Об
авторе | Максим
Альбертович Амелин — поэт, переводчик, издатель.
Родился в 1970 году в Курске. Главный редактор издательства О.Г.И. Автор трех
книг стихотворений и книги переводов Катулла. Лауреат премии Александра
Солженицына. Предыдущая публикация в «Знамени» № 6, 2013. Живет в Москве.
Анаит Татевосян
1.
Ода воскресному «Вернисажу»
Как же, залётные! (только из Грузии
можно ещё и заехать)
вам повезло
здесь оказаться,
где стойки да столики,
расположившись рядами
плотно впритык,
по ширине всё
пространство бульварное
заполонили собою
и по длине, —
двигайтесь
медленно! — вот на серебряных
серьгах, подвесках и
кольцах
перволюдей
чернью рисунки
наскальные вдавлены, —
вот семенами наружу
алый гранат
и синеватая
гроздь виноградная
из глазированной глины
наперебой
о небывалом вопят плодородии
тутошнем, — вот небольшие
тонкой резьбы
камни крестовые и
алфавитные,
буквы на коих Маштоца
вещие, — вот
эчмиадзинские церкви из дерева,
храмы Ани и Звартноца,
словно века
их на бегу беспощадном не тронули, —
вот цельношитые
куклы
с важностью лиц,
парные, каждая
мелочь продумана
брачной одежды лоскутной, —
вот на коврах
вытканы на белоснежновершинную
гору манящие виды,
а на других —
озера гладь
голубая Севанского, —
вот звонкогласых
орудий
праздничный сбор:
короткоствольных дудуков и дырчатых,
дхолов, обтянутых кожей,
и кяманчей,
нетерпеливо за
ними пришествия
нового будто бы ждущих
Саят-Новы,
—
вот
хладнокровного пышность оружия
(мне глубоко безразличен
сей арсенал),
вот мундштуки (к ним питаю особую
страсть по курцовской
привычке,
лучших нигде
для каждодневного
употребления
краше, прочней и удобней
не покупал), —
сплав
современности с древностью, выдумкой
изобретательно слитый,
весь не воспеть:
нет, это вовсе не
рынок, а выставка
произведений искусства,
гимн мастерству!
2. Изваяние церкви Сурб Аствацацин
в Музее истории Еревана
Когда переживший многие потрясения
Богородичный храм 700-летний
собирались разрушить в 36-м,
его цельнокаменное подобие,
в глубине обнаруженное случайно,
из-под основания извлекли.
Древнеармянские зодчие позаботились,
зарывая в землю перед закладкой
каждой будущей церкви зерно,
что взойдёт, распустится и возвысится,
дабы, случись неладное, можно было
снова его посеять — и прорастёт.
3. Недоступная близость
Сколь завиден и сколь обиден
ереванцев удел: с какой
был бы Ноя причал не виден,
нет здесь точки, — только рукой
потянись — и можно потрогать.
Но нельзя, как запретный плод,
укусить Арарата локоть:
видит око да зуб неймёт.
Так на деву, от страсти млея,
смотрит юноша, весь — огонь,
но ни губы, ни грудь, ни шея,
ни межножье — попробуй тронь
—
недоступны ему до свадьбы.
Я и сам лишь мечтой лечу
к величавому — вот достать бы
да похлопать бы по плечу.
