Лауреат 2009 года за цикл «Русский И Цзин» (№ 6)
Дни поздней осени бранят обыкновенно те, кто вынужден, сидя в
город-ской квартире, вздыхать и думать про себя, когда же, черт возьми, они
батареи-то затопят!
И совсем другое дело на даче, где человек сам хозяин своего
температурного счастья, где ему плевать с высокой колокольни на то, какие козни
против народонаселения затевают городские коммунальщики. Затопил печку и — кум
королю.
Любишь, чтобы как в июле на Средиземноморском побережье?
Пожалуйста! Делаешь себе какую-нибудь Ниццу, распаляя печку до белого каления.
И даже щебет птиц в воздухе улавливаешь.
Можно и как в мае в Средней полосе. С соловьями, коих
имитирует булькающий в чайнике кипяток.
А можно подобрать и что-нибудь для взбадривания
организма, создавая себе рабочую атмосферу.
Печка в сравнении с центральным отоплением обладает
очевидными преимуществами. И не только практическими, но и эстетическими. С
чем, например, может сравниться удовольствие лицезрения завораживающей пляски
языков пламени? А вслушивание в чистую мелодию трубы, гудящей, словно
взлетающий вдалеке самолет? А вдыхание аромата принесенных с мороза березовых
поленьев?
Ведь не станешь же, сидя в кресле, любоваться отопительной
батареей и прислушиваться к булькающей в ней воде.
Однако есть у печки и еще одно достоинство. Она обладает
магическими свойствами, способностью приоткрывать дверь, за которой притаилось неведомое. Или, как говорят умные люди,
трансцендентное.
И вот тому подтверждение. Естественно, наглядное и
неопровержимое.
Однажды осенью, на границе между сентябрем и октябрем, я
вернулся из похода за грибами. Был он совершенно бессмысленным. Грибы, до
которых в свое время не дошли руки профессиональных грибников, уже давно
попрятались в землю, ушли в свои грибовьи берлоги,
чтобы всю зиму сладко сосать лапу под завывание ветра и морозное потрескивание
суставов деревьев. Абсолютно впустую прошелестел я по пожухлой листве
километров пятнадцать с гаком, принеся домой в корзинке один лишь нож.
Затопил печку. И, наслаждаясь живым теплом, сел за ноутбук и
продолжил забивать в оный мизантропический текст про
непрочность земного счастья, которое всегда склонно к обману, про иллюзии,
которые, будучи извлеченными на свет божий, неизменно лопаются, словно глубоководные
рыбы, изъятые из пучины морской, и т.д. и т.п.
Пальцы порхали по клавишам, на дисплее выползала предельно
пессимистическая строка: «Прожив немалое количество лет, я понял, что в этой
стране человеческая жизнь наиболее точно моделируется при помощи рулона
туалетной бумаги. Вначале ситуация более чем оптимистическая: крути-верти
сколько хочешь, а ничего практически и не убавляется. Не видно никакого
убывания. Но проходит определенное время — и ты уже весь в дерьме.
И, как говорят юристы, закон обратной…».
И вдруг я услышал за спиной какой-то легкий трепет, какое-то
эфемерное колыхание звуковых волн, которые нежно массировали барабанные
перепонки или что-то еще, находящееся внутри меня. Я закрыл свой файл и
обернулся.
То оказалась совершенно роскошная бабочка, если не ошибаюсь,
Павлиний глаз, трепетавшая своими сказочными крыльями в унылом пространстве
комнаты. Отогрелась, то есть, по сути, вернулась с того света, и стала порхать.
И вряд ли понимает, кто она на самом деле: то ли бабочка на этом свете, то ли Чжуан-цзы на том. И неясно ей, бедной, куда же надо лететь,
то есть где же оно — вожделенное лето, где цветы, солнце и теплый ветерок?
За окнами кромешная темнота. К тому же и шторами они
завешаны. Лампочка бабочке абсолютно не в кайф, потому
что на лампочки покупаются лишь одни обделенные солнечным счастьем ночные
мотыльки...
Мечется, бедная, по комнате — и ни хрена!
И кот мой Гаврик, недоуменно глядя
на нее, кажется, вот-вот спросит: какое сегодня число-то, какой месяц? Что
здесь, вообще-то, происходит? Мы в стылом Подмосковье или же в Ницце?
И вдруг бабочка замечает стоящий на столе ноутбук. И видит,
что на дис-плее этого самого ноутбука есть именно то, что ей надо: нежное
лазурное море, островок с тремя пальмами, в отдалении — парус одинокий белеет,
и огромное синее небо с легкими облаками. Короче, конкретный парадиз, который
является стандартной майкрософтовской заставкой.
Вполне естественно, бабочка устремляется в этот рай. И,
понятное дело, попасть в него не может, поскольку этому препятствует закрывающий
экран прозрачный пластик. Пластик довольно мягкий, в связи с чем от удара
бабочка не только не получает инвалидности, но и сознания не теряет. Затем
предпринимается еще несколько попыток. И с тем же самым результатом.
Бабочка садится на левый верхний угол дисплея, где голубеет
иконка «Мой компьютер» с набитым внутри хламом, то есть файлами.
И с тоской смотрит в рай, куда ее, очевидно, не пускают
грехи, совершенные в предыдущей жизни. Как говорится, против кармы не попрешь.
Отдышавшись, она вновь предпринимает несколько попыток
пробить головой невидимое препятствие, границу, которая разделяет сладостные
мечты и горькую реальность.
И в конце концов
выбившаяся из сил бабочка садится на клавиатуру, устроившись между клавишами
«F5» и «4». Сидит, тяжело дышит и думает свою горькую думу, распластав
прекрасные крылья, которые смотрят на меня двумя парами — совершенно не
соответствующих моменту — радостных глаз. Так уж устроены эти создания, чтобы в
любом состоянии, даже абсолютно катастрофиче-ском, радовать человеческий глаз.
Разве можно ей не сочувствовать?
И я сочувствую. Дура ты, думаю,
дурная! Тебе нужна клавиша «F1» — «Help»! Подползи к
ней, собери последние силы, и стукни по ней головой. Дядя Билл Гейтс — он самый
могущественный в мире, потому что у него больше всех долларов. Он все может.
Он, несомненно, знает в своей операционной системе такую заветную форточку,
через которую можно запросто попасть в эту картинку и жить в ней вечно и
счастливо. Напрягись, бабочка, Гейтс обязательно тебе поможет, обязательно!
Ведь ему же это ничего не стоит!..
Но не поняла меня бабочка. Пришлось действовать самому, хоть
заранее было ясно, что ничего путного из этого не получится. Потому что Windows совершенно по-разному реагирует на людей и на
бабочек.
Нажал я «F1» и в открывшемся окошке после слов «Введите свой
вопрос и нажмите кнопку Найти» написал: «Как помочь
бабочке попасть в рай?». И, надеясь на чудо, нажал на это самое Найти.
Увы, чуда не случилось.
В ответ вылезла всякая ахинея: «о получении справки во время
работы; разрешение вопросов, связанных со справкой; установка мастеров и
шаблонов; указания по поиску справки; использование справочной системы без
помощника по Office; о технических ресурсах
корпорации Майкрософт; добавление подсказок к форме...».
В общем, Билл Гейтс поступил совершенно по-свински: сделал
вид, что не понял меня. Словно я у него сто долларов попросил!
Пока я проделывал эти бессмысленные манипуляции, злясь на
подлого Гейт-са, заклятого врага всех ламеров, юзеров и программеров,
бабочка отдышалась и куда-то обреченно улетела. То ли смирилась с тем, что рая
нет, то ли решила искать его в другом месте.
Поразмышляв некоторое время, я все-таки нашел верное решение
данной проблемы. Что свидетельствует о том, что я обладаю более высоким
интеллектом, чем Билл Гейтс. И вопиющая разница в наших имущественных
положениях есть величайшая несправедливость.
Весь следующий день я печку не топил, разогреваясь
физическими тело-движениями типа колки дров и марш-броска в сельский магазин за
ненужными мне спичками и солью. И вечером стоически поддерживал лишь такую
температуру, чтобы нам с котом Гавриком не впасть в
анабиоз. То же самое проделал и на следующий день. В результате получилась
эвтаназия. Ну да, именно так. Ведь бабочка страстно хотела попасть в рай. То
есть добровольно уйти из жизни. Ведь нельзя же одновременно одной ногой быть
здесь, а другой там, в раю. И я ей в этом помог в соответствии с гуманными
законами Нидерландов, где эвтаназия разрешена.
Теперь я часто и подолгу вглядываюсь в картинку на дисплее.
Где там моя бабочка? На какой из трех пальм сидит,
наслаждаясь остановившимся временем? Ведь рай — это вечность, не так ли? А в
вечности, как и на картинке, не должно быть никаких изменений. Однако
изображение мелкое (скупой Гейтс пикселей пожалел!), и разглядеть бабочку
невозможно. Но она там есть, я уверен! Есть! И, может быть, она порой с
благодарностью вспоминает обо мне. Ведь именно я подарил ей это вечное
блаженство.
А через три года к бабочке присоединился и мой кот Гаврик. И теперь они там вдвоем греются на солнышке, слушают
нежный шорох волн на золотом песке, любуются проплывающими по небу облаками.
Ждут, когда к ним присоединюсь и я.
Неужели, черт возьми, я этого не заслужил?!!
