Приглашение к возражению

В середине прошедшего ноября состоялась очередная Букеровская конференция. От других, материалы которых периодически появляются в “Вопросах литературы”, эта дискуссия критиков и писателей отличалась своим форматом. Благодаря спонсору премии, Глобэкс-банку, в конференции принимали прямое участие — по селекторной связи — прозаики, критики, литературоведы из Санкт-Петербурга, Перми, Тольятти и Ростова-на-Дону. В ходе дискуссии Денис Гуцко посетовал на отсутствие в современной прозе нового активного героя. Я не удержалась от реплики: мечтать о таком герое — не значит ли направлять самих себя к рекомендациям, оставшимся, по моему мнению, в глубоком соцреалистическом прошлом? Юрий Трифонов, к которому предъявлялись претензии аналогичного рода (безгеройность, отсутствие активного положительного героя) резонно отвечал: привядший ломтик лимона во фламандском натюрморте тысячекратно выразительнее — и дороже — вазы с роскошными фруктами, изображенной ремесленником. А если говорить об отсутствии того, кого можно назвать “ролевой моделью”, то эту пустоту как раз в последние годы заполняют реальные повествования (non-fiction), о замечательных людях прошлого. В том числе биографии писателей, написанные писателями. Денис Гуцко ответил мне письмом, и его аргументы показались редакции “Знамени” заслуживающими обсуждения. К тому же эти аргументы касаются профессиональной технологии, что — редкость для наших дискуссий.

Редакция попросила Дениса Гуцко расширить письмо до журнально-дискуссионного формата и пригласила к обсуждению коллег, прозаиков и критиков, попросив их ответить на два вопроса:

1. Насколько актуальной представляется Вам проблема героя в современной прозе?

2. Насколько важен герой (и как Вы его находите) для Вашего творческого процесса, для технологии Вашего письма?

Публикуем тексты нашей заочной дискуссии, “ответвившейся” в самостоятельный литературно-критический сюжет.