— Игорь Сид. Геопоэтика. Пунктир к теории путешествий. Владимир Л. Каганский
Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
№ 3, 2024

№ 2, 2024

№ 1, 2024
№ 12, 2023

№ 11, 2023

№ 10, 2023
№ 9, 2023

№ 8, 2023

№ 7, 2023
№ 6, 2023

№ 5, 2023

№ 4, 2023

литературно-художественный и общественно-политический журнал
 


НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии


Творческая геомифология

Игорь Сид. Геопоэтика. Пунктир к теории путешествий. — СПб.: Алетейя, 2018.

 

Дело не в том, что автор книги Игорь Сид — мой приятель и соратник, путешественник и осмыслитель путешествий; у нас общий пространственный modus vivendi — мы любим места (ландшафты) и за то, что они разные и навевают разные грёзы, образы и концепции… И даже не в том, что Игорь не просто меня цитирует, но разбирает и интересно развивает (но не размывает ли?) мои построения в сфере «теории путешествий»; само это выражение принадлежит ему.

Книга заслуживает внимания. Я и пишу, чтобы обратить внимание думающей — и поэтичной и топофильной — публики на примечательный авторский сборник, а вовсе не для того, чтобы Игорь и издательство получили удовольствие. Этого не гарантирую, ибо без критики рецензий не бывает.

Мы отчасти выбираем себе пространства жизни, но вряд ли выбираем времена жизни. Хотя и здесь непросто — в разных местах время разное и даже где-то застоялись иные эпохи, а где-то уже выросли иные времена. Путешествовать в пространстве нужно и для того, чтобы путешествовать во времени. Сразу предлагаю Игорю Сиду тему собрания, лучше бы далеко от наших мест и времён «Путешествие в пространстве как путешествие во времени».

Так вот, в уже пришедшей на смену Модерну эпохе устройство, обустройство и нормирование культурного пространства радикально иное. Во-первых, сосуществуют несколько разных равноправных соположенных культурных систем и норм, упорядоченных принципиально не-иерархически, не соподчинённых, а соположенных, хотя и в очень нетривиальной топологии; знаменитая ризома — слишком простенькая схемка. Во-вторых, границы жанров, стилей и прочих компонентов культуры стали преодолимее, но не исчезли. В-третьих, одновременно на арену истории вы­шли массы (они стали читать, писать, путешествовать и иногда выбирать себе места жизни) и исчезли меньшинства и маргиналы. В эпоху постмодерна1  меньшинства если и остались в силу обстоятельств непреодолимой силы, биологических и статистических, то лишились ореола маргинальности и теряют героическую ауру харизмы и страдальческие культурные стигматы.

Сказанного достаточно, чтобы понять: проектов разной меры осуществлённо­сти / осуществимости / осуществляемости (иные проекты и не предназначены для осуществления) так много… Самих модусов культурного бытия столь много и они столь сплетены, что культура — уже никак не совокупность отдельных штук (они недискретны): это огромное сплошное смысловое поле, яркое, цветное и опасное, как всё настоящее. Цветущее разнообразие просто налицо, хотя неизбежность пустоцветов имеет быть, но нельзя пользоваться лишь аверсами культурной монеты. Лишились названных жупелов вулканически активные культурные локусы пересечений наук и искусств, междисциплинарных исследований, межкультурных трансфертов etc. Всё это — именно про геопоэтику.

Геопоэтика числит Сида в числе основоположников и культуртрегеров — гласит пространная статья Википедии2 . Вот какова геопоэтика по Сиду (цитата из иной работы): «новое международное понятие, приобретающее черты научного термина и охватывающее разнообразнейшие творческие способы взаимодействия человека с географическим пространством, с территориями и ландшафтами: медитативно-путешественные, литературно-художественные, проективно-прикладные, научно-исследовательские и иные. В наиболее общем научном определении геопоэтика — это «работа с ландшафтно-территориальными (географическими) образами и/или мифами».

«Живу как Б-г на перекрёстке двух культур» — поёт любезный моему уху и уму бард. Геопоэтика стоит на большом многоуровневом перекрёстке. Творческое самовыражение? Некие исследования, или, лучше сказать, изыскания и фантазмы? Наука целиком в культуре, и наоборот? Дело, проект, практика, акция? Утончённое переживание и проживания ландшафта от геологии до мифологии? Работа с пространством, его обустройство — мифологическое, символическое и не только? Современная культурная активность, освящаемая древними хтоническими божествами? Бесконечные странствия постаревшей фаустовской души и обход своего уютного края? Мифология, творимая каждым? Дух путешествий?

Именно так. Да, всё это. Об этом и книга. Рассуждения и этюды. Места и символы. Глубоко личный опыт и значимые концепты. Опыт творческой автогеографии.

Культурная ценность геопоэтики Сида — насыщенность смыслом, пусть он представлен иной раз и не вполне отчётливо и недосушен на сухом огне ratio. Это добрая геопоэтика, и чуть не важнейшая её, вполне осознаваемая автором миссия — заместить злую геополитику, ничуть не менее мифологичную. До чего дошла творческая сила — замещающая мифология; ср. заместительная терапия — есть же уже арт-терапия. Чего стоит только важнейшее рассуждение: если жить в эпоху мифологии, то пространство нуждается и в мифологической интеграции, пёстрой, сложной, нежной, а не только простой грубой экономической и силовой. «Нам нужна мифологическая Федерация!» — провозгласил Сид; в грустном смысле она уже такая и есть. Отношения локальных и региональных мифов, или, если угодно, версий и транскрипций русской культуры не менее важны, чем примитивное перетягивание канатов меж Центром и регионами; существенность именно такого, оскорбительного для мест, отношения — вреднейший миф. Крымский лейтмотив — сквозной в книге; геопоэтически судьба Крыма была предугадана.

В эпоху господства семиотически неискушённых масс триумф мифологии неизбежен. Мифы геопоэта Сида — преимущество огромное — немассовые, индивидуальные, кружковые, групповые, они — тонкие и семантически вкусные, тёплые, дружелюбные; их много, и они не образуют монолита. Геопоэтика — это множество приватных мифологий. Последовательный либерал в старом смысле настаивает на минимизации сферы дел государства. Нам, пожившим в эру тотальной, единой и единственной, государственной мифологии стоит полюбить частные и частичные мифологии. Требую отделения мифологии от государства!

Хотя Сид хочет сузить геопоэтику до новой антропологии, но вряд ли это всерьёз. Геопоэтика — не наука, но и солнечный свет — тоже не наука. Уж не новый ли это комплект свободных искусств: классический trivium и quadrivium; грамматика — логика — риторика — арифметика — геометрия — музыка — астрономия. Ну разве риторика, музыка и астрономия (туда входило и учение о Земле) — не прототип геопоэтики? Пользуюсь геопоэтической методой: важнейшая часть того, что прокламируется как геопоэтика — ГЕОпоЭТИКА? Не так ли, Игорь?

Теперь очередь острых вопросов, именно вопросов — а не претензий к геопоэтике и конкретному геопоэту.

Геопоэтика встала в ряд геополитики, геоэкономики, геософии и т.д. Ряд открытый и неполный: напрашиваются геориторика, геогерменевтика (герменевтика ландшафта — разрабатываю помаленьку), геосемиотика… Как и для геополитики и геоэкономики, главной антитезой для геопоэтики является «техне — гнозис». Геопоэтика создаёт и творит — или изучает и описывает? Это практическая креативная деятельность — или деятельность аналитически-познавательная. Геопоэтика — это поэзия Земли или познание поэтических текстов, связанных с Землёй (землёй); миф тоже поэтический текст. От того, что сейчас эта грань техне и гнозиса размывается, она не перестаёт быть определяющей, категорической, порождающим принципом для любой сферы творческих занятий. Можно находиться на границе — но нельзя одновременно полноценно быть по обе стороны границы вообще и этой границы в частности. Геопоэтика имеет своим непосредственным предметом формы литературного текста по поводу Земли — или непосредственно формы земного природно-культурного ландшафта? Геопоэтика в установке гнозиса постигает земную поэзию — или самоё поэтичность мира земного ландшафта, его поэтические формы? Геопоэтика в установке техне творит новый мир текстов — или поэтически преобразует (образует!) мир ландшафта земли?

Геопоэтику пронизывает дух путешествий, она сама — стремительное путешествие в океане культуры; Сид и начинал как биолог-океанолог, кстати… Практикуемая мной уже пятое десятилетие теоретическая география и есть систематизированный итог путешествий. И мы привозим кристаллически блистающие формы (но бывает, что и осколки и обманки) — геопоэтические мифы или научные теории. Напоследок: геопоэтика — «всего лишь» креативная геомифология?

 

Владимир Л. Каганский

 

 

 1  Моя версия: Лабиринт. — №№ 1/2. = http://www.labirint.ru/news/12266/.

 2  https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B8%D0%B4,_ %D0%98%D0%B3%D0 %BE%D1%80%D1%8C

 



Пользовательское соглашение  |   Политика конфиденциальности персональных данных

Условия покупки электронных версий журнала

info@znamlit.ru