НАБЛЮДАТЕЛЬ

выставка

Кисть, наделенная разумом

Николай Лапшин. Живопись / книжная графика. Москва, Галеев-Галерея, 15 апреля — 15 июля 2023 года.

В искусстве Николая Лапшина (1891–1942)главная загадка — в самом его происхождении, в том, как оно возникло в тех координатах времени и пространства, где его меньше всего ждешь: настолько это искусство диссонирует с пафосом и энергией эпохи бури и натиска, выглядит несвоевременным и несовременным, а сам художник — чужеродным по отношению к условиям новой реальности. Его немного­словная интонация, спокойная рассудочность и мягкая созерцательность в обстановке нешуточных споров и столкновений, вероятно, спасли Лапшину лицо и репутацию. Художник, реализовавшийся далеко не на все сто, тем не менее вошел в ареопаг ленинградской школы. Прежде всего как пейзажист и книжный иллюстратор.

Наиболее продуктивные годы творчества Лапшина охватывают короткий отрезок: 1925–1940. Им предшествовало десятилетие активного участия художника в радикальном авангарде, в котором он, как и многие его товарищи, разочаровался. Критики 1930-х отмечали редкие выступления Лапшина на выставках как выплеск индивидуалистического эстетизма, как форму молчаливого несогласия с общественными императивами. И были в чем-то правы. Лапшин, подобно восточному мудрецу, берег силы, сопровождая свой караван сквозь лающий строй сторожевых.

И вот, спустя годы, результат: ленинградский пейзаж ХХ века без Лапшина, его преданного адепта, уже никак не представить. Город Лапшина подобен живому существу: он проявляется и исчезает, излучает свет и погружается в хмарь, наполняется влагой и подмерзает инеем. Художник старательно наполняет горизонт вертикалями и ищет многозначности в пустоши, взрезает небо линиями электропередачи и населяет улицы фигурками, спешащими преодолеть границы листа.

Акварель — излюбленный мотив творчества Лапшина. Здесь его кисть сама наделена разумом: она знает, сколько взять на кончик воды, чтобы, растекаясь по бумаге, построить форму, до боли узнаваемую и совершенную. Именно в этой технике лапшинские приемы оказались живучими и заразительными. «Максимум выразительности + минимум средств» — этим девизом вдохновляется не одно поколение «лапшинствующих» живописцев и сегодня.

Выставка открывает для публики художника и как мастера масляной живописи. Из чудом сохранившихся в блокаду около сорока холстов Лапшина примерно половина демонстрируется впервые. Монохромие его акварелей здесь дополнено контрастным колоритом работ маслом, безупречных по тону и изысканных по композиции. Цвета и их отношения — определяющий вопрос для художника, его он решает всю свою жизнь и, несомненно, сам получает от этого поиска удовольствие.

Долгое время Лапшин был известен лишь как художник книги. Действительно, в 1933-м он сотворил сенсацию: тогда в знаменитом нью-йоркском издательстве «Limited Edition Club» проводился конкурс на лучшее оформление к книге «The Travels of Marco Polo», и Лапшин оказался победителем среди четырех сотен претендентов со всего мира. Предложенные им рисунки наиболее убедительно раскрыли увлекательный мир путешествий и открытий венецианского купца в Китае. Его «Марко Поло», по отзывам специалистов, достойно выдерживал сравнение с книгами, оформ­ленными в том же издательстве Пикассо и Матиссом.

Сегодня иллюстрации Лапшина признаны классикой мирового книжного дизайна. В активе Николая Федоровича — десятки оформленных им книг для детей, но не сюжетно-развлекательных, а научно-познавательных, просветительских. Законы физики и математики, химии и биологии, истории древних народов и мореплавания советские дети узнавали благодаря рисункам Лапшина. Несколько книжек, подготовленных в содружестве с М. Ильиным, были переведены на языки мира и опубликованы в Европе и США. На выставке экспонируются полные сюиты его книжных работ 1920-х, в том числе великолепные «Шары», созданные Лапшиным в соавторстве с О.Э. Мандельштамом (1926).

Для ленинградской культуры ХХ века имя Лапшина, овеянное мифами и породившее традицию, представляет собой веху в развитии пластических идей, самой философии времени и пространства.

Ильдар Галеев