Станислав Афонский

Страсти по гербу

Об авторе | Автор дважды лауреат литературных конкурсов в Интернете, лауреат областных поэтических конкурсов. Живет в Кстове.

О чем сегодня спорят в России? О многом и чрезвычайно важном: о развале СССР, о Ельцине и Путине, о Чубайсе и энергетике, о Зурабове и здравоохранении, монетизации, приватизации и “прихватизации”, о Белоруссии и Чечне, льготных лекарствах, Стабфонде, будь он трижды хорош, и... Пальцев не хватит на всех конечностях для подсчета тем. Но спор, возникший в городе Кстово еще в 90-е годы прошлого века и продолжающийся по сие время, периодически то вспыхивая, то угасая, уникален. Но сначала о самом городе: где, что и как.

Кстову в этом году исполняется пятьдесят лет. По размерам и количеству жителей Кстово — не город, а городок, каких-то 65 тысяч населения. Глубинка российская. Глубинка, тем не менее, достойна внимания. Говорю это с полной за слова свои ответственностью и не только как тот кулик, что болото свое нахваливает. Но пусть судят читатели. Прежде всего скажу, что Кстово — районный центр. Всего в тридцати минутах езды на авто от Нижнего Новгорода. В Кстове находится не абы что, а Всемирная академия самбо — гигантский комплекс спортивных сооружений, где регулярно проводятся крупномасштабные чемпионаты по самбо, дзюдо, тхеквондо и другим видам восточных и русских единоборств.

И наконец, главное. Кстово — техническая база всемирно известной фирмы “ЛУКОЙЛ”, один из крупнейших в Европе нефтеперерабатывающих заводов. Кроме изготовления различных нефтепродуктов этот завод, скажем так, произвел для благодарного отечества Сергея Кириенко, послужив своего рода трамплином для его большого прыжка в высшую политику. Такая вот глубинка. Мал золотник, да дорог.

Расположен “золотник” на высоком откосе Волги-матушки реки, неподалеку от того места, где Волга делает крутой, под девяносто градусов, поворот, называемый в народе “Кстовское колено”. (Запомним это название — пригодится). Вид с кстовского откоса гораздо живописнее, чем с нижегородского. Леса Заволжья прямо перед глазами, справа — уникальная Зименковская гора с когда-то всесоюзно известным санаторием “Зименки”, где некоторое время творчески отдыхал писатель Алексей Толстой. Слева — сам господин Нижний Новгород. Ниже по течению, не так уж далеко, Макарьевский монастырь — бывшая столица знаменитой Макарьевской ярмарки и нынешний скромный приют для развлечений московских киноартистов во главе с доблестным Никитой Михалковым.

А название города произошло от имени села Кстово. Вот мы и приблизились к теме спора, озадачившей кстовское Земское собрание, кстовскую же Городскую думу, общественность, а затем и суды всех возможных инстанций — от самых малых до наивысших. Пятидесятилетний городок по сравнению с возрастом соседа, Нижнего Новгорода, — только что родившийся младенец. При рождении ему дали имя прародителя — села Кстово, имеющего солидный возраст. К упоминанию о “Кстовском колене” добавлю, что и поныне существующее село, под названием Старое Кстово, стоит на том самом месте, где располагалось и древнее, и, стало быть, имеет церковь.

Новый город, построенный как место жительства для обслуживающего нефтеперерабатывающий гигант персонала, рос себе и жил-поживал, добра наживал, со старинным своим именем, ни о чем экзотическом не помышляя, пока кто-то из весьма высокостоящего начальства не вспомнил об одной очень существенной детали: у города нет герба. Случилось это еще в советское время, и проект нового герба родился без проблем из-под кисти художника, понятия не имеющего о правилах создания гербов. Почти во все поле герба красовалось схематическое изображение символа завода — технологической установки по переработке нефти. Под ним дата основания собственно города и в самом низу — жалкий пучок земляники. Герб утвердили келейно. Но не все приняли его безропотно. Некоторым не понравилось нагромождение колб, труб и колонн. Недовольные поворчали, однако, привыкли. Есть герб, ну и ладно.

Но не пришелся по нраву герб и первому мэру города Кстово, избранному в 1991 году, — Вячеславу Ивановичу Боляку. И он распорядился заменить старый герб новым. На сей раз пошли путем демократическим: объявили конкурс на лучший проект, написали Положение о проведении конкурса, соорудили комиссию, утвердили премию победителю.

Тут и началось. Прежде всего всплыли закономерные вопросы: что на гербе должно быть изображено и по каким правилам он должен быть создан. Обратились к художникам. Некоторые из них признались, что знать не знают ни о каких правилах составления гербов. Другая часть категорически заявила, что нет никаких правил, кроме свободного полета творческой фантазии. Но нашелся один дотошный книгочей, по службе менеджер, а по увлечению художник, кое-что читавший о геральдике в “Энциклопедии знаков и символов”.

Возникли вопросы: почему на гербе Нижнего Новгорода изображен красный олень, что он символизирует и должен ли на гербе Кстова тоже быть олень? Предположили, что олень на гербе Нижнего потому, что в те времена, когда появился герб, в окрестностях города их водилось видимо-невидимо. Олень красный потому, что коммунистический. На гербе Кстова олень должен находиться потому, что район входит в Нижегородскую область. Последнее утверждение выглядело справедливо. С первыми двумя не согласна была “Энциклопедия знаков и символов”. По ее мнению, красный олень — христианский символ православного города. (Белый олень — символ католический).

Каким же должен быть символ города Кстово? Здравомыслящее большинство ни в коем случае не желало иметь на гербе чертеж нефтеперерабатывающей установки. А что взамен? И тут задумались о названии города — что оно обозначает? На “старом” гербе под кучей железа жался пучок земляники. К чему она здесь? К тому, что, по одной из версий, название села Кстово произошло от мордовского слова “кста” — “земляника”. (Это “мордовская” версия). И слово красивое, и растение полезное, росшее, по преданию, в большом изобилии вокруг этого села. Надо сказать, что во всей Нижегородчине земляника растет очень хорошо, а вокруг Кстова на десятки километров нет ни одного села или деревни с мордовским названием.

Есть и другая версия — “русская”. Кстово — от слова “крест”. В церковно-славянском языке допускались сокращения: Бог — Бгъ, крест — кстъ. Отсюда русские слова “кститься”, “окстись”. Возле старокстовской церкви, по преданию, крестили мордовские племена. На кстовскую церковь крестились перед коварным “Кстовским коленом”: “Пронеси, Господи”. Наконец, старинная русская песня: “А вот Кстово-то Христово — развеселое село!”. В книге В.И. Даля “Пословицы русского народа” есть упоминание о нашем городе: “Кстово — Христово: чарочка маленька, да винцо хорошо!”. Кстово православное село и крест — символ его, историей заложенный.

Обе версии происхождения имени города равноправны. Казалось бы вполне справедливым присутствие обеих версий в гербе — в том или ином сочетании. За дело взялись художники — профессионалы и любители. Из них самый главный, да еще и заслуженный, оказался убежденным противником православного креста. Отмахивались от символа христианского и многие из тех, кто наделен ответственными должностями. Подняли головы и противники креста — ортодоксы-атеисты. “Русская” версия отметалась напрочь. На выставке проектов герба представлены были только те, на которых отсутствовал крест. Областная патриотическая организация “Отчизна”, объявляющая себя ярой поборницей христианства, на решающее заседание Земского собрания Кстова не явилась. На существующем гербе убрали технические детали нефтепереработки. Остался гордый олень и под его копытами цветы и ягоды земляники. Получился красивый значок.

Утвердили этот герб опять келейно. Страсти утихли. Народ к гербу привык. Но самое интересное оказалось впереди.

Прошло несколько лет, и грянул закон о разделении властей. Отныне их в районе должно быть две: одна — районная, другая — городская. И полномочия разделили на две части, но не поровну. Районная власть — это Земское собрание с председателем во главе и районная администрация. Нужно было соорудить Городскую думу и администрацию, возглавляемую городским головой.

Городская власть озадачилась проблемой своего герба. Вновь создали депутатскую комиссию по разработке проекта герба города Кстово. Включили в нее и того самого дотошного, изучавшего геральдику и отстаивавшего “русскую” версию. У него и специальная литература нашлась в личной библиотеке, и специальное образование, полученное в университете искусств, оказалось. Сторонники восстановления справедливости хотя бы в узких рамках герба одного из городов Нижегородской области воспряли духом. Тем более что в новом уставе Кстова появилась глава, посвященная символам города, требующая неукоснительного соблюдения его исторических особенностей и традиций.

Казалось логичным: если на гербе района, по сложившейся ситуации, красуется земляника — символ “мордовской” версии, то пусть герб города украшает и символ русской православной веры — крест. Но опять не тут-то было. Вновь раздались возмущенные возгласы со стороны Совета ветеранов: “Вы что, хотите крест на Кстове поставить?! Нет кресту на гербе нашего города!!”. Выкрики и кулаки — со стороны депутатов. Газеты напечатали обращение к горожанам с просьбой о том, что они хотят видеть на гербе. Граждане промолчали.

Сторонники “русской” версии в очередной раз зарылись в справочники и в Интернет. Выбравшись из них, опубликовали статью в районной газете, где говорилось: крест с доисторических времен является охранительным символом почти во всех культурах мира, он представляет собой и человека, и четыре стороны света, и четыре ветра, здоровье, жизнь, плодородие, бессмертие, союз земли и неба, духа и материи, неба и звезд. Конечно же, этот “знак знаков” символизирует Христа, христианство и веру, надежду и спасение.

Спор о символах сотрясал главным образом страницы газет. Читатели почитывали и помалкивали. Лишь несколько откликов тускло блеснули в ответ. И все — против креста. Один из отозвавшихся гневно заявил, что доводы в пользу креста на гербе “оскорбляют его атеистические чувства”. Оказалось, и такие в природе человеческой существуют, а мы-то все говорили о чувствах верующих. “Народ не готов к восприятию на гербе креста”, — непререкаемо заявил один из депутатов Городской думы. (К чему народ “готов” — об этом чуть дальше). На категорическое утверждение депутата последовал ответ члена комиссии, что народа как сплошной единой массы не существует, народ состоит из различных людей. Среди них много верующих, а они уж точно не станут возражать против символов Христа на гербе своего города, наоборот — еще и креститься стали бы, как на святыню.

Комиссия по разработке символики разделилась надвое. Сторонники православных символов заговорили о том, что, отвергнув эти символы в первый раз, город уже отказался от “русской” версии в пользу “мордовской”, тогда как Кстово — исторически русский город и именно “русскость” символа должна быть приоритетной. Появилась новая тема. “А что такое русскость?” — невинно спросил один депутат. В ответ было прочитано стихотворение “Что такое Россия?” поэта Афонского, где есть слова: “Это то, что сияет, как корона зари, / Это — Спас на хоругвях, это — храм на Нерли”. После короткой паузы другой депутат, второе лицо в городской администрации, без признаков смущения в свою очередь невинно спросил: “А что это такое — какой-то спас? На каких таких хоругвях и что оно такое? Какая такая Нерль и что за храм на ней, чем он знаменит?”

Только уже то, что депутат не постеснялся на официальном заседании задать такие вопросы, говорит о многом. О том, например, что для русского человека, пусть даже атеиста до мозга костей и даже глубже, имеющего высшее образование, по должности общающегося с различными слоями населения, не знать русских святынь стыдно.

Две противоборствующие части депутатской комиссии не были равны. Из шести членов ее за “русскую” версию сражались только двое. Так и не достигнув согласия, перенесли решение вопроса на заседание Городской думы. Пригласили на него общественность — как раз тех, кто ополчился на крест. Все варианты проектов герба с изображением креста и компромиссные варианты: сочетания креста и земляники, листья земляники, сложенные крестом, были отвергнуты. Подавляющее большинство проголосовало против креста в гербе. С “русской” версией покончили вторично.

Что же взамен? Нечто чрезвычайно интересное. “Слушали — постановили”, что непременно должна быть земляника — она и на гербе района. Сохранен и олень. Это логично, деталь герба губернии должна присутствовать на гербе члена губернии, хотя и необязательно. И автор победившего проекта, все тот же художник-атеист, сочинивший первый герб района, предложил четыре варианта, один из которых представлял все тот же чертежик заводской технологической установки: вместо креста трубы, “капля нефти” и колонны. Угодил художник “заводчанам”, бившимся за то, что на гербе города всенепременнейше должОн быть символ завода как объекта, давшего Кстову титул города.

Оставим в стороне факт, что “капля нефти” — символ частной фирмы “ЛУКОЙЛ”, которого на гербе города, по мнению геральдической палаты России, быть не должно ни в коем случае. Есть более пикантная деталь, даже две: на языке геральдики изображения башен и колонн символизируют мужские органы, участвующие в процессе детопроизводства.

Уважаемым членам депутатской комиссии и всему составу Городской думы об этом сказано было не раз. Предъявлялись доказательства — тексты из книг. Не вняли. И утвердили герб как есть: в верхней части красный олень; под ним слева земляника; справа — капля нефти — символ “Лукойла”. Кстовчане теперь говорят: мы — самый сексуальный город в Нижегородской области. (Такое утверждение не совсем скромно: две подобные детали есть и на гербе города Дзержинска — он тоже имеет отношение к химии).

Впрочем, население и на сей раз не проявило никаких эмоций в связи с утверждением герба. Лишь некоторые, слыша сетования на те или иные неурядицы, творящиеся в городе, мудро указывают: каков герб — такова и жизнь, имея в виду его правую нижнюю часть.

А символы, под которыми живут города, не так уж ничего и не значат. То, что произошло в Буденновске, который подвергся нападению боевиков Басаева, уже подзабывается, но от этого менее трагичным не становится. Город этот не всегда носил имя командарма Первой конной армии. До осчастливливания себя оным он назывался, дай Бог памяти, Святый Крест. Может, террористы, пусть и мусульмане по вере своей, не решились бы сунуться в город с таким названием и под таким символом! Пусть не Аллах акбар, но Бог един — возьмет, да и накажет за грехи. Лучше, мол, от них подальше, на всякий случай.

Бог не Бог, а некие силы кстовскую Городскую думу наказали. И очень скоро: через четыре месяца после утверждения герба четырем депутатам пришлось сложить с себя депутатские полномочия. Один из них, кстати, — член комиссии по разработке герба, яро выступавший против креста.

Городская дума лишилась, таким образом, кворума и стала неправомочной принимать какие бы то ни было решения. А городской голова, являясь председателем той самой депутатской комиссии, разбиравшейся с проектами гербов, и был самым главным и весомым противником православного креста в гербе города, что послужило, по официальной версии, объявленной депутатами-мятежниками, причиной их выхода из Городской думы. Отщепенцы ни много ни мало, а стали добиваться роспуска Городской думы, назначения новых выборов ее депутатов, замены главы местного самоуправления города другим. Вскоре из Кстовской гордумы вышли еще два депутата.

Неправомочная гордума в жизни города не принимает никакого участия, занимаясь лишь судебными делами. Интересно, что город “самоуправляется” и живет так, будто Городской думы никогда и не было — с работой прекрасно справляются районная администрация и Земское собрание. А горожане кроют при этом вышедших из думы и предавших их депутатов за “правую часть”. Выходит, что символы имеют не только символическое значение.

Так при чем же тут герб? И в самом деле — ни при чем. Но кто знает, а вдруг, если бы эта же Кстовская гордума взяла да и допустила бы крест православный на городской герб, то есть приняла бы патриотическое решение, и не произошло бы того, что случилось?