всегда ограничен. Конец света — это столкновение несовершенства нашего знания с тьмой непостижимого. Следовательно, задачу, которую призвана решить гносеология катастроф, можно сформулировать так: изучение общих закономерностей того, каким образом неправильное знание приводит к катастрофе”, — пишет автор во Введении. Затем он доказывает, что человек “не предназначен” для оценки рисков и что риск в 0,001 процента, кажущийся ничтожным, на самом деле велик. Так, постепенно разоружая читателя, он переходит к рассказам о черных дырах, искусственном интеллекте, биотехнологиях, нанотехнологиях, астероидах, глобальном потеплении… К концу книги то, что мы живы до сих пор, оказывается чудом, отсылающим к идее Бога.

В данном издании исследователь творчества В. Высоцкого поднимает проблему смысловой неопределенности его текстов, исключающей их однозначное прочтение. Отделяя этот маркер поэзии Высоцкого от эткиндовского “принципа неопределенности” лирики вообще и от неопределенности как свойства “звучащей поэзии”, передающей часть информации внетекстовым средствам выразительности, исследователь разбирает основные способы и формы реализации этой эстетики в текстах Высоцкого, а затем делает “попытку избранного комментирования” некоторых из них.

В 2007 году старейший российский литературоведческий журнал отметил свой пятидесятилетний юбилей. Как замечают составители, столь солидный возраст требует подведения итогов, но “У периодических изданий есть только один способ осуществления этого процесса — выпуск справочника, где представлено все, что было опубликовано в журнале за эти 50 лет”. Первые тридцать были отражены в справочнике, вышедшем в 1988 году. Он воспроизводится в первой части издания, построенной по тематическому принципу, с дополнениями и исправлениями. Вторая часть охватывает период с 1987 по 2006 год и построена по принципу хронологическому. У каждой части свое оглавление и свой “Указатель имен и названий”.

Материалы двух конференций, проведенных в ИМЛИ и МГУ в 2004 году, посвященных столетию журнала “Весы” (1905 — 1909). Открывает сборник статья Н.А. Богомолова, в которой вводятся в научный оборот тексты четырех вариантов статьи В. Брюсова “Ключи тайн”, прозвучавшей как манифест символизма. Другой важнейший материал сборника — “Из редакционного портфеля “Весов”: Неизданный меморандум З.Н. Гиппиус” А.В. Лаврова, представляющий неопубликованное “открытое письмо” З. Гиппиус в редакцию “Весов”.

Изданные цельной книгой работы — в основном вступительные и заключительные статьи к изданиям — одного из столпов нашего эдиционного литературоведения, занимающегося наследием символистов. В разделе “Символисты — общее и частное” — работы, посвященные ключевым фигурам символизма и их ближайшему окружению. В разделе “Журналы русских символистов” — история трех московских изданий: “Золотое руно” издавалось на деньги Н. Рябушинского с 1906 по 1909 год; “Перевал” выпустил двенадцать номеров в 1906—1907 годах на деньги графомана В. Линденбаума, издание вел ушедший из “Золотого руна” декадент С.А. Соколов (Кречетов), стараясь быть в оппозиции к эстетским “Весам” и “Золотому руну” за счет скрещения эстетики с политикой; а на излете символизма, с 1912 по 1916 год, выходил двухмесячник издательства “Мусагет” с мистико-философским уклоном “Труды и дни”. Раздел “Рядом с символистами” посвящен фигурам фона: П.П. Перцову, раннему В.М. Жирмунскому и Иванову-Разумнику. Издание снабжено библиографической справкой о прежних публикациях материалов и именным указателем.

Российская национальная библиотека — одно из крупнейших газетных хранилищ, а газета, перестав быть средством оперативной информации, становится историческим источником, необходимым всякому составителю хроник; для периодов, когда газета была единственным оперативным СМИ, — ценнейшим. Поэтому переиздание “Алфавитного служебного каталога русских дореволюционных газет” (Л., 1958), значительно расширенное включением всех изменений, произошедших с конца 50-х годов прошлого века в комплектации фондов Отдела газет, и изданий 1917 года, в том числе переданных из Спецхрана, ранее не входивших ни в какие каталоги, — нужная книга. Издание представляет собой алфавит заглавий с хронологическим и именным указателем.

Архивные материалы одного из крупнейших книгохранилищ мира издаются “Записками…” с 1938 года. Традиционная структура издания сохраняется и поныне: описывается содержание фондов и публикуются работы исследователей, работавших с фондами.

В разделе “Статьи и сообщения” 53-го выпуска интересны для чтения рассказ М.С. Крутовой о рукописях XI — XIV веков со специальными названиями — они имеют яркую индивидуальность, поэтому называются памятниками; а также разбор Т.М. Макагоновой публицистики В.Г. Короленко 1914 — 1921 годов — личный архивный фонд Короленко хранится в отделе рукописей РГБ.

Второй раздел — библиографический: “Поступления 1989 года”.

В разделе “Публикации” интереснее всего — блок общественно-политических материалов: записная книжка 1917 — 1918 годов генерала М. Алексеева (публикация Л.Ф. Павликовой), переписка философа К.Н. Леонтьева с публицистом Л.А. Тихомировым (публикация С.М. Сергеева при участии О.Л. Фетисенко), неопубликованные статьи В.В. Розанова (публ. А.В. Ломоносова) и В.Г. Короленко (публ. Т.М. Макагоновой и И.Т. Пяттоевой), а также окончание публикации А.И. Серкова “История ложи Юпитер” Г.В. Адамовича.

Раздел “Археографические заметки”: рассказ З.Н. Липатовой об альбоме начала XIX века, приобретенном в 2002 году у пенсионера; восстановление К.В. Петровым купюр, сделанных в журнальном издании (“Русская старина”, 1882) “Записок графа М.Н. Муравьева…” — изъятия касались оценок положения в Польше и характеристик живых государственных деятелей; М.Ф. Маливанов рассказывает о трудностях подготовки к публикации “Истории становления самосознания” Андрея Белого, касающейся его дорнаховского опыта; Г.А. Тимощенкова сделала опись нотной библиотеки императрицы Александры Федоровны.

Издание снабжено указателем имен и названий.

На рубеже XIX и XX веков шведские академики разработали уникальную систему поощрения фундаментальных научных открытий, значимых проявлений писательского дара и значительных, принесших благо всему человечеству достижений в общественно-политической сфере. Данное издание — очень занимательное изложение интересных моментов истории премии, от биографии Нобеля до объяснения, что такое “Игнобелевская премия”, с ответами на наиболее часто возникающие вопросы. Приложением даны Основной устав Нобелевского фонда и статья последнего нашего лауреата Нобелевской премии по физике Виталия Гинзбурга “Почему Россия получает мало Нобелевских премий”.

Периодический сборник, который предлагается считать пособием к школьному курсу “Литературного краеведения”. Первая книжка вышла в 2006 году, выглядела она игриво — там были, например, “Вопросы Деда-краеведа” и ответы к ним, а на последней странице обложки красовалось фото “Мисс Филологии и мисс ЧелГУ-2006”…

Второй сборник солиднее, в пяти его разделах — “Фольклор южного Урала”, “Поэтическая летопись истории”, “Классики уральской литературы”, “Современная челябинская поэзия” и “Изучаем литературу родного края” — есть что почитать, например, из статьи И.Ю. Карташева “Бытовое и художественное содержание прозвищ” можно узнать много любопытного. А вот с поэзией в Челябинске неважно: цитаты из панегириков местным поэтам, демонстрирующие образцы восхваляемого творчества, просто неудобно читать. Литература же родного края изучается на образцах советского “большого стиля” в стихотворениях его непосредственных представителей и их современных наследников.

Редакция благодарит за предоставленные книги Книжную лавку при Литературном институте им А.М. Горького (ООО “Старый Свет”: Москва, Тверской бульвар, д. 25; 694-01-98; vn@ropnet.ru); магазин “Русское зарубежье” (Нижняя Радищевская, д. 2; 915-11-45; 915-27-97; inikitina@rоpnet.ru)