НАБЛЮДАТЕЛЬ

сериал

Время «оттепели» в зеркале сериала «Таинственная страсть»

Минуло почти два года с тех пор, как сериал «Таинственная страсть» прошел по Первому каналу. Улеглись ли страсти, им вызванные? Раздразнил он многих и многим — и простых зрителей, и критиков. Последних особенно. На создателей картины обрушилась лавина недоброжелательной критики, на них нападали и справа, и слева, и поборники «документализма», и ревнители «чистого искусства», и очевидцы событий, и родившиеся десятью, двадцатью годами позже... Одним не понравилось, как в фильме рассказано о Евтушенко, как вообще показаны поэты-шестидесятники (почему они так много пьют и курят? почему дебоширят? почему ходят все вместе?..), другим — как переделан роман Аксенова (как можно так изуродовать прекрасный роман?), третьи напирали на то, что в картине оклеветаны достойные люди, в частности, Роман Кармен.

Тогда я написала в ответ на «критику» статью в поддержку режиссера Влада Фурмана и сценаристки Елены Райской.¹  При всех просчетах этой тринадцатисерийной киноэпопеи, она, думаю, важна для восприятия эпохи «оттепели».

«Таинственная страсть» делалась по мотивам одноименного романа Аксенова — по-моему, малоудачного, плохо скроенного, без сквозного действия. Но, хотя и под вымышленными именами и часто сатирически, в нем изображались друзья Аксенова, поэты-шестидесятники: Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина, Роберт Рождественский и поэт-бард Булат Окуджава.

Сценарист Елена Райская, воспользовавшись «рамкой» романа, наполнила киносюжет любовными историями и, как верно сказала Зоя Богуславская, сделала «переакцентировку». Из произведения о писательстве и «предательстве друзей» (см. у Ахмадулиной «К предательству таинственная страсть, / друзья мои, туманит ваши очи») получилось кино о невероятной любви, преданной дружбе, Поэзии с большой буквы и о поразительном времени, когда все это было.

Да, фильм вышел романтический, но ностальгия по прошлому часто окутывает его в преображающий флер. Смотрю повторенный к 85-летию Вознесенского фильм Анатолия Малкина «Андрей и Зоя» (2011), и удивляюсь, как много в рассказах Зои Богуслав­ской совпадает с показанным в «Таинственной страсти». Зоя Борисовна, одна из немногочисленных живущих представителей «того самого поколения», рассказывает, как всей честной компанией они веселились в ЦДЛ, выпивали, читали стихи, любили, изменяли, как самоотверженно приходили друг другу на помощь. А потрясающая история знакомства Андрея и Зои по фабуле и накалу не уступает показанной в сериале страсти Ваксона и Ралиссы.

Разве этого не было? Было! И в жизни Аксенов увел жену у знаменитого кинооператора. Правда, история умалчивает, обращался ли Роман Кармен, чтобы вернуть свою Майю, за помощью к фронтовому другу Леониду Ильичеву, важному партийному функционеру. Сильно сомневаюсь. Но в фильме и нет ни Кармена, ни Майи, ни Ильичева. Там действует оператор Кочевой, его жена Ралисса и партаппаратчик Килькичев.

Все же художественный персонаж не тождествен реальному и художник имеет право на свою версию. Уже слышу, как мне кричат, что это «очернение» честных людей.

Увы, в исторических фильмах такое неизбежно. Даже в документах случаются противоречия и разночтения. Чему верить? Должен ли художник слепо следовать за источником?

В «Таинственной страсти» режиссер Влад Фурман, он же исполнитель роли Кочевого, достоверно и беспощадно выстроил образ человека партийной складки, мастера своего дела, орденоносца и лауреата всевозможных премий, способного на сильное и глубокое чувство, но живущего по принятым в его среде лекалам. И получился не «мелодраматический злодей», а глубоко страдающий человек, не вышедший из футляра советской системы.

Оправдано ли включение в картину «пожилого» Ваксона-Аксенова, на склоне лет дающего оценку событиям молодости, героя-резонера в исполнении Леонида Кулагина? Показалось, что функция сего персонажа не вполне ясна, и образ, да простит меня артист, не наполнен изнутри.

Нужна ли фильму линия засекреченного физика Георгия Ивановича Репина (одна из последних ролей Георгия Тараторкина), в квартире которого поселяется Ваксон и на чьей дочери он в результате женится? Резоны для нее есть: она выводит картину на полет Гагарина, важнейшее событие «оттепели».

Ну, и любовь. Понятно желание авторов фильма усилить любовный конфликт в судьбе главного героя, противопоставив предмету его «таинственной страсти», роковой Ралиссе Кочевой, другую, обыкновенную женщину, создав тем самым поле для показа любовных переживаний всех трех персонажей. Что вы хотите — сериал!

Еще одно лицо в семье Репиных, с которым авторы связали острую сюжетную линию: сын Георгия Ивановича, талантливый юный шахматист, отправленный на соревнования в Берлин. Он оказывается возле Берлинской стены в момент облавы — и получает пулевое ранение. Парнишке удается вернуться домой, скрыв ранение. На помощь ему приходит «цепочка добра», организованная молодыми поэтами, друзьями Ваксона. Ночью Нелка Аххо (Белла Ахмадулина) звонит Роберту Эр (Роберту Рождественскому) и просит помочь: Ваксон сказал, «что дело идет о жизни и смерти». В итоге подросток прооперирован и спасен. Позже младший Репин станет невозвращенцем.

Выдумки? Фантастика? История с мальчиком не значится в советских анналах? Возможно. Но как нужно огрубеть душой, чтобы, глядя на экран, не почувствовать гордость за этих мужественных бескорыстных молодых ребят, верных закону дружбы и человечности!

«Таинственная страсть» — гимн поэтам-шестидесятникам, уникальному племени, родившемуся от воевавших и репрессированных отцов (а Окуджава сам успел повоевать) и вступивших в жизнь после смерти тирана. «Оттепель», крохотный отрезок времени, то и дело сопровождалась заморозками и новым обледенением. Но порыв к свободе был так силен, что породил мощный интеллектуальный, художественный и общественный взрыв, продолжавшийся до конца 1960-х.

Авторы сериала попытались донести до нас дух времени и создать «коллективный портрет» его молодых поэтов. Он вышел неизбежно мифологизированным. Но мне такой подход нравится гораздо больше, чем втаптывание тогдашних идеалов в грязь и воспевание мракобесия.

У актеров была сложная задача: перевоплотиться в тех, кому сегодня поставлены памятники, о ком написаны тысячи страниц воспоминаний, — и сделать их живыми, узнаваемыми. Удалось не всем. Кому-то такой возможности не дал сценарий. Тусклыми получились Кукуш Октава (Булат Окуджава), Артур Бесчастный (Иосиф Бродский), Большов (Александр Солженицын), но они и прошли в картине как-то боком.

Не могу не восхититься Аксеновым как сочинителем «говорящих» псевдонимов. Влад Вертикалов (псевдоним Владимира Высоцкого) — каково? Владимиру Семеновичу в сериале не слишком повезло. Сергей Безруков и монолог Гамлета читает абсолютно по-высоцки, и поет с высоцкой хрипотцой, вот только огонь не высекается... Еще хуже дело обстоит с Мари Эжен, изображающей Марину Влади. Не получилось у Софьи Заики сыграть женщину-колдунью, приворожившую российского Гамлета. Модистку с непонятным акцентом, пожалуй, да. Главные же герои, Ваксон-Аксенов и Ралисса Кочевая в исполнении победительного Алексея Морозова и яркой Юлии Пересильд, кажется, стопроцентно понравились зрителю. Персонажи получились несколько внешними, зато неотразимо обаятельными.

Все актеры, играющие четверку известных поэтов — Яна Тушинского (Евгений Евтушенко), Нелку Аххо (Белла Ахмадулина), Антона Андреотиса (Андрей Вознесенский) и Роберта Эр (Роберт Рождественский), — подобраны замечательно. Но выделю двух: Филиппа Янковского в роли Яна Тушинского-Евгения Евтушенко и Чулпан Хаматову-Нелку Аххо (Беллу Ахмадулину).

Филипп играет Поэта — то смешного, то трогательного, временами сверхосторожного, часто сверхбезрассудного. Как все поэты в фильме, он читает стихи — замечательно, под стать своему знаменитому прототипу. Многим хочется, чтобы любимый поэт был показан «без страха и упрека», заживо одетый в бронзу. Слава Богу, Филипп сыграл своего персонажа свободно и раскованно, без оглядки на «доброжелательных советчиков». А Чулпан Хаматова перевоплотилась в свою героиню так, что временами казалось, будто та ожила — но чуть иной, став (да простят мне поклонники прекрасной Беллы!) естественнее и проще.

Фильм интересен не только актерскими работами. Пожалуй, нам впервые показаны политические и общественные события, происходившие в стране с 1957 по 1968 год, — подчас мирового масштаба, задевающие судьбы героев.

Международный молодежный фестиваль в Москве, травля Пастернака и позорное заседание Союза писателей по его исключению, посещение Хрущевым художественной выставки в Манеже, встречи невежественного Генерального секретаря с творческой интеллигенцией, Карибский кризис, расстрел голодной демонстрации в Новочеркасске, возведение Берлинской стены, смещение Хрущева, процесс над Бродским, приход к власти Брежнева, ввод советских войск в Прагу в 1968 году...

Эти события вплетены в сюжет картины, их участники проходят перед нами, и зрители, не жившие в эпоху «развитого социализма» и не заставшие Хрущева, Брежнева, Фурцеву, Ильичева и Андропова, могут их наглядно представить. Зрелище малоприглядное. Сколько раз мы читали в воспоминаниях современников, как спровоцированный одним из «ведающих искусством» и заранее разъяренный Никита Сергеевич появился на выставке в Манеже и начал по-мужицки отчитывать картины Фалька, скульптуры Эрнста Неизвестного... В сериале эти эпизоды воспроизведены, как и крик Генерального секретаря на Вознесенского на встрече с художественной интеллигенцией 1963 года. На этом крике стоит остановиться. Андрей Андреевич вышел на трибуну — сказать, что, не будучи формально коммунистом, как его учитель Маяковский, он работает на коммунизм. Хрущев оборвал его в самом начале и, не дослушав фразы до конца, стал гнать с трибуны и из страны. В стенограмме читаем: «Нет, довольно. Можете сказать, что теперь уже не оттепель и не заморозки — а морозы. Да, для таких будут самые жестокие морозы. (Продолжительные аплодисменты.) Мы не те, которые были в клубе Петёфи, а мы те, которые помогали разгромить венгров. (Аплодисменты.)... Ишь ты, какой Пастернак нашелся! Мы предложили Пастернаку, чтобы он уехал. Хотите завтра получить паспорт? Хотите?! И езжайте, езжайте к чертовой бабушке».

Борис Пастернак, участью которого разъяренный генсек пугает Вознесенского, — один из персонажей картины. К нему в Переделкино благоговейно ездят молодые поэты, рукопись его романа «Доктор Живаго»² , раздобытую на одну ночь, они взахлеб читают, передавая друг другу страницу за страницей (одна из лучших сцен фильма). И что, кроме ужаса и стыда, может вызвать у зрителей сцена исключения Бориса Леонидовича из Союза писателей?

Удивительно, какие разнонаправленные события вместила в себя «оттепель»: Фестиваль молодежи и студентов в 1957-м, а в следующем, 1958-м — судилище над Пастернаком. Выход человека в космос (1961) — за год до расстрела из артиллерийских орудий голодной забастовки в Новочеркасске (1962)... Дарованная народу сверху, как и грянувшая спустя двадцать лет Перестройка, «оттепель» то и дело перемежалась холодами. Точкой, завершившей этот период надежд, стал 1968-й: 21 августа советские войска вошли в Прагу, задушив Пражскую весну, на знаменах которой было написано «Социализм с человеческим лицом».

Громче всех из компании поэтов на это отозвался Ян Тушинский-Евгений Евтушенко — телеграммой протеста, посланной Брежневу из маленького почтового отделения в Коктебеле, где друзья-поэты проводили август. Девочка-телеграфистка испугалась, но телеграмму приняла и отправила. А затем последовали стихи, звучащие в фильме, распространяемые в те годы в самиздате.

               Танки идут по Праге...

               Танки идут по правде...

               Боже мой, как это гнусно!

               Боже — какое паденье!

               Танки по Яну Гусу.

               Пушкину и Петёфи.

Танки окончательно подорвали доверие к власти у большой части советской творческой интеллигенции. Именно тогда их дороги разошлись, о чем замечательно написал в «Книге прощаний» критик Станислав Рассадин — тот самый, который ввел в оборот термин «шестидесятники»³ .

Сериал завершается на высокой ноте. Далекая от политики и общественных дел Ралисса, будучи в те дни с мужем-оператором в Праге, бросает в лицо Кочевому и его приятелю, партийному функционеру: «Вы — упыри, я хочу, чтобы эти танки прошлись по вам».

Герои фильма — Ваксон и четверка поэтов — после 1968 года выбирают каждый свой путь. Ваксон-Аксенов, давно преследуемый властью, эмигрирует. Тушинский-Евтушенко и Андреотис-Вознесенский едут за границу «с миссией доброй воли», читать стихи и завоевывать Запад. Роберт Эр-Рождественский собирается вступить в партию — исправлять ситуацию «изнутри»⁴ , Нелка Аххо (Белла Ахмадулина) уходит во внутреннюю эмиграцию. Скажу и об Окуджаве, чья судьба в сериале не прочерчена. В 1970-х песни Булата Шалвовича, его историческая проза («Глоток свободы», «Путешествие дилетантов») помогали выживать в пору скучного и вязкого застоя.

«Оттепель» породила великие фильмы, замечательные книги и спектакли, даже целые театры — «Современник» (1956), любимовскую Таганку (1964). Сериал не прошел мимо этих событий. В фильме показана сцена из прославленного спектакля театра «Современник» по роману «Обыкновенная история», в которой дядю и племянника Адуевых играют сыновья их тогдашних исполнителей — Михаила Козакова и Олега Табакова.

А еще в фильме звучат стихи, их много, они точно отобраны и читают их актеры-поэты хорошо, временами — завораживающе.

Сознательно не пишу о недостатках картины, о них написано гораздо больше, чем о достоинствах. Я рада, что на Первом канале прошла лента без обычных для этого канала стереотипов. Хочется, чтобы дело это продолжилось. Могу даже подсказать тему — поэты Серебряного века: Ахматова, Цветаева, Пастернак, Мандельштам, Гумилев. Их жизнь, взаимоотношения, меняющийся мир вокруг них. Правда, боюсь, сегодня сериал с таким свободным дыханием, как «Таинственная страсть», уже не выйдет. Министерство культуры не выделит для него средств.

Ирина Чайковская

1 Ирина Чайковская. Сквозь три завесы. О фильме Влада Фурмана «Таинственная страсть». ЧАЙКА, 17 ноября 2016, https://www.chayka.org/node/7661

2  В «Таинственной  страсти» рукопись «Доктора Живаго» берет у Пастернака Ваксон (Аксенов),  но в действительности Пастернак передал ее своему давнишнему знакомцу  Андрею Вознесенскому.

3  В фильме  термин «шестидесятники» вводит в обиход Аксенов, между тем,  это обозначение вошло в жизнь после появления в 1960 г. в журнале ЮНОСТЬ статьи  Станислава Рассадина  «Шестидесятники».

4  Недавно мне попались на глаза «тайные» стихи Роберта Рождественского, хранящиеся в его тетрадях и говорящие о том, что он прекрасно осознавал, в каком мире живет.  См. Ирина Чайковская. Об одном из героев «Таинственной страсти» // ЧАЙКА. — 17.11.2016. — https://www.chayka.org/blogs/irina-chaykovskaya/2016-11-17/ob-odnom-iz-geroev-tainstvennoy-strasti