Об авторе | Евгений Леонидович Вольперт родился 1 апреля 1978 года в Риге. В 1992 году переехал с семьёй на постоянное жительство в США. Выпускник Ратгерского университета. Работает программистом. Это первая публикация стихов в «толстом» столичном журнале. Живёт в Нью-Джерси.

Евгений Вольперт

Объявляя имперский указ…

Праздничное

На праздники развесили венки и старый год в свою гробницу входит

со всеми почестями и забрав в дорогу наложниц и рабов, любимого коня,

отборных жирных кур, павлинов, тучных коз, насмешливых шутов и боевых слонов,

любимую жену, охотничьих собак, мохнатых хитрых лис, поэтов, воробьёв

и россыпи голов поверженных врагов на золотом окованных подносах.

А новый год вползает в мир ребёнком с огромными от удивления глазами

и мир в его глазах огромен, неизведан, и ребёнку есть там с чем играть

и чем заняться. В нём без счёта коз, рабов, собак, слонов, поэтов, воробьёв.

И где-то бегает любимая лиса и душит жирных кур, любимая жена

подносом больно бьёт любимого шута, павлины по садам гуляют важно

и распускают веером хвосты, и головы врагов валяются в кустах

и лязгают от холода зубами.

Смерть Юлиана

Император Юлиан проявил к нему милость и выслал его под охраной из Рима,

а дом, имущество и рабов его отдал доносчику Титу.

Тит перерезал всем рабам горло и сжёг вместе с домом их трупы.

Он провёл в дороге полгода и за всё это время

разговаривал с охраной лишь в ту неделю, когда страдал расстройством желудка,

и только лишь потому, что каждую минуту боялся осквернить свою лошадь.

По приезде он был встречен отцом-стариком и был им стеснённо обласкан.

Отец его вскоре, не выдержав этой радости, умер. Он остался один,

с десятком отцовских свиней, в окружении варваров, на окраине мира.

Варвары были все плосколицы и коротконоги. Ели конину.

Говорили между собой по латыни с акцентом, но не уважали римских традиций.

Женщины их не брили подмышек, а дети обоих полов бегали по улицам без одежды.

Он назвал всех свиней по именам своих врагов из сената и язвительно с ними общался.

Самого визгливого борова нарёк Юлианом и обращался с ним грубо.

По утрам вспоминал свою жизнь и избивал Юлиана поленом.

Постепенно, за годы, он привык к своему положению и ярость его иссякла.

За кормёжкой он рассказывал свиньям про прошлую доблесть и подвиги в битвах.

Свиньи кушали жадно и не верили ни единому слову. Всё, что он говорил, было

                                                                                                                                                  правдой.

Он проснулся в ночь бунта от визга свиней, которым плосколицые варвары резали

                                                                                                                                                        горло.

До того, как ему перерезали горло, он так и не вспомнил ни кто он, ни где он.

Юлиана варвары перед смертью ради потехи избивали поленом.

Многие Чумы

Было время, процветала в мире наша сторона

                         А.С. Пушкин. Пир во время чумы

По дороге к селению Сор отряд был задержан гонцом из столицы.

Имперский сопроводитель побрёл на переговоры с коллегой, худющим и длинным,

                                                                                                                                                     как палка.

Санитары жевали табак и громко шутили о том, что один был рождён у другого в заднем                                                                                                                                                         проходе.

Сопроводитель вернулся и, с трудом отдышавшись, приказал поменять направленье.

В столице решили, что Многие Чумы не должны подобраться к восточным границам.

Объявляя имперский указ, сопроводитель кричал и ругался и от волнения хлопал себя

                                                                                                                                               по ляжкам.

Санитары разворачивали повозки и плевали ему под ноги.

От селения Вор Многие Чумы не оставили ничего живого.

Птицы его облетали. Крысы не забегали туда в поисках корма.

Санитары три дня претворяли высочайшую волю и выжигали из Вора болезни.

Сопроводитель скрывался от дыма в палатке и изнурительно кашлял.

Санитары призраками появлялись из дыма и кидали в палатку обугленные обрубки.

Сопроводитель кричал и ругался сквозь кашель и кидал их обратно.

Это было самое худшее время, с тех пор как он присоединился к отряду и взял его

                                                                                                                                                под опеку.

К селению Хор отряд подошёл в темноте и без шума.

Санитары молча разгружали повозки.

Сопроводитель ставил палатку, нервничал и ждал от санитаров подвоха.

Дети в селении укладывались на ночь в постели.

Санитары точили ножи, проверяли верёвки на прочность, расставляли втихую

                                                                                                                              у палатки капканы.

Дети были смертельно больны и нуждались в леченьи.

От селения Хор Многие Чумы не оставили ничего живого.

Жалоба нерадивого ученика

Под «Жалобу трёхногой собаки» плакать легко и приятно,

даже если делать это приходится хором с толпой идиотов.

Наставник сказал, что я должен работать над тем, как я плачу.

Утром он приходил в мою келью и грозил мне пальцем

во время «Жалобы тающего снега» и кривился лицом,

когда меня пробрала икота во время «Жалобы обманутого мужа».

Наставник сказал, что я часто зеваю в середине рыданий

и что я должен спать по ночам, а не играть с калеками в карты.

Наставник сказал, что калекам нельзя доверять

и с сиротами тоже

надо вести себя осторожно.

Под «Жалобу беспризорного сироты»

плачут только законченные идиоты.

Все сироты, которых я знаю,

носят ножи в карманах,

шастают по улицам ночью

и грабят простаков в подворотнях.

Каждой ночью я пытаюсь заснуть

и всегда безуспешно.

Стены кельи моей индевеют,

и я ухожу подворотнями в город

играть с калеками в карты

у растопленных жарких каминов,

а под утро, как только степлеет,

возвращаюсь по слякоти снова

и тщетно мечтаю забыться.

Очень сложно заснуть, когда идиоты

плачут все вместе

под «Жалобу тающего снега».

День Благодаренья

в День Благодаренья

собаки бегают на кухню

воровать куриные ноги и сладкий картофель

что бы ни упало с тарелки

исчезает в их прожорливых глотках

собаки бегают по дому

выволакивают из-под мебели прошлогодние скальпы

рвутся к окнам облаивать почтальона

за окном соседи вывешивают флаги

подают мне знаки, показывают скальпы

близко не подходят

знают, как метко я бью из винтовки

я им тоже подаю знаки

вижу, вижу вас, хватит кривляться

с праздником вас тоже и всё ваше семейство

в прошлом году они вели себя особенно мерзко

распевали песни в неурочное время

крали почту и травили собаками почтальонов

выводили детей к ограде и ими хвалились

разумеется, было обидно

по ночам мы ходили к ним в гости

в гости люди ходят, чтобы собирать скальпы

в День Благодаренья мы показываем скальпы соседям

чтобы напомнить им, что они потеряли

благодарим своего Творца за то, что он живёт в нашем доме

кормим его с каждой тарелки

показываем ему соседские скальпы

чтоб он видел, как смешны они и ничтожны

просим его не помогать им плодиться

просим его не выходить из дома

просим его затянуть нам раны

просим его зарастить нам плеши

                                                                                                                                       Нью-Джерси