|
ОБРАЗ МЫСЛИ
Об авторе | Николай Ильич Травкин родился в 1946 году. Строитель, Герой Социалистического Труда. Российский политический деятель, депутат Государственной думы нескольких созывов, в 1992–1996 годах — глава Шаховского района Московской области, в 1994–1996 годах — член Правительства Российской Федерации, министр без портфеля. В настоящее время — пенсионер.
Николай Травкин
БЛОГОсловения
Как меня вообще занесло на страницы толстого журнала? Вкратце расскажу.
Вся жизнь на виду, на людях проходила — вот потребность в общении в кровь и впиталась. И вдруг ближе к восьмому десятку лет — на тебе: разговорчики в строю прекратить, умное чего хочешь в телевизор сказать или в печати изложить — согласуй с кем надо. Общественная полемика на политические темы признана пустой болтовнёй, публичная политика исчезла, и ты, как рыба, выброшенная из воды, хлопаешь жабрами, ощущаешь себя лишним в этой непривычной среде… Но тут появились соцсети: в Фейсбук нырнёшь — и дыши опять свободой слова в полные лёгкие, не отказывай себе в воображении. Вот лет пять назад я и нырнул.
В основном, конечно, на злобу дня пишешь и обмениваешься мнениями. Преимущественно про политику и политиков — прошлое, будто фантомная боль, не отпускает. Как правило, пишу коротко. Не по причине, что краткость — сестра таланта. У меня коротко, по-видимому, от возраста, и когда длинно, то мысль теряется. Впрочем, иногда о вечном задумаешься и распишешься страницы на две-три.
Потом с помощью Фейсбука знакомства появились. С некоторыми известными писателями дружбу завёл. Дальше, как обычно — блат, протекция — и вот я уже в Большой литературе. Дача в Переделкине по нынешним временам, конечно, не светит, но всё равно приятно.
Несколько слов о жанре. Здесь сложно, ведь пишешь, как акын поёт: что видишь, о том и пишешь. Главный редактор спрашивает: «А как бы вы сами определили жанр?» Ну, говорю, читатель нынче избалованный пошёл, его только экзотикой какой привлечь можно, так давайте назовём — «Записки сумасшедшего». «Да, — отвечает главный редактор, — по сути-то, прямо в точку, но вы, Николай Ильич, по основной своей профессии, если мне память не изменяет, строитель — с каменщика начинали. А у нас читатель хоть и привередливый, но грамотный: помнит, что один писатель это название уже использовал, — могут подозрения в плагиате возникнуть».
Согласился: неприлично первый шаг в Большую литературу начинать с плагиата.
Потому обойдёмся без изысков. Тексты в Фейсбуке — это заметки в блоге. Заметки, необязательно и даже, как правило, не связанные между собой. Словно ингредиенты в винегрете: каждый — сам по себе продукт, и общее только блюдо, в котором они перемешаны. Так и назовём, скромно — «БЛОГОсловения Николая Травкина».
Я себя под Гельманом чищу
В фильме «Премия», снятом по сценарию Александра Гельмана, бригадира играл Евгений Леонов, а в фильме «Тридцать три» у персонажа Леонова была фамилия Травкин. И некоторые решили, что прототипом у Гельмана был я. Это не так. Однако некоторая связь между фильмом «Премия» и мной случилась.
Я только начинал свою бригадирскую деятельность на стройке в Шаховской, когда в кинотеатр привезли нашумевшую картину.
В искусстве был соцреализм. Значит, если кино о производстве, то всё, как в жизни, но в свете предначертаний партии. То есть действительность пересекается с фантастикой. С одной стороны — голая правда: бесхозяйственность, приписки, корректировка плана в сторону уменьшения для его перевыполнения. А с другой — фантастика: бригада строителей отказывается от премии.
У меня и до кино мысли отказываться от денег никогда в голову не приходило, а после просмотра я только окреп в этой позиции.
Сомнения возникли в другом.
Моду тогда взяли: сегодня в газете — завтра в куплете. А послезавтра по кому-то уже оргвыводы делают. А тут — не куплет, а целое кино! И если перевыполнение скорректированного плана — уже не аргумент для денежной добавки, то где вообще стимул на эту стройку ходить?
Это позже — лет через двадцать после «Премии» — «рынок» пришёл и умные люди скумекали: зачем самим корячиться, если ту же работу с удовольствием и почти бесплатно сделают собратья из солнечных республик. А тогда все народы в Советском Союзе хоть и жили одной семьёй и без границ, но у дехкан в Средней Азии своих дел было по горло: почву орошали, хлопок собирали.
Страшно вспомнить — таксистами в столице москвичи работали!
А в Шаховской даже такси не было, и русским людям приходилось самим на стройке горбатиться. Раствор месили, кирпич на носилках вверх по этажам, штукатурка — всё сами!
Но зарплата-то не от этого зависела. Она получалась от процента выполнения плана.
И тут Гельман со своей «Премией».
Не сказать, что совесть пробудил — с совестью у работяг и тогда всё нормально было: за идею и без денег хрен кто пальцем пошевелит! Но сомнение зародилось, что в верхах чего-то задумали. Тем более, вскоре авторов и создателей фильма выдвинули на Государственную премию.
А в те годы социализм хоть и входил в стадию развитого, но некоторые естественные законы ещё работали. В частности, закон о сохранении массы вещества: если где-то убыло, то где-то в другом месте прибавилось.
Значит, если Гельману с коллективом дают Госпремию, то у кого-то государство должно эту премию отнять. Кино про стройку, следовательно, тут и отнимать будут.
Конечно, бывали случаи, что где-то убывало, а куда прибавилось — найти не могут. Но при таком раскладе кого-то сажали. А кому ж сидеть охота?
В общем, сходил в кино. Стали в бригаде думать, а чего ж теперь делать-то? В результате и родился коллективный подряд — метод, за который мне через десять лет звание Героя Социалистического Труда присвоили.
Таким образом драматургия Гельмана определила во многом дальнейший вектор моей жизни.
Зато мы делаем ракеты
Россия опять в ожидании послания. А я от прошлого никак не отойду. Как вспомню эти неуловимые ракеты — дрожь по всему организму. Но одновременно и гордость огромная — это же надо, куда отечественный научно-технический прогресс махнул! Ведь вещь-то секретная, стало быть, все детали родные, российские…
А тут свои проблемы: старость, зубов всё меньше. Стоматолог говорит: протез сделаем, эстетику обеспечим, красиво будет. Правда, иногда при ходьбе выпадать может, но это не страшно, он пластмассовый: платочком протрёте — и снова в рот. Либо — импланты. Как родные будут, даже лучше.
Начинает о достоинствах этих винтиков рассказывать. Это, говорит, — Израиль: подешевле, но приживается дольше. А это — Германия: подороже, но «био», с костью намертво срастается, рекомендую.
А чего попроще, интересуюсь, нет? Может, родного нашего производства посоветуете? Вон какие давеча ракеты нам Путин демонстрировал!
Это, отвечает, можно. Два завода чугунного литья уже делают и предлагают отечественные импланты. Намного, в несколько раз, дешевле. Но одно неудобство! Их надо с другой стороны челюсти контргайкой крепить.
Нет, отказываюсь, давай уж тогда израильские. Зачем мне контргайки? Мне контргайки не нужны… А ракеты проклятые из головы не выходят! Ну как же так? Уконтропупить человека — впереди всего мира. А продлить ему приятную жизнь через устройство для нормального пережёвывания пищи — это мы не способны!
Про глаза и не говорю. Две пары очков с собой таскаю: для чтения и на «вдаль». Спрашиваю знакомого офтальмолога про хрусталики. Плёвое дело, говорит: тридцать минут — и зрение лучше, чем у индейца Зоркий Глаз. Шестьдесят-семьдесят тысяч — всё удовольствие, в смысле на замену одного хрусталика. Ставить, конечно, надо немецкие или американские.
А что так, возражаю, мы же ракеты… Он дослушивать про ракеты не стал и отрубил: мутнеют они быстро, хрусталики, если их из бутылочного стекла делать.
Ну и ладно: зубы уж как-нибудь сделаю, а с глазами — очками перебьюсь: не барин в семьдесят два года хрусталики ставить...
Но какие ракеты мы делаем!
Не пой ты мне про СССР
В СССР передовикам производства автомобиль продавался практически вне очереди. Ну, два-три года подождёшь — разве это очередь?
Пригоняешь «копейку» в заранее установленную «ракушку» и первым делом осуществляешь проверку и тщательную закрутку всех доступных болтов и гаек. Затем с помощью друзей и специального приспособления из труб (одалживает сосед) машина переворачивается набок. Днище тщательно промывается, просушивается, наносится слой битума, затем грубая ткань типа рогожи, второй слой битума, ещё рогожа — и заключительный слой битума. То же самое проделываешь с внутренними поверхностями крыльев. Только вместо рогожи старые капроновые чулки жены используешь. Возвращаешь на колёса — и теперь желательно поездить полчасика, чтобы пыль впиталась в битум. Образуется защитный панцирь, и ты убеждаешь себя, что теперь снизу не проржавеет. Снова в гараж, сверлишь дырки в порогах под дверками, специальным шприцом (одалживает сосед) закачиваешь внутрь порогов отработанное машинное масло (одалживает сосед) и специальными резиновыми заглушками (одалживает сосед) заделываешь отверстия. Убеждаешь себя, что теперь и пороги не проржавеют.
Заключительный этап: на капот выставляются бычки в томатном соусе, буханка чёрного, четыре по 0,5 белого, собираются друзья (обязательно приглашается сосед), обсуждаются достоинства «копейки» против «Москвича» — и, в принципе, машина готова к эксплуатации.
Да, маленькая деталь! Личный автомобиль опытный и рачительный автовладелец эксплуатировал в течение трёх времён года: весна, лето, осень. На зиму «копейка» поднималась домкратом, чтобы резина не промялась, ставилась на деревянные чурбачки и отдыхала до весны. Потому что не только скользко, но и, несмотря на спецзащиту, быстро ржавела от соли.
Те же гордецы, которые продолжали ездить и зимой, на ночь уносили аккумулятор в квартиру — замерзала в нём жидкость при морозах.
И, чуть не забыл, ещё одна маленькая деталь. Если вы по необходимости останавливались, чтобы заскочить в магазин на минутку, то обязательно снимали дворники с лобового стекла. Советский автовладелец был носителем самой высокой морали в мире и понимал, что живёт в окружении таких же, поэтому дворники оставлять на стекле нельзя.
…И вот теперь, спустя сорок лет, сопляк-журналист, который ни дня не прожил в СССР, объясняет мне преимущества социализма, высокую моральность тогдашних людей и упрекает, как же мы такую чудесную страну не сохранили…
Про рыбу и удочки
Коммунизм как смена принципа распределения благ от «каждому по труду» к «каждому по потребностям» был обещан на восьмидесятые годы прошлого века. Срок приближался, производительность труда перестала расти, а в отраслях, производящих для населения чего поесть и во что одеться, даже стала заметно падать. Населению нравился принцип «каждому по потребностям», и оно начинало беречь силы. Жизненный опыт подсказывал: как только объявят «бери сколько хошь», тут силы-то и понадобятся — главное, не прозевать...
Пришли восьмидесятые. Запасы еды дожевали, остатки одежды доносили, гуманитарной помощи от врагов не хватало даже распределяющим, и население начало роптать. Власть и государство переформатировались, ответили, что в закромах пусто, дать нечего и отоварить могут только свободой. Непонятливым объясняли так: рыбы у нас нет — можем дать удочки, а воды с рыбой кругом полно, ловите сами.
Удочки взяли не все, но благодаря тем, которые взяли, уже через пять-семь лет население худо-бедно, но снова было с рыбой. Правда, участились и случаи, когда близкие к власти рыбаки не удочками ловили, а глушили динамитом.
С началом нового столетия власть ещё раз переформатировалась. Тех, которые предлагали удочки, сменили те, которые глушили динамитом. Государство обретало силу, матерело, рыбные места объявляло своей собственностью и затем передавало своим ребятам. Упёртым рыбакам отрезали крючки с удочек, некоторых напоказ сажали. И хотя власть продолжала твердить о всё возрастающей поддержке тех, которые с удочкой, население поняло: нет, додушат до конца.
Некоторые умники сомневались: мол, возврат в прошлое невозможен. Но подключился ВЦИОМ, померил, и действительно: 66% населения с нетерпением ждут будущего, где власть раздаёт рыбу. Так что в Кремле напрасно чешут голову в поисках, как бы повысить производительность труда. Этого сделать невозможно, когда население экономит силы, чтобы не прозевать начала раздачи рыбы властью.
Гидра империализма
Мой наставник по освоению профессии каменщика, Лимонтий — светлой памяти человек, образованием испорчен не был, но про международную политику любил поговорить, пофилософствовать. Бывало закусить как следует не успеет, а уже о противостоянии международному империализму рассуждает. Как сейчас помню последнюю встречу...
— Не, Ильич, ну то, что жить стало сытнее, и говорить нечего. Раньше баба после работы все магазины с авоськой обежит — и только килька в томате. А щас супермаркеты, то да сё. С одёжкой тоже никакого сравнения. Или, там, родным позвонить. Раньше-то наунижаешься вдоволь: «Барышня, ну пожалуйста, у них поздно уже, ребёнок маленький, уложат и выдернут из розетки». А щас из кармана достал, потрогал кнопки, и слышимость, опять же, как рядом. У каждого во дворе по машине. А то и две… Но всё равно вот чего-то как потеряли! Разобщённость, что ль, какая-то. И не в деньгах дело, что у одного миллион, а другой хрен последний без редьки доедает. Это бывает. Одному, значит, фортуна улыбнулась, а второй проскочил мимо. Разобщённость в смысле, что каждый как бы сам по себе… Конечно, к концу Союза посмеивались уже, но как послушаешь бывало диктора про гидру американского милитаризма и внутренне вроде подбираешься. И чувствуешь, что не один в окружении, а со страной со всей, плечом к плечу! Я поначалу к Путину с подозрением относился, а щас уважать стал. Сплочённость помаленьку возвращается. Сумел он вернуть вот это: «Мы, как весь советский народ…». Вот только сомнение, что сытость и айфоны эти можно соединить с борьбой против гидры. Кажется, либо одно, либо другое. Ну, время покажет...
Мимоходом
Мэр Парижа жалуется Собянину:
— Заколебали эти «оранжевые жилеты» протестами!
А Собянин ему:
— Так ты не согласовывай.
* * *
XXI век. Цифровая эра. Россия. На космодроме «Байконур» состоялся чин освящения ракеты «Союз-СГ».
* * *
Поколенческий разрыв — это когда дед не знает, кто такая Монеточка, а внук не представляет, кто такая Бабкина.
* * *
Входит в норму, что случись в мире какая-либо неприятность, в сторону России ещё и не посмотрели, а представитель МИДа уже делает категорическое заявление о нашей полной непричастности.
* * *
Почувствуйте разницу!
Наказание по-ихнему — мы не пустим вас сюда.
Наказание по-нашему — мы не выпустим вас отсюда.
* * *
«На севере Москвы четверо неизвестных, угрожая оружием, отобрали у мужчины сумку с десятью миллионами рублей», — сообщает «Эхо Москвы».
Район Ховрино, северная окраина столицы, рядовой работник префектуры возвращался домой… Прям Чикаго какое-то.
* * *
Иван Сидорович за всю жизнь не покидал ни разу свою деревню в семьдесят два двора. Но самой большой его гордостью было то, что у нас самая большая по территории страна в мире.
* * *
Версию, что обшивку «Союза» повредил батюшка, размахивая кадилом при освящении, отвергли как бездуховную.
Ей бы снова такого
Предложение прийти на сеновал для большой, но чистой любви она слышала много раз.
Справедливости ради, первого-то она сама позвала. В деревне одни опойки да слюнтяи: заходи, грабь кому не лень. А про этого хоть и идёт слава лихого, хоть и заморский, но будет мужик в доме, какая-никакая, а защита. И кличут красиво — Рюрик...
С тех пор много разных пережила, с кем-то маялась, исполняя обязаловку, а кого-то любила до самоизнеможения.
И красавцы были, и уроды, и богатыри, и хилые телом, и умные, и слабые головой от рождения. Но двоих до сих пор забыть не может.
Чего только они с ней не вытворяли?! И смертным боем били, и с вилами по сараю за ней гонялись. Этих особенно любила.
Одного так промеж себя и звала — Ванька Грозный. А второго — Иосифа — годовщину смерти каждый раз с грустью отмечает.
Рука у ненаглядного начала сохнуть, а потом взял да и помер.
Уж как рыдала, как заходилась в горе она!
И как бы ни клеветали на него, не отцом, а сукою даже обзывали, не может забыть, не может из сердца выкинуть.
Присядет в сараюшке полуразвалившемся своём у окошка и вспоминает, как и не было этих шестидесяти шести лет, промелькнувших со дня его смерти. «Ах, какой был мужчина, мне бы снова такого».
А всё, чего желает женщина, как правило, сбывается. Россия — она же женского рода.
Реальная угроза — не Америка
Америка меня не беспокоит. Никогда в нашей истории мы с Америкой не воевали. Мало того, на протяжении большей части нашей истории Америки и вовсе не существовало. Америке всего-то двести сорок с лишним исполнилось, и за это время ничего плохого мы Америке не сделали. Даже когда мы победили во Второй мировой войне, то не пытались включить Америку в состав соцлагеря. Мы с Америкой в той войне союзниками были. Поэтому не за что американцам на нас злобу таить и планы по отмщению строить.
Меня Монголия беспокоит. Во-первых, она рядом. А кто рядом с нами, те врагами нам, как правило, становятся. Во-вторых, расстались мы с ними в прошлый раз — в 1480 году — как-то прохладно. Сказали: не будем мы вам больше никакую дань платить, седлайте своих лохматых и скачите отсюдова. Они ускакали, но основание для сохранения некоторой обиды к нам, скажем откровенно, у Монголии есть.
И хотя вели себя монголы последние пять веков тихо, но из отсталости потихоньку выкарабкались. Темпы роста экономики приличные, а десять лет назад даже возвели сорокаметровую статую Чингисхану на коне! То есть, похоже, с колен начинают подниматься.
А вдруг победит у них на очередных выборах какой-нибудь крутыш с непреодолимой тоской по Монгольской империи?
И начнётся: скрепы, духовность, Золотая Орда, пересмотр итогов Куликовской битвы, задолженность по дани за пятьсот с лишним лет…
Так что не об Америке надо беспокоиться.
Свой парень
Компанейский мужик, свой в доску! Только в купе расселись, а он уже бутылочку коньяка на столик выставил, закусочку и предложил присоединиться. Анекдоты всю дорогу травил, правительство поругивал. В общем, сразу видать — наш человек, хороший.
Выходить ему нужно было раньше остальных. Прощаясь, попутчики поинтересовались: «Кем по жизни-то будешь, где работаешь?» — «Я, — отвечает, — депутат Думы».
Шага от купе не успел шагнуть, дверь ещё не закрылась, а все дружно полезли проверять бумажники.
«Служить бы рад…», как говорил Суворов, — сказала депутат Поклонская
А ещё был случай в Думе. Подходит одна такая к вице-спикеру и говорит: «Пётр, я так счастлива работать с вами вместе! Ваш прадедушка — мой любимый писатель! Я в таком восхищении, как он про войну и мир пишет! Я, как только дочитываю до того места, где Герасим топит Муму, то прям не могу, рыдания душат — я такая впечатлительная…»
Кругом напёрсточники
Треньк-треньк. Беру трубку. Добрый женский голос — на голос доктора Малышевой чем-то похожий — приглашает пройти бесплатное медицинское обследование. Вот, думаю, международная обстановка сложная, не до меня вроде, а, оказывается, Родина помнит, Родина знает. Не успело тёплое чувство благодарности в организме осесть, как снова — треньк-треньк. Беру трубку. Предлагают прийти и получить бесплатную юридическую консультацию. Только успел поблагодарить за внимание, трубочку положил, а тут какая-то фирма звонит. Говорят: мы сегодня неподалёку пластиковые окна устанавливаем и в знак уважения к вашему преклонному возрасту можем заскочить и бесплатную профилактику Вашим окнам произвести.
Телефончик, с которого звонили, записал туда же, в столбик, что и про медицину с юридической помощью. И мысль пришла, а не пропустил ли я чего. Может, день какой-нибудь необычайной щедрости объявили?
И вдруг вспомнил: 20 июня — прямая линия с Владимиром Владимировичем! А туда если дозвонишься, то остаток жизни, считай, в шоколаде проведёшь! Вот эти лохотронщики меня от прямой линии и отвлекают — устроили мне поле чудес своими звонками. Не на того напали! Я — не лох, соображаю: шанс дозвонится до Самого если и существует, то раз в жизни. И просьба должна быть сформулирована кратко и чётко. Задумался, а чего бы мне попросить-то, и задремал…
«Вы позвонили на прямую линию с Владимиром Владимировичем Путиным. Если у вас вопрос по медицине, перезвоните по телефону +7945… Если у вас юридический вопрос, позвоните по телефону… Если у вас вопрос по ЖКХ, то… Если вы хотите поговорить с самим Владимиром Владимировичем, оставайтесь на линии. И в ухе гимн заиграл…»
Спал недолго, от силы часика полтора-два, и проснулся с ощущением, что телефоны, которые мне на прямой линии назвали, я где-то уже слышал. Глаза протёр, глянул и — боже мой! — так это те номера, которые я от лохотронщиков в столбик записал.
А почему шествия нет?
Вроде официально закрепили создание российской нации взамен советской общности — и на тебе: ни «Единая Россия», ни Федерация независимых профсоюзов, ни Общественная палата людей на демонстрацию не выводят.
А как весело и дружно в прошлые годы единение народных масс происходило! Включишь телевизор, а там нескончаемой рекой движутся небольшими компаниями бюджетники, трудовые коллективы коммунальных предприятий в полном составе, фракции Госдумы, кремлёвские молодёжные движения и политические партии.
Глаз радовался и душа пела, глядя, как крепко держат за руки известных девелоперов-застройщиков столицы обманутые ими дольщики. Лица дольщиков светятся столь неподдельной радостью от встречи, что становится очевидным — они не отпустят руки девелоперов и после демонстрации.
Обмениваются счастливыми улыбками жители района Марьино с обитателями Рублёвки. Они оживлённо беседуют, и видно: им есть что сказать друг другу в этот замечательный праздник. Вот молодой человек из Марьина от переизбытка чувств неосторожно двинул рукой, и кого-то из рублёвских бережно выносят к тротуару.
А вот и представители малого и среднего бизнеса — опора и надежда России. Ура, господа, возродившемуся среднему классу! И они, конечно, не оставлены без внимания государства. Мы видим по левую руку каждого предпринимателя представителя силового блока, «крышующего» его непосредственно, и по правую руку — чиновника, этого же предпринимателя опекающего и доящего.
А вот и колонна людей, которых даже в фантастических предположениях нельзя вообразить рядом! Но на то он и День народного единства! Переминаются с ноги на ногу рядом с олигархами стеснительные бюджетники. Владельцы нефтяных скважин, газовых магистралей и металлургических заводов сверху по-отечески смотрят на учителей, врачей, библиотекарей и прочую разночинную интеллигенцию. Интеллигенция в свою очередь снизу ласково и восхищённо заглядывает в глаза олигархов, как бы чего ожидая…
И вся страна, весь российский народ застыл в ожидании. Сейчас, вот сейчас, вот ещё совсем немного… Колонны подравняются и двинутся по Тверской в сторону Кремля. Все как один! Один народ! Единая нация!
А в этот раз тихо как-то и незаметно. Похоже, что Кремль решил не тревожить лишний раз единую российскую нацию. Пусть отдохнёт народ, пивка попьёт да телевизор посмотрит. А то кто знает, что ему в голову взбредёт, когда спускается вниз по Тверской к Кремлю, вдруг у Манежной не остановится.
Планида такая, что наши трудности всегда впереди
Положа руку на сердце, признаем: отцы-основатели новой России — не боги. Ничто человеческое им было не чуждо. И удачам могли радоваться, и ошибкам огорчаться. А бывало, чего греха таить, заместо того, чтобы ковать, пока горячо, присядут да и выпьют с устатку, и выпадут из процесса на недельку-другую, а затем — давай догонять.
В общем, в лихие девяностые власть действовала во многом интуитивно, сумбурно и частенько запаздывала.
А вот начиная с 2000-х в Кремль пришли ребята дисциплинированные, с выправкой, подтянутые, со строгими лицами, на которых читалось: у нас не забалуешь!
Власть стала думать стратегически и делать шаги обдуманно и размеренно.
Остановили развал государства, подняли уровень жизни, встали с колен, восстановили престиж на международной арене, присоединили Крым, разбудили и подняли на небывалую высоту чувство патриотизма, мобилизовали и сплотили народ, устроили стабильность…
И только после всего этого сказали, что главные трудности ещё впереди.
Дети селекции
И мы вновь выходим на финишную прямую! Он близок — «…этот День Побе-е-е-еды!».
День, когда мы повторяем в очередной раз всему миру, что это мы и только мы — победители всех побеждённых и освободители всех освобождённых.
Да что там напоминаем — мы требуем от всего остального мира безоговорочно признать это и приветствовать цветами вдоль всех европейских дорог потомков победителей — «Ночных волков», мчащихся на Берлин, чтобы «напомнить».
У победы тысяча отцов, а поражение — всегда сирота. Верные слова. Но мы пошли дальше.
Благодаря умной и умелой селекции, проводимой нашими мудрыми руководителями, создана страна, где проживают дети, внуки и правнуки исключительно героев и настоящих патриотов.
Да, были в прошлом безбожники, уничтожающие храмы и попов. Бывали негодяи, создавшие ГУЛАГ. Случались отдельные подлецы, подводящие «под вышку» семью соседей из-за комнаты в коммуналке. Имелись предатели, переходящие на сторону врагов во время войны…
Но все они — слава богу — оказывались бездетными.
Кончилось терпение
Россияне молчали, когда президентом компании «АЛРОСА» назначили сына бывшего главы администрации президента. Россияне молчали, когда председателем правления «Интер РАО» назначили сына олигарха. Россияне молчали, когда одного сына секретаря Совбеза назначили вице-президентом «Газпром нефти», а другого — министром сельского хозяйства. Россияне молчали, когда…
И, наконец, когда Первый канал дал дочке Алсу первое место в шоу «Голос. Дети», терпение россиян лопнуло, и они взбунтовались.
Не буди лихо
Вот и Монголия начала вставать с колен и остро почувствовала рост национального самосознания и патриотизма. Блогеры из Владимира пишут, что территорию их области пересекла группа всадников на приземистых лохматых лошадях. К седлу передового всадника прикреплено древко с изображением Чингисхана, нижняя часть крупа остальных лошадей украшена надписью «На Москву!». На боках лошадей той же яркой краской выведено «Забыли? Можем повторить!».
Пример «Ночных волков» оказался заразительным.
Не дадим братьев-украинцев в обиду!
Как много среди патриотически и по-боевому настроенных россиян обнаружилось настоящих друзей Украины, и как они живо встрепенулись в ответ на опасения одного придворного академика, что территорию, предназначенную для русского мира, Зеленский с Америкой евреями заселят.
И действительно, дрожь по коже, как увидишь, что евреи с Израилем сотворили. А ведь какая прекрасная пустыня там до них была!
Такая вот история
Гуляю, а чуть впереди по аллее идёт молодой человек лет под тридцать, объясняющий маленькому мальчику с рюкзачком на спине — наверное, сыну-первокласснику: «Нет, я не воевал с фашистами. И дедушка твой не воевал. И прадедушка не воевал. Ну и что, что ему девяносто лет? Он ещё в школе учился, ему всего шестнадцать лет было, когда война кончилась. Что “а Путин?”? Нет, Путин тоже не воевал. Кто говорит, что он командующим был? Учительница? Ну, учительница сама не знает. Путина тогда и на свете даже не было, он и не родился ещё. Кто же тогда командовал?.. Кто, кто… Кутузов командовал».
Сначала страшно — потом привыкаешь
Бытие определяет сознание.
В 1993 году российская интеллигенция отказывалась верить своим глазам. Она смотрела на итоговую таблицу, видела победные проценты ЛДПР, ошарашенно качала головами, печально вздыхала и без конца повторяла: «Россия, ты одурела!»
Прошло двадцать пять лет. ЛДПР с ещё более дремучей идеологией одерживает несколько триумфальных побед в регионах. Российская интеллигенция облегчённо вздыхает и говорит: «Прозревает народ! Россия начинает выздоравливать».
Степень разочарований и надежд российской интеллигенции зависит от концентрации безумия в действиях власти.
Приключения иностранца в России
Эх, Жерар…
Гордились, лелеяли, на руках носили!
Бывало встречает глава города какую делегацию и обязательно к месту ли, не к месту, но ввернёт в беседу: а у нас, мол, в Саранске, сам мусьё Депардьё проживать изволит. Да, да, тот самый, Жерар! Как первый раз посетил столицу нашей республики, так от красот городских и ухоженности коммунальной ошалел. А уж в себя-то как пришёл, то и говорит, что Париж в подмётки Саранску не годится, а башня Эйфелева на фоне нашей городской водонапорной — просто несуразица какая-то! Народ у нас радушный, петициями завалили с просьбами приютить и жильё ему предоставить, актёр всё-таки известный всемирно, да и человек по всему видать неплохой — вон как лихо выпивает! Пускай поживёт на старости лет как следовает, жизни порадовается…
В скором времени Депардьё надоело любоваться на городскую водонапорную башню, да и лифт в доме редко работал, а с его внушительной комплекцией одышка убивала уже на втором лестничном пролёте, и уехал он в Бельгию.
Обиды горожане на него сильной не держали, а некоторые даже бурчали, что и слава богу, своих забулдыг хватает.
Мэр тоже недолго печалился потерей знаменитости и, мало того, стал приводить случай с Депардьё как пример, что по части привлекательности жизни Мордовия теперь конкурирует с Бельгией.
Письмо премьеру
Уважаемый господин премьер-министр!
Вчера Вы подписали бумагу про импортозамещение медицинских препаратов.
Радует Ваша решимость и неуклонная последовательность на развитие отечественной фармакологии.
Мне — инвалиду второй группы с ревматоидным артритом — в течение последних десяти лет раз в неделю (если для Вас важно — по воскресеньям) делают укол (если для Вас важно — да-да, именно в это место).
Все предыдущие годы процедура не то чтобы была приятной, но отрицательных эмоций не вызывала.
Немецкая упаковочка с тонюсеньким шприцем, уже наполненным лекарством.
Комар, доложу я Вам, больнее кусает…
Вашими заботами уже примерно с полгода и шприц, и лекарство — по отдельности. И оба — отечественные.
С тех пор воскресенье для меня — самый проклятый день недели.
То ли толщина шприца влияет, то ли в состав лекарства чего подмешивают — боль, пока вкачивают, неимоверная.
Я чего пишу-то?
Я ведь не против импортозамещения.
Просто очень хотелось бы, чтобы и Вам, когда доктор назначит, тоже таким шприцом и отечественным препаратом в это же место кололи.
И не только по воскресеньям, а каждый день.
Господа, делаем взносы!
Об пол не сморкаются, одеты как западники, по-англицки ботают, но сразу видать — не американцы. Ну, в том смысле, который сатирик Задорнов подразумевал, — не тупые. Потому что тупые за несколько тыщ рублей по зонам мыкаются, а эти — с миллиардами и на свободе.
Не тупые, но с первого раза ни фига не понимают! После следственного эксперимента над печально известным министром экономического развития ходили, словно пыльным мешком по голове пришибленные. Айфоны у всех выключенные, между собой только жестами объяснялись — и то исключительно в темноте. Ночью глаз не сомкнули, прислушивались, не зашуршат ли шины во дворе. К утру вроде маленько забылись, давление померили, чашечку кофе на блюдечке поближе подвинули, айфон с симкой на чужое имя включили и… в обморок!
СМИ сообщали, что министр, позарившийся на корзиночку с колбасой, был не единственным, в отношении кого велась оперативная разработка. За многими присматривали. По данным некоторых изданий, даже один слывший либералом вице-премьер, особо приближённый к телу премьера, без внимания органов не остался.
Уважаемые в верхах люди пальцем по публикуемым списочкам водили, но даже если себя в них не обнаруживали, то не успокаивались. Для понимания, что списочек неполный и не закрыт для продолжения, необязательно иметь диплом академии May. Исторический опыт показывает, что во вчерашних списках тебя ещё не было, а завтра за тобой уже приходят.
Но главное, с корабля-то не соскочишь. У трапа встретят и сопроводят!
Что? Ну что делать-то?! Что делать?
Особо грамотные бросились Чернышевского перечитывать, а я тогда специальный совет в Фейсбуке дал: «Господа чиновники и бизнесмены! Сливки общества и обитатели властного Олимпа! Элитчики и элитчицы!
Совет только один. Раз боитесь сопротивляться в настоящем времени, то озаботьтесь о будущем. Примите экстренные меры, чтобы фонд «Русь сидящая» ни в чём не нуждался. В чьих силах убрать какие юридические придирки и закавыки — уберите. Кто может способствовать повышению общественного статуса фонда — поспособствуйте. И все без исключения озаботьтесь созданием мощной, надёжной и долговременной материальной базы для этого фонда. Зима будет долгой. Помещение фонда — на Таганке. Быстренько пусть у кого тёщи, у кого другие близкие родственники метнутся туда и произведут взносы. Наиболее продвинутые могут через Интернет.
И не скаредничайте. По нынешним временам это будет самой разумной и полезной для вас инвестицией».
Не прислушались! Мало того, фонд в иностранные агенты зачислили, а руководителя фонда за пределы России вытеснили.
И только теперь, когда чуть ли не ежедневно растёт число сидельцев, узнающих время не по стрелкам швейцарских часов, а по стуку вертухая в железную дверь, когда запах параши становится более привычным, чем океанский воздух на борту яхты или аромат зелёных виноградников в Италии, до них начинает доходить…
Как сказала давеча одна высоко находящаяся с незапамятных советских времён дама, неприкасаемых у нас нет. Дама, разумеется, не имела в виду себя и своих близких. Так, наверное, думал в своё время и дедушка одного видного депутата — нарком по прозвищу Каменная Задница, до того момента, пока не пришли за его женой.
Ну ничему история не учит!
Про борьбу с коррупцией
Городская комиссия по борьбе с коррупцией заседала бурно. Последние облавы в поликлиниках не принесли утешительных результатов. Число задержанных на выходе с шоколадками «Алёнка» и коробками конфет кондитерской фабрики «Красный Октябрь» опять выросло. А один уролог попался даже с бутылкой армянского коньяка, правда, наполовину уже выпитой.
В школах ситуация была не лучше. Подтвердилась анонимная информация, что заслуженный учитель русского языка и литературы Нина Петровна проверяла домашние задания в 20 часов 35 минут в учительской комнате школы. Хотя надбавка в 47 рублей 81 копейку подразумевала исполнение этой работы после 22 часов и в домашних помещениях.
Мэр поблагодарил членов комиссии за активное и неравнодушное участие в деле искоренения позорного явления и попросил задержаться министра по дорожному строительству с замом по ЖКХ и благоустройству.
«Други мои, — начал мэр, — проехался я с утречка по городу. Подзапустили мы его, надо признать, подзапустили! Бордюры как-то непрезентабельно смотрятся, с прошлого года, поди, не меняли? Да и асфальт по основным улицам, плиточку по тротуарам освежить бы надо. Что? Говоришь, осенью положили? Вот именно, осенью! Зима-то какая суровая стояла, где потрескалось, где соль ямки проела. Ну, неприятно же смотреть! В общем, вы подготовьте сметки на непредвиденные допработы, а я завтра с утра подмахну. И не экономьте особо, не скаредничайте! Для людей же, для наших дорогих горожан делаем. Не хватит, так здравоохранение с образованием ещё разок подвергнем оптимизации. Им сколько ни дай, всё разворуют, жуликоватые очень! Вон, что ни поймают коррупционера, всё из ихних. Сами на комиссии слышали…»
Замы согласно кивали головами и выражали скорбь лицом. Уж кто-кто, а они-то знали, как непобедима эта низовая гидра коррупции среди бюджетников.
Как нам обустроить Дальний Восток
Это у них там на землю смотрят, как на средство производства: продают налево и направо, никакой святости не испытывают, словно и не кормилица она вовсе.
А у нас в России вопрос земли завсегда ключевым был. У нас под обещание отдать землю не только власть свергали, но и государство на 180 градусов в маршруте разворачивали.
Мы нынче преступили к Третьей Великой инициативе по освоению земли русской.
Первым был Ермак Тимофеевич, но он тогда ограничился Сибирью.
Потом Столыпин решил увеличить пахотный клин России, переселенцев начал организовывать да стимулировать, но большевики процесс прервали.
И вот, в январе 2015-го, спустя почти полтыщи лет после Ермака Тимофеича, на это дело бросили специального вице-премьера. Специальный вице-премьер оказался человеком в организаторском деле опытным, хватким и практического склада ума. Он учёл недоработки предков по благоустройству отдалённых территорий и решил, во-первых, начать с самого дальнего края, прямо от берега океана. И во-вторых, задумал, чтобы каждый кусочек земли дальневосточной своего хозяина обрёл.
А то что ж получается, власть из Москвы корячится, деньги тратит, а через пару лет там опять всё в бурьяне! Предложение обмозговали в правительстве и сказали, что выделять надо по гектару. А хозяин земли русской в Кремле ещё и подчеркнул — бесплатно!
Правильность и полезность решения и сами по себе не вызывали ни у кого сомнений. Но в демократическом же государстве живём — решили людей поспрашивать.
Как щас помню, кинулись телевизионщики на улицы Москвы, хватают за рукава и допытываются у прохожих:
— Как вы оцениваете?..
— Гениальное решение! — отвечают люди.
— А как вы думаете?..
— Конечно, поедут очень многие: и обустроят, и произведут, и своё — оно вкуснее и полезнее!
— А иностранцам?..
— Ни за что, пусть свою химию едят, они ещё приползут и будут просить, чтобы мы разрешили им отменить против нас их санкции!
В общем, из всех опрошенных только один «сумлевался». Мол, изгорбатишься, а как расти начнёт — отнимут, и ещё должен будешь.
Но это у нас завсегда так. Кругом ликуют, но найдётся один с кислой рожей — и портит настроение окружающим.
А в общей массе энтузиазм просматривался такой, что тревожно делалось за Москву. Не обезлюдела бы при таком интересе к бесплатному гектару вблизи Тихого океана…
Пятый год пошёл, а в Москве по-прежнему не протолкнуться.
Шаги к свободе
Когда правительство позволило россиянам бесплатно собирать валежник, это было воспринято в виде либеральной подачки на фоне всеобщих ужесточений и ограничений.
Когда губернатор Магаданской области предоставил право колымчанам бесплатно ловить и съедать по две рыбины, то россияне уловили в этом лёгкое дуновение ветра свобод.
Но когда Госдума приняла в третьем чтении закон о разрешении охотиться с луком и стрелами — россияне уверовали: либерализация пошла широким фронтом.
Задушили в объятьях
Началось это у него ещё с прихода на первый срок, без малого двадцать лет назад. Зашёл хозяином в Кремль, оглядел с самой высокой точки Россию и молвил: «Надо ослабить административное давление на бизнес!».
С тех пор ни одного послания, ни одного экономического форума или совещания с его участием не проходило, чтобы бизнес не подвергся защите с его стороны. И крупный, и средний, а уж малый-то тем более. Как только свидится с бизнесом президент, так и давай сразу его защищать.
Каким только видам защиты бизнес не подвергался, какими только причудливыми способами и в каких только изощрённых формах его не защищали! И либерализация уголовного законодательства, и сокращение контролирующих органов, и проверки только плановые! А если и возникает государственная необходимость к ногтю кого прижать, то «кошмарить» — лишь с разрешения прокуратуры и под присмотром уполномоченного по бизнесу при президенте.
Разумеется, одновременно и климат инвестиционный всё время улучшали, более привлекательным его делали. И так непрерывно на протяжении девятнадцати лет!
В общем, тема «а не усилить ли нам защиту бизнеса?» догоняет по популярности предложение «а не послушать ли нам начальника транспортного цеха?».
И сегодня, наконец-то, эксперты Института экономики роста, руководимого защитником бизнеса при Президенте РФ, констатировали: «Малый и средний бизнес в России сокращается».
Последнюю надежду убили
Бывают иногда события, которые в поспешности относят к разряду личного геройства, а придя в сознание, понимают, какой же шанс сдуру этим геройством упустили. Вот два года назад в тувинской тайге именно такое и случилось…
«Президент гонялся там два часа за одной щукой, никак не мог её подстрелить, но всё же своего добился», — делился восторгом с журналистами пресс-секретарь.
А президенту всю ночь не спалось. Только чуть забудется, а перед глазами эта щучья морда ртом шевелит, будто сказать чего хочет, но тут её стрела стальная и пронзает. Сон сразу долой — так до утра и ворочался. И какая-то тревожная мысль в голове всё время назойливо крутилась. А под утро, когда уже окончательно рассвело, в мозгах как взорвалось! Мать твою так! Это ж ТА САМАЯ ЩУКА была! Ну, которая «по щучьему веленью, по моему хотенью»! И ртом шевелила: «Не убивай меня, старче, любые желания твои исполню».
Надо ж так лохануться было! Щас бы и санкции все поснимал, и Трамп каждый день звонил бы да с визитом в гости просился! О нефти и говорить нечего, к вечеру баррель в зоне за 150 долларов гулял бы. Пресс-секретарь, щука такая, подзуживал. Стреляй, стреляй, а то уйдёт… Вот и стрельнул…
Щас позавтракаю и заставлю его все сказки русские народные перечитать и наизусть выучить. И надо бы разобраться: может, это и не я, а кто из водолазов фэсэовских щуку-то укокошил… Хотя какая теперь разница, небось уже и сожрали…
Крым как защита суверенитета
Это лишь недалёкие умишком люди думают, что полуостров Крым мы прибрали в порыве патриотических чувств. Мол, там скрепы наши закопаны и чтобы огонь патриотический ярче в сердцах россиян заполыхал — возвратить территорию надо.
Территорий у нас и так незнамо сколько, замучаешься осваивать. И где хошь поглубже копни — лопата обязательно упрётся в скрепы. Ну, на крайний случай, в нефть или алмазы.
На самом деле Крым мы взяли, потому что суверенитет наш в опасности оказался. Опасность не в том, что нападут и завоюют (замучаются кормить потом 146 миллионов ртов три раза в день), а в зависимости нашей от ихних импортных продовольственных товаров.
Население почти отвыкло само сажать и выращивать. Чего корячиться, если готовое можно на нефть, газ или какие другие природные богатства обменять. А природа у нас — самая большая и самая богатая в мире! Это каждый крестьянин знает и гордится, даже который за околицу своей деревни ни разу в жизни не выходил. Вот и забросили земледелие с животноводством.
Вернуться к самообеспечению себя едой оставался единственный способ — насмерть рассориться с теми, кто еду нам поставляет. А как рассориться, если Запад хоть и в уста нас не расцеловывает, но и в драку не лезет? Стало быть, надо самим напроситься! Но напроситься так, чтобы россияне уверовали — нашей вины тут нет! Вот и вспомнили Крым. Про него, собственно, никогда и не забывали. Через Крым и напросились…
Сработало быстро, как слабительное в отношении нежного организма. Они нам — санкции, а мы им ответку — ну и жрите сами, мы своё вырастим! По телевизору сразу пошло: типа отечественное — значит, вкуснее и безопаснее, так как на химикаты денег у крестьянина нет, а генетика у нас ещё со времён академика Лысенко проклята. Росстат тут же подключился, о невиданных темпах развития сельского хозяйства стал докладывать. В общем, всё шло хорошо. Кроме одного…
Как щас помню, лет шесть назад в магазине стоял у прилавка с сырами и думал, а не попробовать ли вот этого, голубого с плесенью, французского? Потом глаза на цену скосил и как-то быстро успокоился. Да и сыр тот каким-то подозрительным показался, плесневелый же.
А вчера стою во «ВкусВилле». Это у меня магазин шаговой доступности — четыре «ВкусВилла» рядом, с какой стороны к дому ни шагай — везде «ВкусВилл». Стою у того же прилавка с сырами и горжусь успехами отечественного сельхозпроизводителя. Вот и этот сыр — голубой с плесенью, и цена божеская — под двести рублей. Научились всё-таки делать!
А потом присмотрелся — за сто грамм!
Гляжу — и не пойму, почему цены-то не ушли вниз при импортозамещении? Что у нас, своей отечественной плесени мало? Да полно! И родная-то плесень вроде подешевше должна быть? Нет, как и прежде, те же французские цены пишут!
Хотя, кто знает, может, при полном суверенитете так и должно быть.
Вместо эпилога
Если меня с Александром Исааковичем Гельманом — русским драматургом — сложить, то на двоих нам будет 160 лет. Вышли мы с ним на митинг за то, чтобы власть соблюдала законы и права человека, записанные в Конституции РФ. Рядом стоят двое молодых людей из постперестроечного поколения. Скользнули по нам взглядом, и один вполголоса говорит приятелю: «Вот такие старпёры в девяностых и профукали демократию. Не хватило духа додавить до конца опору коммуняк-гэбистов — они и вернулись через десять лет…».
Здесь давайте задержимся и порассуждаем.
На протяжении трёх поколений людям в головы вбивали, что они «рождены, чтоб сказку сделать былью». Что они «винтики и кирпичики» для строительства самого справедливого государства в мире. А стало быть, «прежде думай о Родине, а потом о себе». И для этого «вместо сердца — пламенный мотор». А думать не нужно и даже вредно — партия коммунистов за тебя думает.
Три поколения! И что, в один день люди вдруг прозрели и стали мыслить, как граждане демократического мира и рыночных экономик? Как ни цинично звучит, но материал для построения нового общественного строя — тоже люди.
И вот из этого кондового материала, приготовленного для достройки развитго социализма, решили одним махом выстроить капитализм. Думали, сейчас объявим новые экономические отношения, что с сегодняшнего дня не все за одного, а каждый прежде за себя, глушите пламенный мотор, включайте мозги, проявляйте предприимчивость, — и всё закрутится.
Не закрутилось. За семьдесят пять лет извилина у большинства, которая за предприимчивость отвечала, от ненадобности выпрямилась, и мозг не включается. Люди по привычке жмутся к государству, не хотят на волю, боятся неизведанного — пришлось выталкивать. Самостоятельно в открытую дверь из-за решётки первыми выскочили те, которые предприимчивость понимали не как возможность создать что-то производящее и через это извлечь доход, а извлечь доход напрямую облапошиванием, а то и прямым грабежом обывателя или присвоением кусков пока ещё ничейной, то есть государственной, собственности. Они, собственно, и при социализме этим занимались, но втихаря и понемногу. А тут — легально, да ещё и почёт, как первопроходцам рынка. В общем, вот такой несовершенный рынок и получился.
То же и с демократией. Люди интересовались: «Права, свободы человека — это всё замечательно, но кто все решения-то принимать будет, с кого, ежели что, потом спрашивать? Кто верховодить-то будет?» — «Закон, — объяснили им, — верховодить будет. Закон, который един для всех, и собственная совесть, которая будет подсказывать верный путь каждому». — «А, ежели совесть, то это нам привычно», — сказали люди (и подумали: ну, наконец-то, масть мне попрёт). В общем, вот такая несовершенная демократия и получилась.
Наивными мы были. Полагали, что главное — вырваться из тоталитарного режима. А главное-то ждало впереди. Ты на свободе, ты свободен, а значит, и отвечай прежде всего сам за себя и за свою семью. Многие сразу решили, что такая свобода им ни к чему, и повернули обратно. Но власть дверь в «обратно» захлопнула.
Однако демократия же! И в начале нового века истосковавшиеся по опеке государства оказались в подавляющем большинстве и на руках внесли в Кремль новую власть. Она эту дверь в «обратно» им и открыла. И не надо «ля-ля», что это Ельцин подсуропил. Путина вполне осознанно одобрило и выбрало большинство россиян, которые свободу понимали и понимают как лишнюю и отягощающую обузу.
Значит, главное крылось не в изменении экономических правил и даже не в замене верхушки власти, а в изменениях в собственных головах. А это процесс долгий, утомительный, лет на двенадцать-пятнадцать минимум, и главные преобразования для этого необходимы на самом нижнем уровне власти, на уровне посёлка и города.
Короче, попытка быстро прорваться в «царство демократии и закона», в цивилизованный рынок не удалась из-за популизма. Мы — старпёры времён перестройки и становления новой России — хотели, чтобы нас боготворили, чтобы за нами шли, не задумываясь. Поэтому и обещания были: типа потерпите полгода, и будет, как в Европе. Заметим: просили потерпеть, а не предлагали — напрягитесь и «сами, сами».
И ладно бы это в прошлом, но и нынче с печалью замечаешь, что новые политики идут по нашим старпёровским граблям популизма. Посмотришь, под каким углом власть подвергается атаке непримиримых оппонентов, и видишь, что атакуют все под одним углом — понравиться народу. «Долой воровскую власть, Путина — в Гаагу, остальных — сразу в тюрьму» — обязательный и практически исчерпывающий набор мер по выходу из кризиса от твёрдого оппозиционера.
В детали тоже не углубляются. Программы или даже отдельные предложения, которые будут стимулировать к более эффективному труду, считаются неприличными. Все давят на справедливое перераспределение. Если у всех нехороших отнять, то хорошим (а народ у нас хороший!, умный!!, работящий!!!) надолго хватит.
Может, даже и менять ничего не придётся. Ну, кроме персональных замен в Кремле и правительстве. Ну, и в Госдуме с Совфедом, конечно. А так всё нормально, кантовать вас не будем, беспокойств не причиним. Вы только подсобите нам, чтобы мы их… И будет как в Европе. Даже лучше. Потому что мы арабов не пустим, в отличие от Меркель.
Очевидно, в части неприятия населением поворота от приоритета государства к интересам человека мы практически вернулись в доперестроечный период. За десять последних лет людям вбили в головы, что мощь, роль и значение нынешней России в мире такие же, а может, и выше, чем мощь, роль и значение СССР.
Сейчас уже ясно, что сорока лет блуждания по пустыне нам явно не хватит — тридцать уже блуждаем. Да и нынешний кремлёвский «Моисей» маршрут, по всему видать, уж лет пятнадцать как сменил. Не к земле обетованной ведёт, а туда, откуда и вышли. Проведи сегодня референдум по вопросам: «Вы поддерживаете выселение профессора Преображенского из огромной квартиры?», «Вы считаете справедливым отдать квартиру человеку труда — заведующему подотделом очистки тов. Шарикову?» — и на оба вопроса получим ответ «да».
Значит, предстоит начать всё сначала. Новые потрясения. Новая прочистка голов от шелухи в виде воображаемого величия, духовности и особости. Новая оппозиция. Новая власть. Новый заход на то, чтобы стать частью цивилизованного мира, а не его головной болью.
И всё это возможно лишь при осознании того, что, если меняется только власть вверху, то страна (люди, народ) всё равно остаётся прежней. Что единственный способ вырваться из заколдованного круга — это работа вдолгую. Что бытие в стране меняется в результате изменений в сознании людей — и никогда наоборот. Что сознание меняется лишь при непосредственном участии людей в конкретных изменениях и несении их личной ответственности за эти изменения. И всё это возможно сделать, не только сменив власть, но и прежде всего развивая одновременно местное самоуправление.
В противном случае — вот они, наши любимые грабли, и будьте любезны — вперёд!
Поэтому на упрёк внуков «И чего это вы нам тут понастроили и как в этом жить?!» мы, деды-старпёры, отвечаем: «Ну, какой материал был, то и построили. Вот теперь сами для себя и перестроите».
| 
