|
Об авторе | Марина Станиславовна Мурсалова (1982 год, Москва) окончила Литературный институт им. Горького. Лауреат премии «Дебют» (2006). Публиковалась в журнале «Новый мир», альманахе «Алконост» и др. Дебютировала в «Знамени» №7, 2017. Живёт в Шэньчжэне (Китай).
Марина Мурсалова
словесность будущего
Триптих острова Ламма
1.
На одиноком камне вспыхивает маяк.
На одиноком камне белая птица стоит.
Утром возле парома оживает базар:
все покупают овощи. Я такой же, как все.
2.
Если на острове в полдень выпить стакан вина —
в мире исчезнут тени, вечно продлится день.
Если купить себе книгу и вечером сделать чай —
будет покой глубоким, вечно продлится ночь.
3.
Я видел грот камикадзе и видел пляж черепах,
я знаю тринадцать кошек по имени и в лицо.
Тут всё уже закрылось, я вышел смотреть огни:
огни на далёком судне, огни на том берегу.
* * *
Спиться в Китае приятней, чем спиться в России:
пойло, скажу вам, покрепче, и люди простые.
Над зеркалами полей замечталась луна,
запах жасмина и глины течёт из окна.
После учёбы, женитьбы, войны, шпионажа
спиться в Китае — последняя станция наша.
Поезд не очень-то ходит в такие края,
так что остались лишь горы, да ветер, да я.
Спиться на юге, где солнце и ночью жестоко.
Липнет постель, завершается мука: с востока
в небо течёт растворитель густого пространства.
Сгинуть, товарищи, — не от любви, так от пьянства.
Может, какой-нибудь сон поутру и приснится.
Что мне бояться? Я спица в пустой колеснице.
Щепка в колодце. Я не поднимаю волну,
не удивляюсь: когда-нибудь да утону.
Правила поведения на водах
Не смейся над человеком, который тонул:
перепил, переспал, переел, в незнакомую воду шагнул.
В неравной борьбе идиота спасали всем пляжем,
и фоток позорных теперь на вейбо и на вражьем
фейсбуке — не смейся над ними, как он выползал,
как плакал лицом в полотенце и глаз не казал,
как он задыхался, стонал, как блевал под зонтом,
как селфи на фоне спасателя делал потом.
Не смейся над тем, как, совсем пропадая в пучине,
в последний момент он держался за мысли о сыне,
о маме, о разных деньгах и о прочих долгах,
— ещё о врагах — и о том, что потом — ничего.
Не смейся, не смейся над мелким спасеньем его.
Не смейся, тебе говорю, ты и сам не Тарзан,
ты белого брюха стыдишься в компании смуглых пейзан,
и пьёшь не нарзан, а напившись, взыскуешь свободы;
не смейся, ещё сам не знаешь, в какие ты воды
шагнёшь.
Три версии
1.
Один человек мне сказал: это было в конце шестидесятых.
Дети цветов прилетели на Кай Так,
чтобы отыскать свой рай, где никогда не бывает снега;
у рыбаков они наняли лодку и вышли в открытое море
и пели, пели,
пока из воды не поднялся остров,
с джунглями, горами и зелёными черепахами, и, конечно, цветами.
2.
Другой человек сказал: это было в начале семидесятых.
Несколько незамужних белых женщин
приехали сюда и купили дом.
В деревне, смеясь, называли его «домом старых дев».
Этот дом и положил начало
империи кошек и домашнего печенья,
построенной на спинах филиппинок.
Впрочем, филиппинки вроде бы довольны.
3.
Третий человек сказал: остров Ламма создан из денег и грязи.
Первоначально тут было одно болото —
название «Ламма» произошло от португальского слова «грязь».
Потом понаехавшие американцы
бросали и бросали в болото пачки денег,
пока не стало возможным
построить рестораны, бары,
гостиницы с крошечными комнатами и магазины крафтового пива.
Но всё равно основание Ламмы зыбко,
её потрясают тайфуны, заливают муссоны,
огромные змеи бросаются на людей, влезают в дома,
и тот, кого они укусили, уже никогда не проснётся.
ТЭЦ во мраке таращится парами красных глаз,
и ветряки перемалывают пустоту.
Если перестать бросать деньги в болото —
оно поглотит весь этот жалкий курорт во мгновение ока,
и джунгли, как занавес, сомкнутся над нами.
Этот человек точно знал, о чём говорит.
Он был русским и прожил здесь пять долгих лет,
и каждый день был похож на другой,
от восхода солнца до заката солнца,
от праздника Весны до Нового года,
потому что снег никогда не идёт на Ламме.
* * *
Выбираться из нищеты —
словно воду таскать в решете:
остаёшься всегда в нищете,
да ещё наживаешь гастрит, —
старый мастер Хуэй говорит.
Это значит, ещё повезло,
ведь и хуже могло быть, могло.
Человек, хоть и низкий, но ты
видишь меру своей нищеты.
А родишься, допустим, кустом —
даже сам не узнаешь о том.
Всё o’key, молвил мастер Хуэй.
Доедай-ка лапшу поживей:
в третьем цехе какой-то пробой,
а чинить, как всегда, мы с тобой.
И шагнул я за ним, матерясь,
в заводскую родимую грязь,
а навстречу уже грохотал
многотонный горячий металл.
* * *
Я каждый день убиваю Будду,
а иногда — с пяток,
ежели не забуду, а то он такой, Восток.
Лети, лети, лепесток…
В раю для мессершмитов,
для боевых кораблей
за каждого сбитого Будду
дают пятнадцать рублей.
В раю для мессершмитов
всегда покой и уют,
за каждого сбитого Будду
там двух несбитых дают.
Там я откажусь от хлеба
и выпью зелёный чай,
и мне в картотеке неба
запишут мою печаль.
Новые записки у изголовья
То, что вызывает страх:
Искать туалет в электричке на полном ходу,
пробираясь по гремящим и сталкивающимся вагонам;
есть непонятный салат на вокзале четвёртого января;
возвращаться домой по тёмной улице с эльфийской песнью в руке.
То, что приносит печаль:
Тут всё ясно: ценники в аэропорту; программа голубого огонька;
нюхать бензин, креозот и сигаретный дым;
пить коньяк, потому что всё остальное закончилось.
То, что рождает радость:
Вернуться домой вечером четвёртого января и остаться в живых;
посмотреть голубой огонёк и остаться в живых;
дожить до тридцати пяти, пережить веру, царя и отечество и остаться в живых;
пожать руку Данте, переходящему ад;
говорить правду, потому что всё остальное закончилось.
* * *
Мы пошли на оперу Тоска,
оперу за винным магазином,
под цветным рассыпавшимся клёном,
оперу из мокрого песка.
Мы попали в оперу Тоска —
разом, с трёхочкового броска.
Мы совсем, совсем не виноваты:
на площадке линии размыты
и корзина старая жалка.
А вокруг костры, и буераки,
и предупреждающие знаки:
«Вы попали в оперу Тоска».
Здравствуй, здравствуй, опера Тоска!
Покажи нам эти облака,
шрамы, что оставила погода,
боль в суставах накануне хлада,
тёмный страх на истеченье года...
Впрочем, слишком плакаться не надо:
вот неподалёку «Вино-воды»,
вот мои друзья издалека.
Собралась компашка театралов —
умников, творцов и маргиналов,
отчего бы вместе не пойти?
Вот, идём, смеёмся по пути.
двенадцать дней рождества
да память моя конечно не та что раньше но есть и плюсы
могу перечитывать старые детективы
раньше приходилось ждать пару десятков лет
пока белые пятна закроют имена мотивы
теперь другое дело зима каждый год новый год
к примеру каждый месяц рождество и того чаще
бокал красного вина полезен для сердца в сумерки
дверь приоткрыта сквозняк перелистывает страницы
два бокала вина в два раза полезней для сердца
а для ума полезно думать говорил же тебе доктор
уотсон ум должен быть постоянно в движении как руки и ноги
белые белые пятна они закрывают всё
имена мотивы к примеру люди
которых я ненавидела вполне могла бы убить
зимним вечером выстрелом из револьвера
таинственная цепочка преступлений полиция нескольких городов озадачена
никто не догадался проверить что у этих людей было в прошлом
а что у них было в прошлом? не помню всё замело
бог добр говорят не-не я не согласна
когда он был молод полон сил бог-то он был о-го-го
утопил в крови египет ближний восток и что там ещё
теперь другое дело бог ветхий днями
протыкает небо посохом так появляются звёзды
и вообще махнул рукой пусть идёт само собой
теперь-то я думаю что думать бесполезно
бессмысленно снег вот не думает снег летит лежит
всех победит утром встанешь а всё покрыто замётано стоило трудиться
ходить от дома к дому ездить к примеру в лондон
успевать на лыжах чтобы оставить улики
белое утро бог добр впереди у нас двенадцать дней рождества
вот и малиновка прилетела или может это снегирь
свиристель ага в лондоне воздушная тревога
молодые солдатики учатся складывать парашюты
к нам приедет лектор читать про химическую защиту
и про то полезно ли человеку
если он приобретёт себе душу а весь мир утратит
словесность будущего
читать на смартфоне прозу немыслимо неудобно
поэзия победит в естественном отборе
словесность будущего должна умещаться в ладони
и это органично гораздо органичней
чем книга размером с кожу телёнка
с кожу стада телят размером
с латунный пресс бамбуковое сито
глиняную табличку могильный камень
книги размером с небо и землю размером с Бога
размером с правду хроники павших царств
энциклопедии вымышленных чудищ
| 
