|
Об авторе | Алексей Петрович Цветков родился 2 февраля 1947 года в городе Станислав (Украина, ныне Ивано-Франковск). Жил в Запорожье, Одессе, Москве, учился на химическом факультете Одесского университета, на факультете журналистики и историческом факультете МГУ. Был участником поэтической группы «Московское время». Эмигрировал (1975) в США. Один из редакторов газеты «Русская жизнь» в Сан-Франциско (1976–1977). Доктор философии (1983). Преподавал в Диккенсовском колледже (штат Пенсильвания). Окончил Мичиганский университет, диссертация об Андрее Платонове. Работал на радио «Голос Америки», затем долгие годы — на радио «Свобода» в Мюнхене и Праге. Автор нескольких книг стихов и прозы, переводов с английского и польского. Лауреат Премии Андрея Белого (2007) в номинации «Поэзия», и «Русской премии» (2012). Живет в городе Бат-Ям (Израиль). Предыдущая публикация в «Знамени» — № 9, 2019.
Алексей Цветков
квинсские идиллии
1.
места тем пригляднее чем реже их видишь
но зато всюду парки озёра и кладбища
некоторые из кладбищ почти до горизонта
так что глазу есть на чём и отдохнуть
если по бульвару направо
там простирается суровый мир юстиции
конторы по выдаче залога под имущество родни
гнездилище цепких уголовных стряпчих
амбалы со связкой ключей на заднице
один из которых от популярных браслетов
и шеренги обезвреженных в жерло окружного суда
где однажды сватали в присяжные
налево манхэттенское направление
всё остальное для немедленных нужд
супермаркет медпункт быстрого реагирования
звёздная россыпь бутербродных и чебуречных
буддистский храм за ним еврейский пункт
конечного прибытия вагончик
для коганов которым вреден вид
наглядной смерти дальше часовщик
в чей зоркий глаз вмурован окуляр
для созерцанья чисел фибоначчи
пикап внезапный бентли катафалк
китайский продавец фуфла и сора
в окне бухарский парикмахер жора
крысиный труп на мокрой мостовой
мир голой правды квинс как таковой
2.
когда подъезжали по тернпайку с востока
дед эразми махнул рукой в сторону окна
и сказал но я же помню
это была больница
там стояло одно из самых мерзких
зданий в округе глыба чёрного льда
но дед сказал что не это
раньше было другое
а я подумал на собственный дом
дом был довоенный красного кирпича
ещё сохранились указатели убежищ
на случай ядерной войны
когда я сказал суперу что съезжаю
он отговаривал и просил остаться
я вносил плату всегда вовремя
и каждое рождество совал ему полтинник
в таком доме где все временные
это случается нечасто
хотя временные все повсеместно
и один из полтинников всегда последний
кроме деда или так тогда казалось
дед эразми был бруклинский уроженец
но после войны поселился в квинсе
так и прожил семьдесят лет
но не в том квинсе где я
по соседству с чёрным торосом
с аптекой лопнувшей накануне отъезда
а в своём квинсе-призраке
где с сорок шестого не сдвинулся ни один камень
3.
в фильме прибытие по рассказу теда чана
гептаподы возвещали контакт гудением
я жил как раз посередине
между jfk и la guardia
и гул садящихся самолётов был точь-в-точь
ожидание контакта меня вконец вымотало
тогда ещё доставала эта мозоль
в очереди прислушиваешься к испанской речи
и красивые диаграммы на стенах
лакомые куски из которых состоим
вспоминалась разблюдовка коровы
на стенке мясного отдела в запорожье
но ни то ни другое конечно
не имело отношения к анатомии гептаподов
наверняка у них такие кабинеты
в числе самых популярных
одного убил патриот человечества
видимо впоследствии избиратель трампа
расплескал чашу нелюбви
не стоило искать контакта и контента
в мусорном крыле космоса
после второй биопсии
в изменённом состоянии сознания
потому что всё-таки валиум с перкоцетом
зашёл в навороченную аптеку
и купил там английский одеколон
просто ткнул пальцем заверните
а он сто баксов с прицепом
но русские не отступают
до сих пор стоит у меня на полке
ума не приложу что с ним делать
4.
нам нужно дружить с городскими пейзажами тоже
от пчёлок в тычинках и листиков клейких уволь
буколика к нашему существованию строже
в ней уже простор для разврата и рюмочных ноль
но впрок приумножить богатство так тоже не очень
чем ближе к бульвару тем житель на деньги бедней
и тенью гротескной плашмя к мостовой приурочен
трёхмерно чихнёшь и проекция плоско на ней
с утра променад торопливой привержен повадке
прохожий нейтрален ни плюнуть в глаза ни обнять
какое-то срочное дело в твоём распорядке
и рысью к сабвею хоть нассано в лифте опять
к подъезду везут совратителей школьных племянниц
чтоб чары на них насылал прокурор окружной
порой вероятный убийца моральный засранец
в конвойных тисках бижутерией звякнет ножной
а пончик уже маслянисто у стойки доеден
в сабвее несытые власти взвинтили тариф
ты сам если честно собой неприятен и вреден
и где этот бог чтобы в силах любить нас таких
5.
а когда в европе всё закончилось говорит дед эразми
я ожидал переброски в азию
а майор говорит я давно подозреваю
у меня в части два эразми а так не бывает
давайте разберитесь сами
прихожу а там конечно сидит папаша
он так сразу и признался
я его уже совсем не помнил маленький же был
он говорит маменька твоя просто меня уела
ну не мог просто больше
меня в азию а ему по возрасту уже дембель
он говорит как службу закончишь
так давай сразу ко мне и пишет адрес
у меня там дело я опять запущу
работы на двоих хватит за глаза
у него была тут в квинсе обойная мастерская
и мы хорошо развернулись после войны
все тогда кинулись строить и ремонтировать
тут вот женился и зажили
даже и не мечтал
только маменьке твоей сказал тогда папаша
не обмолвись ни словом
я ей буду деньги слать по-прежнему
чтобы ни о чём не догадывалась
ух как же я её ненавижу
6.
значит так
сначала они подарили белый вафельный халат
и бутылку для воды с эмблемами больницы
чтобы скрасить предстоящее
сохранились до сих пор могу показать
ну как подарили страховка же оплатила
подарки были со смыслом
литровую бутылку выпить перед процедурой
потом всё с себя долой
и сидишь вафельный с этой эмблемой
с другими такими же в приёмной
пока не вызовут
кладут тебя в этот коллайдер
ставят чернилами точку где сегодня мишень
оператор после обстрела говорил по телефону
я спросил это по-креольски
он спросил откуда ты знаешь
я ответил ну вроде французский но не французский
произвёл впечатление
и конечно с такой уймой знаний
было обидно сознавать себя смертным
но я понимал что не тот случай
что ещё какое-то время побултыхаюсь
но сидя в очереди в вафельном хитоне
невольно вглядывался в соседей
пытаясь и боясь угадать кто из них
потому что знал что некоторые наверняка
а вечером сядешь к монитору
напишешь в фейсбук что-нибудь смешное
и особенно перед закатом
эти гептаподы ревели всё настойчивее
7.
первую неделю я ездил туда на убере
квинс оказался огромным
гораздо больше чем нужно
потом расчистили место в больничном автофургоне
шофёра звали рой он был родом с ямайки
школы не кончил но читал абсолютно всё
сервантеса толстого беллоу
спрашивал где можно почитать моё
был набожный но не агрессивный
пребывал в абсолютном убеждении
что такой хороший человек как я
не может не прийти к вере
я не стал его разуверять в моих мнимых качествах
мы говорили о политике и ни разу не поссорились
ну и попутчики конечно
круг моих знакомств небывало разросся
одну пуэрториканскую тётку все возненавидели
даже кажется кроткий рой
она всё время требовала чтобы её отвезли первой
хотя жила дальше всех
я вылезал из синхрофазотрона
рысью в туалет и раздевалку
рой уже поджидал у выхода
но однажды мы вместо того чтобы домой
углубились в самое сердце квинса
алфавитные улочки односторонние тупики
надо было подобрать новых пациентов
рой мог ездить с закрытыми глазами
но тут он прямо вспотел
мы наконец их увидели
они стояли у своей двери
ветхие и прозрачные ветер продувал их насквозь
я тогда не представлял себе что такие бывают
дед эразми и его миссис
8.
однажды проснёшься в недоумении
кто ты такой и как здесь оказался
тут главное не растеряться вконец
не растечься жидким гелем по поверхности
быстро нашариваешь на ночном столике
записку составленную как раз на такой случай
с перечислением всех основных параметров
или даже лучше положить паспорт
он развеет последние сомнения
у тебя для достоверности есть даже два
можно открыть оба и сверить показания
или даже ещё не пролистав документы
пройти к зеркалу и вглядеться
в то с чем теперь имеешь дело
осевая симметрия парные органы
кроме легко объяснимых двух
ожидаемой чешуи нет и в помине
износ конечно сильно выше среднего
но ничего не поделаешь
надо жить с тем что есть
и уже успокоившись придя в себя
то есть в него заняться подробностями
википедия источник не хуже других
многое может оказаться кстати
в том числе самые фундаментальные факты
дата рождения и дата смерти
9.
слева от входа была книжная полка
с потёртыми триллерами и женскими романами
если кто хочет забыться в этой очереди
и стол за которым сидели добровольцы
чтобы говорить с нами и утешать нас
но ни разу не видел
чтобы кто-то воспользовался утешением
хотя навещали и из синагоги
оказалось к чтению роя приохотила
подружка она как раз была еврейка
но она умерла и когда он её вспоминал
тихо плакал за рулём
те кого ещё не вызвали в накопитель
просто сидели в холле
ожидая отмашки от регистратуры
тихо беседовали некоторые по-китайски
но мы с дедом ни разу не обмолвились ни словом
язык у него развязывался только в машине
у миссис эразми тоже был ещё тот букет
облучение и химия параллельно
иногда после процедур мы уезжали без неё
иногда её просто оставляли в больнице на ночь
в сказке старики умирают в один день
но там неясно когда их диагностируют
я пытался понять смогу ли пойти в добровольцы
и не знал как жалеть наугад людей
которых я уже никогда не увижу
как делить обречённость
которую самому ещё не прописали
10.
вдоль фасадов полозья метели
грызунов возле урны возня
в эту зиму за мной прилетели
но уже не застали меня
в переходе торжественный нищий
милосердных отваживал прочь
он бумагой похрустывал писчей
он в тетрадку записывал ночь
всё что впрок голоса рассказали
в голове очевидней чем в ней
с устремлёнными в кафель глазами
и лицом этой ночи черней
про потом накатившее вроде
как над квинсом в пике зависал
он прознал наперёд в переходе
он авансом в тетрадь записал
что снегами сезон отмечали
что в метро рокотала толпа
и про ту ли каргу на причале
двадцать баксов которой тогда
дозаправки не будет в полёте
на последний бензин позвони
всем терпения если поймёте
что конечная цель позади
ни чистилища ни парадиза
но в зрачках от прозрения резь
кто в небесный свой квинс воротился
в изотопах аж светится весь
там в орбиты порожние дуло
чёрных дыр неизбежен удел
только этого ровного гула
человек издавать не умел
за чрезмерную дозу свободы
полицейскую мелом кайму
а на взлётной стоят гептаподы
обратиться не знают к кому
11.
сорок восемь раз сорок восемь дней лета
через месяц рой заехал за мной снова
как не расставались отвёз на проверку
врач нашла меня пригодным неизвестно к чему
трудно было не согласиться
я подарил на память бронзового слоника
купленного на рынке в гоа
рой был тронут и снова прослезился
то ли от этого слоника
то ли вновь вспомнил ту которая научила
читать беллоу
он уже знал куда и когда я улетаю
и конечно же я спросил про эразми
он ответил неопределённым жестом
из которого следовало что ещё живы
но лучше не спрашивать
я принялся глядеть в окно
где бульвар пролёг как огромная труба
из моего прошлого
но уже в совершенно чужое будущее
пока я воображал себе страну
где живу далеко за морем и не вижу
как умирают люди которых я люблю
Бат-Ям
| 
