НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

Все идет по хаосу

Анна Старобинец. Лисьи Броды. М.: РИПОЛ классик, 2022.

В творческом пути Анны Старобинец прослеживается нечто поистине оборотниче­ское. Конечно, на долю писательницы выпали тяжелые утраты и потрясения, но ее переход от пробирающего до глубин подсознания хоррора через посттравматиче­ский нон-фикшн к детским сказочным детективам кажется по-настоящему мистиче­ским перевоплощением. Однако в 2022 году в триллере «Лисьи Броды» Старобинец вернулась к жанру, который некогда принес ей известность, и, что любопытно, значительная роль в новом романе отведена хулицзин — лисам-оборотням из китайской мифологии.

«Лисьи Броды» писательница задумала вместе со своим мужем Александром Гаросом, который несколько лет назад скончался от рака, а воплощала уже в одиночку. Ранние произведения Старобинец чем-то напоминали блуждания по замерзшей реке — стужа и ветер сбивают с пути, хрупкий лед предательски трещит под ногами, предвещая падение в обжигающе-холодную бездну, а довольно ограниченное пространство вдруг начинает казаться поистине бескрайним. «Лисьи Броды» больше походят на гладкую и ровную конькобежную дорожку, по которой можно стремительно нестись вперед, незаметно преодолевая довольно внушительные расстояния. Однако пронизывающая холодность и скользкое чувство льда присутствуют и там, и там.

В романе «Лисьи Броды» действие разворачивается в конце лета и начале осени 1945 года. Заключенный Максим Кронин совершает побег из лагеря и отправляется на поиски своей жены. В пути он едва не лишается жизни, зато получает возможность прикинуться убитым капитаном СМЕРШа. Под видом особиста он прибывает в дальневосточное захолустное поселение Лисьи Броды, где и продолжает изыскания. Там проживают староверы и китайцы, а также расквартированы советские войска — Кронину приходится вести очень тонкую игру, чтобы выведать всю необходимую информацию и не раскрыть свою подлинную личность. Поиски осложняются тем, что его прошлое частично окутано чернотой забвения. Из-за невозможности опереться на память реальность мнится все более зыбкой и неустойчивой. Тем временем окружающий мир все сильнее открывает свою мистическую сторону, а по следу Кронина уже движется его давний знакомый, полковник Аристов, обладающий паранормальными способностями и строящий далеко идущие планы.

Алексей Винокуров в романе «Люди Черного дракона» очень точно изобразил дальневосточный жизненный уклад, в котором самым причудливым образом переплетаются русские, китайские и другие верования. Старобинец воспроизводит нечто подобное, но в более мрачном и мейнстримном ключе — без детальной реконструкции мифологического мышления. К староверческим устоям и китайской мифологии добавляется еще и немного современной конспирологии с оккультными тайнами НКВД и секретными опытами в японских лабораториях. Лисы-оборотни, бессмертный даос, менталисты в погонах, воины-мутанты… — все это кажется совершенно несочетаемым, но Анна Старобинец пускает в ход настоящую литературную магию. Нити любви и ненависти, долга и предательства, жажды бессмертия и готовности пожертвовать собой крепко сшивают отдельные лоскуты, превращая их в цельное полотно — очень прочное и неразделимое, хотя и слишком рябящее разными узорами.

Над Крониным не раз сгущалась опасность — его противникам не занимать коварства и жестокости, но ему удается избежать смертельной угрозы, потому что «есть логика вещей», а «есть логика хаоса (иногда его называют судьбой)», — эта формула лейтмотивом проходит через весь роман. Взаимодействие этих двух состояний для Старобинец оказывается гораздо важнее привычных для фантастики поединков между добром и злом, любовью и ненавистью, честью и подлостью. Главному герою удается выпутаться даже из самых затруднительных ситуаций и справиться с любыми противниками, что вполне характерно для законов жанра. Обычно триллер, как и другие проявления массовой культуры, не подразумевает интеллектуальной рефлексии над чудесным избавлением — удивились неожиданному повороту событий, перевели дыхание и отправились навстречу новым смертельным угрозам. В «Лисьих Бродах» тезис о логике вещей и логике хаоса повторяется, как мантра, из-за чего именно к нему приковывается внимание. Петляния сюжетной линии сопровождаются олицетворением смерти как «хищной, жадной, ненасытной твари», лишенной «высокодуховного смысла», и попытками постичь сущность людей, у которых «бессилие уравновешивается только их злобой. Дикой злобой, которой нет у зверей». Однако именно снова и снова всплывающее утверждение о двух логиках мироздания превращается в пульс романа.

Противоборство хаоса и порядка терзает литературу еще со времен античности. Тема мира как хаоса отчетливо прозвучала в литературе постмодернизма, демонстрируя отсутствие ценностных критериев и смысловых ориентаций, подчеркивая кризис веры в казавшихся незыблемыми устоев. Однако Старобинец, работающей в формате триллера, недостаточно просто констатировать и осмыслить некий процесс — ей нужно выстроить стратегию существования в нем. В этом ее книга сближается с научно-фантастическим романом Майкла Крайтона «Парк юрского периода», где очень показательно воплотилось противостояние хаоса и упорядоченности. Экранизации и последующее развитие франшизы несколько затенили одну из ключевых идей, лежащих в основе знаменитой истории о воскрешении динозавров. Крайтон не только описал катастрофическую попытку оживить мезозойских ящеров, но и в художественной форме изложил основные положения теории хаоса, напомнив, что жизнь складывается из «нескончаемой последовательности случайно­стей, каждая из которых может повлиять на последующие совершенно неожиданно, непредсказуемо, а иногда и губительно». Старобинец, исходя из похожих предпосылок, сворачивает в другую сторону и демонстрирует, как опасный и неустойчивый хаос может стать единственной опорой. И не важно, в каких условиях — живет ли привычный мир по заведенным порядкам или претерпевает полное крушение.

Конечно, повседневная жизнь, какие бы экстравагантные формы она ни принимала, всегда строится в обыденной логике — именно ею руководствуется большинство персонажей «Лисьих Бродов». Военные, пускай и не без эксцессов, исправно несут службу. Сильные мира сего с помощью реальных и мистических средств пытаются сосредоточить в своих руках еще больше власти и могущества. Лисы-оборотни ведут борьбу со старинным проклятьем, изничтожающим их род. Бессмертный даос следует по своему духовному пути даже в чужом обличье. Матерый уголовник мечтает сбежать в Австралию, страну, «где живут каторжники без вертухаев», и «встретиться с бобром, у которого клюв, как у утки»… Говоря о «Лисьих Бродах», сложно не сорваться на перечисление сюжетных линий — столь много их здесь переплетено.

Кронин при всей своей необыкновенности — не исключение. Он старательно подстраивается под реалии мира, как обычного, так и потустороннего — он стремится оправдывать ожидания живых и честно расплачивается с мертвыми за пролитую кровь. Однако в отличие от всех остальных Кронин наделен удивительной чуткостью к произвольной и неопределенной логике хаоса. Он умеет по-звериному крепко вцепиться в случайность и не упустить поворотный момент, способный полностью изменить все происходящее. В «Лисьих Бродах» постоянно подчеркивается, что хаос иногда называют судьбой, но никакого фатализма, слепого повиновения воле рока здесь нет. Просто черный лебедь случайности — популярная метафора редкого, трудно прогнозируемого события с далеко идущими последствиями — порой оказывается сильнее предвкушающих добычу стервятников неизбежности.

Роман «Лисьи Броды» бряцает оружием, как положено шпионскому триллеру, демонстрирует устрашающий оскал, как заведено в хорроре, пытается высветить темные глубины человеческой души, как подобает интеллектуальной прозе, но где-то внутри него явственно ощущается сердцебиение вечной истории о хаосе и порядке, только здесь они не ведут непримиримую борьбу, а вместе слагают мироздание.

Александр Москвин

Публикация в рамках совместного проекта журнала с Ассоциацией писателей и издателей России (АСПИР).