АРХИВ

Варлам Шаламов о Василии Шукшине

Публикуемая короткая заметка-реплика В.Т. Шаламова найдена среди рукописей 1970-х годов (РГАЛИ. Ф. 2596. Оп. 3. Ед. хр. 125. Л. 34–37) и является наброском отклика на известный рассказ В.М. Шукшина «Кляуза», напечатанный в «Литературной газете» 4 сентября 1974 года. Отклик, вероятно, предназначался для печати (в той же «Литературной газете»), но печальное событие, последовавшее вскоре, — смерть В.М. Шукшина 2 октября 1974 года — не могло не удержать Шаламова от этого намерения. Впрочем, сам взгляд Шаламова на историю в больнице, запечатленную в «Кляузе», — резкий, непримиримый и язвительный (в сущности, отповедь Шукшину) — вряд ли делал публикацию его реплики возможной.

Следует напомнить, что рассказ В.М. Шукшина вызвал широкий резонанс прежде всего своей заключительной фразой: «Что с нами происходит?» Поводом для столь тревожного обобщающего вопроса автору послужил частный случай, произошедший в декабре 1973 года в больнице им. Сеченова в Москве, где он находился на лечении: женщина-вахтер не пропустила к нему друзей-писателей, пришедших навестить его в выходной день. Шукшин негодовал по поводу ее «бездушия» и при этом делал намеки на то, что за «шоколадку» или за «пятьдесят копеек» она бы могла пропустить... Излишняя эмоциональность автора и необ­думанность публикации рассказа признавалась многими современниками — против оглашения этой истории возражал и друг Шукшина писатель Василий Белов, фигурирующий в рассказе (см. примечания).

Очевидно, что во взгляде Шаламова на «Кляузу» отразились три его профессиональные ипостаси: как писателя (замечание о «природе жанра» и утверж­дение, что «рассказ написан плохо»), как юриста (два курса изучения права в МГУ плюс личная практика прохождения следствия по трем делам выработали у него императив доказательности любых обвинений) и как медработника (работая фельдшером лагерной больницы, Шаламов привык к строгому распорядку и сам требовал его неукоснительного исполнения). В более широком плане здесь можно вести речь и о столкновении двух культур: «городской», основанной на дисциплине и самодисциплине (Шаламов), и «деревенской», тяготеющей к стихийности, к «воле» (Шукшин). Конкретных отзывов Шаламова о творчестве Шукшина (как в литературе, так и в кинематографе) не сохранилось, однако известно его негативное отношение к «народнической» тенденции в русской литературе XIX века и к аналогичной тенденции в литературе 60-х годов XX века, воплощавшейся в деятельности журнала «Новый мир». (См. «Твардовский. Новый мир. Так называемая “некрасовская традиция”» — ВШ7¹ , 5, 83–84; подробнее: Есипов В. «“Не пойте” мне о народе» (образ народа в прозе И. Бунина и В. Шаламова)» // IV Международные Шаламовские чтения. —М.: Республика, 1997. С. 86–103).

Юридическая помощь Шукшину

Шукшину много приходится доказывать, что он написал «Кляузу» как рассказ², рассказ — со всем авторским произволом, безответственностью, оговоренными заранее…

Если он не докажет природу жанра — ответит перед уголовным судом. Потому что замечание насчет «пятидесяти копеек»³, сутяжничества должно быть обоснованным, доказанным в определенной поэтической форме. А так это звучит как клевета, от кого бы она ни исходила — от актера, писателя или вахтера больницы. Включает тот же недостаток намек («завтра с меня шоколадка», в письме Белова и Коротаева⁴), только усугубляет ошибку, усугубляет вину.

Сам по себе рассказ построен, написан плохо. Но он открывает некие качества ума писателя Шукшина, которому не следовало бы выступать в печати с рассказом «Кляуза».

В любой юридической консультации — и в поэтической консультации, литературной — ему бы отсоветовали напечатать такой недостойный материал.

Поведение вахтерши абсолютно правильно. В воскресенье на руки медицинского персонала ложится тяжелая работа — именно по пресечению таких поступков, которые позволил себе Шукшин. На этих дежурных держится порядок. Обращение к дежурному врачу и есть форма открытого вызова больного против порядка. Именно поэтому это и задело вахтершу.

Дежурный врач — это фигура, по должности проходящая дежурство. Врач придет и уйдет — а они дежурят сутками и, разумеется, не для таких, как выведено у Шукшина — для более важных вещей.

Письменное заявление вологодского писателя в таком бюрократическом роде, что трудно верить, что его писал писатель Белов, чья подпись стоит под этим письмом⁵.

Свой рассказ Шукшин лучше бы назвал не «Кляуза», а «Клевета».

Подготовка текста, публикация и комментарии В.В. Есипова

1  Шаламов В.Т. Собрание сочинений: В 6 т. + т. 7, доп. М.: Книжный клуб Книговек, 2013. (Сокращенно — ВШ7 с указанием тома и страницы).

2 Все подчеркивания в тексте сделаны Шаламовым. «Кляуза» Шукшина имела подзаголовок «Опыт документального рассказа» и начиналась словами: «Хочу попробовать написать рассказ, ничего не выдумывая. Последнее время мне нравятся такие рассказы — невыдуманные...». Следует напомнить, что вначале Шукшин опубликовал «Кляузу» в журнале «Аврора» (1974, № 8); в данном случае текст цитируется по: Шукшин В. Собр. соч. в 6 томах. М.: Молодая гвардия, 1993. Т. 3. С. 365–369.

3 Ср. в рассказе: «Мне со стороны умудренные посетители тихонько подсказали: “Да дай ты ей пятьдесят копеек, и все будет в порядке”. Пятидесяти копеек у меня не случилось, кроме того (я это совершенно серьезно говорю), я не умею “давать”: мне неловко. Я взял и выразил сожаление по этому поводу вслух: что у меня нет с собой пятидесяти копеек».

4 В рассказ Шукшина было включено заявление на имя главврача больницы с жалобой на вахтершу:

«...Она не разрешила нам даже поговорить с В.М. Шукшиным и выгнала из вестибюля. На вопрос, каковы ее имя и фамилия, она не ответила и демагогически заявила, что мы пьяны. Разумеется, это была заведомая ложь и ничем не прикрытое оскорбление.

Считаем, что подобные люди из числа младшего медицинского персонала позорят советскую медицину, и требуем принять административные и общественные меры в отношении медработника, находившегося на дежурстве во второй половине дня 2 декабря с. г.

Ответственный секретарь Вологодской писательской организации В. Коротаев.

Писатель В. Белов».

5 Очевидно, что заявление писал В. Коротаев как официальное лицо. В. Белов отговаривал Шукшина от публикации рассказа: «…Я тоже был обижен публикацией “Кляузы”. За нее уцепились наши общие недруги...». (Белов В. Тяжесть креста (воспоминания о В.М. Шукшине) // Наш современник, 2000, № 10). Ср. также ранее, еще до публикации рассказа, в письме Шукшину: «Макарович! Надо бы тебя хорошенько попарить. В моей деревенской бане. За то, что всуе употребил мое имя. Еловым веником...» (цит. по: Варламов А. Шукшин. М: Молодая гвардия, 2015. (ЖЗЛ). С. 102. Замечание Шаламова в адрес Белова о бюрократическом стиле заявления можно расценивать и как знак общего неприязненного отношения к своим землякам — вологодским писателям. См. Егорова Л., Есипов В. Варлам Шаламов и вологодские писатели. Часть 1, 2 // Вестник Вологодского государственного университета, 2021, № 2–3. URL: https://shalamov.ru/critique/480/; https://shalamov.ru/critique/504/