НАБЛЮДАТЕЛЬ

рецензии

Да здравствует Рабле!

Мария Ремизова. Веселое время: мифологические корни контркультуры. — М.: Форум, 2016.

Мифология и наши первобытные корни, определяемые ими структуры мышления и закономерности развития культуры — разве можно себе представить что-нибудь более интересное? Разумеется, нет. Книга Марии Ремизовой это подтверждает. В ее фокусе — история европейского и американского культурного андеграунда, породившего революцию 60-х. При этом монография Марии Ремизовой, как и все работы лучших филологов, культурологов, антропологов, не просто интерпретирует явление. Автор, что особенно ценно, дает читателю ключ для расшифровки культурных кодов, с помощью которого можно осмыслить множество других явлений и феноменов, чтобы связать их воедино.

Итак, революционные шестидесятые: хиппи, психоделики, рок-музыка, «peace, love, freedom». Откуда они все взялись и куда впоследствии подевались? Первое, что приходит на ум, — карнавал. Мария Ремизова именно от этого и отталкивается. Да, действительно, культура выработала способы перезапускать двигатели. Когда мейнстрим вырабатывает запас энергии и начинает глохнуть на дороге, горючее поставляет анде­граунд. Мертвый канон и выхолощенные формы сгорают в очистительном пламени, чтобы возродиться из пепла и вновь обрести дыхание и пульс. Это, казалось бы, понятно. Но Мария Ремизова делает очень важный следующий шаг и задается вопросом: что за мировоззрение лежит в основе карнавального действа, спрятавшегося внутри него первобытного ритуала, а значит, и контркультурного движения? Суть его состоит в следующем: «Архаическое сознание мыслило мир неразрывным и цельным организмом, где все части взаимосвязаны друг с другом, так что воздействие на какую-то одну часть неминуемо передает реакцию чему-то другому». В этом и заключается ответ на главный вопрос о контркультуре и революционной волне шестидесятых.

Представление о единстве универсума — это именно то, что объединяет наших мудрых предков и сумевших проникнуть в главную тайну мироздания хиппарей. Современному человеку, привыкшему к логическому мышлению, такое понимание мироустройства дано лишь на уровне интуиции. Оно записано на подсознании, но глубоко спрятано под завалами позднейших наслоений. Однако в пограничных состояниях, самое безобидное и обыденное из которых — сон, наше сознание перестает подчиняться логике. На его поверхность выходит «базовая модель человеческой психики» — представление о всеобщей целостности, ощущение принадлежности к ней. Это мировоззрение нашло отражение в египетской «Книге мертвых», Упанишадах, индейском эпосе, «Одиссее» и «Песне о нибелунгах», проповедях Майстера Экхарта, восточных философских доктринах, а также — в архитектуре египетских пирамид, конструкции Стоунхенджа, ацтекском календаре, орнаменте майя и русской вышивке… То есть подсказки разбросаны везде, куда бы мы ни обратили взор. В том же русле находится субкультура хиппи со всеми атрибутами: от способа организации общины до одежды и украшений.

Массовое распространение психоделиков среди представителей молодежных субкультур 60-х годов объясняется, как известно, стремлением устранить границы нашего привычного видения вещей, слиться с мирозданием и таким образом в каком-то смысле вернуться в первобытное состояние.

Наиболее интересен ракурс, в котором предстает здесь история человечества. Получается, что мы идем от истины к истине через мучительно долгий период самоослепления: «Но сколько времени, однако, потребовалось какому-нибудь Плотину или тем более Гегелю, чтобы вернуться к тому, что было известно каждому дикарю!». Этот период иногда прерывается короткими моментами, когда Алисе удается отпереть дверку и заглянуть в волшебный сад. Но это ненадолго: дверка быстро захлопывается, а ключик опять оказывается в недоступном месте. Прямо трагикомедия вселенского масштаба.

Одно из главных достоинств книги — предельная информативность и насыщенность. Сто шестьдесят страниц интеллектуальных американских горок, где очередной вираж приносит читателю новое открытие, заставляющее задержать дыхание. Множество отдельных сюжетов создают цельную панораму широкого культурного процесса. История Американской мечты: от «Мэйфлауэра» (зарождение) до «Американской трагедии» (деградация), от Californian dream (возрождение) до «Большого Лебовски» (смерть). Гек Финн как наследник Диогена. Психоделическая Страна Чудес против пуританского рая страны Оз — прародины selfmade-men. (Сразу становится понятно, почему сказки Кэрролла — «настоящие волшебные трипы» — так плохо поддаются рационализации и подчинению общепринятой логике, которые предпринял, например, при их экранизации Тим Бертон. Организовать внутри «Алисы в Стране Чудес» борьбу добра со злом — значит, полностью разрушить произведение). Закон двоичности и сакральное число три, контркультурный герой и трикстер, ритуальное жертвоприношение и распятие Христа... Перед читателем выстраивается очевидная и прочная паутина культурных связей, объединяющих, парадоксальным на первый взгляд образом, самые, казалось бы, далекие друг от друга явления.

Идея космической целостности и слияния с Абсолютом как конечной цели существования становится читателю заметно ближе. Сама эта книга в каком-то смысле играет роль средства, расширяющего сознание.

                                                                                                                                               Ольга Бугославская