NOMENCLATURA

Об авторе | Сергей Станиславович Назин родился 6 декабря 1958 года в Саратове. В 1980 году с отличием окончил юридический факультет Военного института Министерства обороны СССР, в 1990 году с золотой медалью — историческое отделение Военно-политической академии им. В.И. Ленина, где затем преподавал на кафедре права. Отмечен государственными наградами, в том числе иностранными. Автор двух патентов, более пятидесяти научных работ и публикаций.

Сергей Назин

Михаил Ланда, редактор «Знамени»

От политуправления к литературе

В октябре 1937 года был освобожден от обязанностей ответственного редактора журнала «Знамя» и затем арестован органами НКВД армейский комиссар 2-го ранга Михаил Маркович Ланда. Согласно предложению ЦК ВКП(б), с 28 октября он также освобождался от должности ответственного редактора центрального органа наркомата обороны СССР газеты «Красная звезда», а со 2 ноября еще и от должности ответственного редактора журнала «Военная мысль».

Для современного читателя такое совмещение высоких должностей, возможно, выглядит несколько непривычно. Однако все становится понятно, если вспомнить, что журнал «Знамя» (в 1931–1932 годах — «ЛОКАФ») начал издаваться Литературным объединением Красной армии и флота. В первые годы существования ответственным редактором журнала был Леонид Дегтярев (1894–1940). В 1933 году журнал «Знамя» подписывала в печать редколлегия. С январского номера 1934-го в выходных данных указан «ответственный редактор М. Ланда».

С судьбой этой незаурядной личности я и попытаюсь познакомить читателей. Слово «попытаюсь» употребил не случайно. Каждый, кто занимался историческими персоналиями, наверняка знаком с ситуацией, когда, с одной стороны, хочется рассказать о человеке, который оставил после себя определенный след в истории нашей страны, затем по каким-либо причинам был вычеркнут из памяти и сейчас мало кто имеет более или менее цельное представление о нем. С другой стороны — даже крохи сведений добываются с большим трудом. И дело не только в том, что много времени уходит на поиски. Порой исследователю даже трудно себе представить, где еще — в каких документах, архивных «закромах», по поводу каких имен и событий — хранится нужная ему информация. Это могут быть довольно неожиданные источники. Да и сам исторический персонаж, герой упорных разысканий, иногда способен подбрасывать хитроумные загадки. Естественно, в силу этого любой биографический рассказ может оказаться неполным и, возможно, не вполне точным. Но, как говорится, не сделав первый шаг — нельзя сдвинуться с места.

Смутная молодость

Основные биографические данные изложены в учетной карточке Михаила Ланды периода его службы в должности заместителя начальника Политического управления Реввоенсовета Рабоче-крестьянской Красной армии (ПУР РККА) в 1921–1927 годах.

Год рождения — 1890-й, национальность — еврей, родной язык — русский, также владеет другими языками — немецким и немного французским. Образование — среднее, не окончил Московский университет, партийность — член РКП(б), в РККА с 1918 года, до поступления в Красную армию — учитель, дважды контужен во время Гражданской войны. Семейное положение — женат, один ребенок.

Однако биография Ланды до его службы в ПУР оставалась в тени. При этом имеется как минимум несколько ее вариантов.

Согласно версии Главной военной прокуратуры РФ, предоставившей биографические сведения о бывших главных военных прокурорах, Майер Моисеевич Ланда родился в Туле. Однако в других источниках говорится, что он появился на свет в городе Белыничи Могилевской губернии (в настоящее время — Белоруссия). В разных документах разнится и имя нашего героя: Майер Моисеевич, Меер Моисеевич, Михаил Маркович. Да, быть может, представленная архивами информация характеризует трех разных людей, родившихся в 1890 году, тем более что М.М. Ланда по тем временам — не такое уж редкое сочетание инициалов и фамилии. А возможно, данные относятся к одному и тому же человеку, который намеренно подкорректировал часть своей настоящей биографии и создал другую, более «правильную», для нового времени. Слишком уж много в архивных документах несоответствий и фальсификаций, связанных с его судьбой.

Мог ли Ланда родиться в Туле, вне черты постоянной еврейской оседлости? Возможно, но лишь в нескольких перечисленных в законе случаях.

Состоял ли будущий редактор «Знамени» в Российской социал-демократической рабочей партии интернационалистов с 1907 года, как указано в одном из документов? Нет, это фальсификация, поскольку группировка возникла лишь в 1917–1918 годах, а вот член Бунда — еврейской социалистической партии — или меньшевик с 1907 года, о чем указано в других источниках, — похоже на правду.

Также обратим внимание на то, что «серьезный военный путь» в Граждан­скую войну в настоящее время не подтверждается документами из архивов; сохранилась лишь одна не очень хорошего качества фотография Ланды (в отличие от большинства его коллег, с которыми он работал в 1920–1930 годах в РККА); отсутствует какая бы то ни было информация о жене и ребенке, указанных им в учетной карточке. Словом, перечень расхождений в архивных документах можно продолжить и далее. А вот период деятельности Михаила Марковича Ланды после 1921 года задокументирован точно.

В политуправлении

Службу в ПУР РККА в 1921-м Михаил Ланда начал с должности помощника начальника. Очень быстро из помощника он превращается в заместителя. Сложно сказать, какой именно участок работы был закреплен за Ландой. Есть мнение, что в числе прочих он ведал и вопросами печати. Но с моей точки зрения, Ланда в основном все же занимался организационной работой. На заседаниях Реввоенсовета он регулярно получал задания, в основном в виде участия в различных комиссиях. Наверное, можно было бы и дальше рассказывать о повседневной деятельности Ланды в ПУР и на других участках работы, однако хотелось бы выделить наиболее значительные события в его трудовой биографии.

Так, в 1925 году Михаил Ланда фактически способствовалназначению на должность человека, имя которого прочно ассоциируется с репрессиями и «большим террором» в стране.

Процитируем рапорт от 2 декабря 1925 года заместителя начальника полит­управления РККА Ланды на имя председателя Реввоенсовета СССР Климента Ворошилова:

«Председатель Верхсуда тов. Винокуров возбудил ходатайство об утверждении в должности Председателя военной коллегии Верхсуда тов. Ульриха Василия Васильевича.

ПУР не возражает против этой кандидатуры по следующим мотивам:

1. У тов. Ульриха большой практический опыт в области военно-трибунальской работы.

2. Другого кандидата ни у РВСС, ни у Верхсуда в данный момент не имеется.

Прошу приказания по существу этого рапорта».

Как видим, не очень-то высоко были оценены способности Василия Ульриха, в то время заместителя председателя Военной коллегии Верховного суда.

Ворошилов на этом рапорте наложил резолюцию: «Не возражаю». Если бы мог Ланда предвидеть, как это назначение в дальнейшем ему аукнется…

На XVI съезд ВКП(б) Михаил Ланда прибыл уже в новом качестве. В 1927 году он был назначен членом Реввоенсовета и начальником политуправления Белорусского военного округа. Уровень боевого мастерства командного состава войск округа начинает расти. Ланда возглавляет в округе борьбу с «оппозиционерами» и жестко проводит линию партии. В 1928-м его награждают орденом Красного Знамени. Тогда же Ланда оканчивает курсы высшего начсостава при Военно-политической академии имени Н.Г. Толмачева и Институт красной профессуры.

Вроде бы карьера нашего героя складывается весьма успешно, ничто не предвещает каких-либо серьезных потрясений.

Однако во все том же 1928 году, 23 мая, проходит совещание высшего политического состава Белорусского военного округа. Его участники, заслушав доклад Ланды, отметили недостатки в проведении в армии принципов единоначалия, рост числа нарушений воинской дисциплины и преступлений. Совещание поставило вопрос о недостаточно твердом и четком руководстве Красной армиией со стороны РВС и ПУР и их руководителей Климента Ворошилова и Андрея Бубнова.

Бубнов не придал большого значения принятой резолюции, которую ему представил Ланда. Ворошилов же, напротив, усмотрел в ней откровенную попытку своего очернительства. Нарком вызвал к себе руководящих работников Белорусского военного округа и, забыв о недавней положительной оценке и Михаила Ланды, и вообще всего округа по итогам прошедших учений, устроил разнос.

Оперативно со стороны властей последовали политические и кадровые решения. С занимаемых должностей были сняты многие люди, якобы причастные к так называемой «оппозиции». Был освобожден от должности и Ланда, но… переведен на равнозначную должность члена Реввоенсовета и начпуокра Сибирского военного округа. А уже 29 сентября 1928 года приказом он был откомандирован в распоряжение прокурора Верховного суда СССР для назначения на должность старшего помощника по военной прокуратуре. То есть лица, возглавляющего военную прокуратуру РККА.

Сейчас трудно судить о том, было ли это карьерным понижением или нет. Для того времени ничего странного в таком перемещении не было. Естественно, сегодня назначение на подобную должность человека без юридического образования и опыта работы в органах юстиции мы бы оценили как не вполне правомерное. Но в истории военной прокуратуры в те годы можно найти много чего, что не поддается объяснениям и логике.

Ответственный редактор

17 ноября 1930 года военный прокурор Михаил Ланда назначается ответственным редактором газеты «Красная звезда», но уже под субботним выпуском (№ 263) от 15 ноября стоит его подпись.

Обязанности ответственного редактора Ланда выполнял до 28 октября 1937 года. При всем желании трудно проанализировать его деятельность на этом посту из-за отсутствия информации. Однако я постараюсь хотя бы отчасти восполнить этот пробел. При Ланде редакция «Красной звезды» осуществила выпуск серии книг о Красной армии. Так, в 1935–1936 годах вышли «Танкисты», «Три смелых перехода» и «Боевые подруги». Все — под редакцией Ланды. Он же написал к ним и предисловия. Определенное впечатление об авторе этих предисловий можно получить, разумеется, с поправкой на обстановку того времени в стране.

«Советский танк рожден был первой сталинской пятилеткой. Гениальная политика нашего великого вождя товарища Сталина — политика индустриализации — создала в стране все необходимые технические и экономические предпосылки для максимального поднятия ее обороноспособности. В итоге первой победоносной пятилетки, как говорил тов. Ворошилов, “мы полностью освоили и на производстве, и в армии современное танковое оружие”. Красная Армия получила новое могучее боевое средство. Этим она обязана великому Сталину, который “принимал всегда личное и непосредственное участие во всех вопросах, связанных с технической реконструкцией армии, с ее перевооружением на новой технической базе” (Ворошилов). Этим она обязана непосредственному руководству талантливого организатора вооруженных сил страны социализма, друга и соратника Сталина, первого маршала Ворошилова» (Из предисловия М.М. Ланды к книге «Танкисты»).

«Величайший друг трудящихся человечества товарищ Сталин является лучшим другом физической культуры миллионных масс. Его гениальному руководству наша страна обязана воспитанием нового человека, сильного своим большевистским духом и физическим здоровьем. Новая эпоха рождает новых людей — людей стальной воли и физической закалки…

Основоположником физкультурного движения в Красной Армии был ее нарком Ворошилов… Лучший мастер боевой подготовки стал лучшим другом физкультурникам» (Из предисловия М.М. Ланды к книге «Три смелых перехода»).

Постановлением Президиума ЦИК Союза ССР от 27 декабря 1933 года, при ответственном редакторе М.М. Ланде, газета «Красная звезда» была награждена «за заслуги в деле боевой и политической подготовки Рабоче-крестьянской Красной Армии» орденом Красной Звезды.

В январе 1934-го Михаил Ланда становится также ответственным редактором журнала «Знамя». До своего ареста в 1937 году он не опубликовал в журнале ни одной статьи под своей фамилией. Вообще, в отличие от многих других политических работников, Ланда крайне редко публиковался в газетах и журналах. Мне кажется, его душе была ближе оргпартработа. Деятельность Ланды как ответственного редактора была направлена в первую очередь на увеличение тиража. Например, если в январе 1934-го тираж журнала «Знамя» составлял 11 000 экземпляров, то уже в июле того же года — 35 000. Но затем он снизился до стабильно двадцатитысячного.

В состав редакции «Знамени», кроме Ланды, тогда входили: Всеволод Вишневский (1900–1951), Александр Исбах (1904–1977), Александр Косарев (1903–1939), Владимир Луговской (1901–1957), Алексей Новиков-Прибой (1877–1944), Семен Рейзин (1899–1937) и Михаил Субоцкий (1900–1938). Но в 1937 году из этого списка один за другим исчезли Рейзин, Субоцкий и Ланда, в 1938-м — Косарев.

Подчеркнем, что репрессиям в 1937–1938 годах среди сотрудников редакции подверглись только партийные работники, а не прозаики и поэты. Так, бригадный комиссар Семен Рейзин совмещал работу в «Знамени» с руководством культурно-просветительным отделом Политуправления РККА, Михаил Субоцкий одновременно был военным комиссаром и начальником политотдела бригады крейсеров Черноморского флота, Александр Косарев занимал должность первого секретаря ЦК ВЛКСМ. Ланда же в 1934–1936 годах параллельно возглавлял отдел печати Политуправления РККА.

Любопытно отметить, что в этот период фамилии членов редколлегии журнала перечислялись на первой странице каждого номера в алфавитном порядке через запятую без указания должностей. Фамилия же Ланды с указанием должности еще раз в обязательном порядке упоминалась на последней странице в выходных данных. Что же печаталось в «Знамени» в тот период, когда он был ответственным редактором?

Интересных имен немало. В 1934–1937 годах в журнале были опубликованы рассказы Андрея Платонова, Василия Гроссмана, Константина Паустовского и других прозаиков. Обращают на себя внимание очерки Виктора Шкловского, статьи и переводы Ильи Эренбурга. Кстати, переводная литература тогда появлялась на страницах «Знамени» чуть ли не в каждом выпуске. К примеру, в 1934-м центральной публикацией апрельского номера стал роман Эрнеста Хемингуэя «Прощай, оружие!» в переводе П. Охрименко, а в июле того же года в журнале вышел роман Эриха Марии Ремарка «Возвращение» в переводе И. Горкиной и с предисловием К. Радека. В поэтическом разделе «Знамени» еще до знаменитой резолюции Сталина на письме Лили Брик о том, что «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи», републикуются «затерянные на страницах газет» стихи поэта. Также в журнале печатаются молодые Маргарита Алигер, Евгений Долматовский, Семен Липкин, Михаил Матусовский, Константин Симонов, Марк Тарловский и другие авторы, которые в дальнейшем впишут свои имена в историю литературы…

С января 1937 года начал выходить журнал «Военная мысль», орган наркомата обороны СССР. Михаил Ланда был назначен ответственным редактором и этого издания. И снова мы наблюдаем аналогичную картину увеличения тиража — с 7700 экземпляров в январе до 16 200 в феврале. В редакционную коллегию входили (обратите внимание на даты смерти!): армейский комиссар 2-го ранга Иосиф Славин (1901–1938), комкоры Борис Фельдман (1890–1937) и Роберт Эйдеман (1895–1937), комдив Абрам Вольпе (1894–1937). О том, что собой представляли Эйдеман и Фельдман, мы можем узнать из приказа Климента Ворошилова от 12 июня 1937 года № 96. Оказывается, это были «мерзкие предатели», «контрреволюционная банда шпионов и заговорщиков, свивших себе гнездо в Красной Армии» и т.д. История расставит все на свои места, и теперь мы знаем правду. Но тогда, «удесятерив большевистскую бдительность… и ускорив полную ликвидацию последствий работы врагов народа», добрались и до Михаила Ланды и его коллег. По-видимому, в редакции «Военной мысли» арестовали всех подчистую, так как № 8–9 за 1937 год вышел только в январе 1938-го. В нем содержалась информация для подписчиков о том, что издание журнала в 1937 году заканчивается настоящим номером, подписная плата за № 10, 11 и 12 возвращается.

Финал

Уже упоминалось, что 28 октября 1937 года Михаил Ланда был вначале освобожден от должности ответственного редактора «Красной звезды» и зачислен в распоряжение Управления по командному и начсоставу РККА (так значится в приказе наркома обороны № 3771). Предположительно, его задержали непосредственно в редакции газеты, арестовали без санкции прокурора и предъявили обвинение в том, что он является одним из руководителей антисоветской троцкистской оппозиции.

Второго ноября Ланда был освобожден от обязанностей редактора журнала «Военная мысль». Через три дня официально оформляется арест, а 16 ноября в связи с арестом его увольняют с военной службы.

На первом же допросе Ланда полностью признал себя виновным в участии в антисоветском, троцкистском, военно-фашистском заговоре в РККА.

Военная коллегия Верховного суда СССР под председательством того самого Василия Ульриха, возвышению которого Ланда способствовал за дюжину лет до этого, 28 июля 1938 года приговорила бывшего редактора «Красной звезды» и «Знамени» к высшей мере наказания. В тот же день приговор привели в исполнение. Место расстрела: Московская область, полигон «Коммунарка».

В ходе проверки, проведенной в годы оттепели, данные о принадлежности Ланды к оппозиционным или антипартийным группировкам подтверждения не нашли. По заключению Главной военной прокуратуры, уголовное дело в отношении него прекращено за отсутствием состава преступления. 7 июля 1956 года Михаил Маркович Ланда был посмертно реабилитирован Верховным судом СССР.