Рыцари без страха и упрека. Правозащитное движение: дискуссии последних лет. — М.: Независимое издательство ПИК, 1998. — 336 с. 5000 экз.
Сборник различных материалов о правозащитном движении, опубликованных газетами и журналами в 1996—1997 годах. Сюда в качестве раздела вошла и “анкета” нашего журнала “Диссиденты о диссидентстве” (1997, № 9).
Понятно, что возобновлению дискуссий о правозащитном движении (отнюдь, впрочем, не “жарких”, как сказано в издательской аннотации) дала толчок война в Чечне и своеобразный “переход на сторону противника” части российской прессы и, разумеется, правозащитников во главе с С. А. Ковалевым (несколько его статей образуют отдельный раздел сборника). Именно во время этой войны правозащитники оказались, после относительно долгого перерыва, в классической, привычной для себя ситуации открытого противостояния с государством, которое пошло на нарушение еще недавно им же провозглашенных принципов. Однако на этот раз “образованное общество” раскололось — всем был симпатичен порыв правозащитников, все были против войны и кровопролития, однако многие посчитали, что ситуация не так проста, как это пытались представить правозащитники, что они, встав на сторону “свободолюбивого чеченского народа”, не приняли во внимание или не захотели принять, того очевидного факта, что вожди сепаратистов по части соблюдения прав человека (и особенно — болезненный момент — прав “русскоязычного” населения Чечни) отнюдь не ангелы.
Словом, вопрос встал так: благо или зло для становящейся и непоследовательной российской демократии бескомпромиссный идеализм правозащитников? Когда горстка этих людей спасала “честь державы” и делала свое “безнадежное дело” без особенной веры в его успех, идеализм и жертвенность были единственной точкой опоры. Предельно проста была и расстановка сил: честные и смелые люди против заведомо преступной государственной машины. Теперь все гораздо сложнее, хотя бы потому, что у правозащитников и правящего режима есть реальные и грозные общие враги, в случае победы которых сама ситуация открытой дискуссии общества и власти станет невозможна. Имеют ли правозащитники право ослаблять власть своей пусть и совершенно справедливой критикой?
Послесловие к сборнику написал Сергей Юшенков. Оно называется “Правозащитник — это не профессия, а призвание”. Соглашаясь в основном с пафосом этой статьи, все-таки задумываешься: может быть, вовсе и не вредно “призванным” быть в то же время и профессионалами? Конечно, образ пламенного трибуна, обличающего ложь и злоупотребления властей, привлекательнее, чем образ адвоката-крючкотвора, составляющего бесконечные иски и бомбардирующего “инстанции” мелочными запросами. Но, может быть, пришло время именно такого правозащитника-крючкотвора, занятого ежедневной конкретикой?
Вопросов при чтении этого сборника возникает много. Для того, собственно, он и издан.
