|
|
|
Инна Лиснянская
Проём
Об авторе | Инна Львовна Лиснянская родилась в 1928 году в Баку. С 1961 года живет в Москве. Пишет не только стихи, но и прозу. В “Знамени” опубликованы повести “Величина и функция” (1999, № 7), “Отдельный” (2005, № 1) и монороман “Хвастунья” (2006, № 1). Лауреат Государственной премии (1998) и премии Александра Солженицына (1999).
* * *
Нету такого огня, чтоб согреть огнём
Красные шарики крови.
Третью бессонницу думаю я о нём —
О стихотворном слове.
Слово прозрачно, как воздух или вода,
Зачерпнутая из моря.
И не кропи его испариною труда
И не бери измором —
Не хлеб и не город… не божья коровка, чтоб
Голыми взять руками.
А ему всё дозволено, — хочет, бросит в озноб,
Подоткнёт одеяло, свалявшееся комками,
Холодное, как сугроб. 2 августа 2007
* * *
Кормлю я слово скудною едой
И мыслью о вине.
Я с ним наедине под крышею худой,
Я с ним наедине.
Оно и вправду ведь не воробей,
Чтоб вылететь в окно.
Сперва убей меня, потом его убей, —
Состарилось оно.
Состарилось — и не поднять крыла
Над новою страной, —
Над русскою тщетой — четыре в ней угла
Наедине со мной. 6 августа 2007
* * *
Вместо жилья — гнездовья.
Да и на что мне дом?
Чёрный платочек вдовий
Вырос и стал крылом.
Более мне не надо
Руководящих крыл, —
Я и сама крылата —
Справлюсь по мере сил
С бытом стоянок многих
И с переменой гнёзд,
А для умов убогих
Мир, как подмётка, прост.
Ангел мой с нервным ликом,
С белым, что простыня,
Не поминай меня лихом
И не храни меня! 13 июля 2007
* * *
Не вижу повседневной мерзости,
А лишь балкон, листву и свет.
Вино перебродивших лет,
Вино перебродившей местности
Я пью, а дна в стакане нет.
Помру — могильщик яму выроет
Не глубже, чем проём окна.
Ну а пока, как сон от сна,
Меня от мира изолирует
Листвы зелёная стена. 16 октября 2007
Сны
Глаза мне колют, сушат губы
И тишину берут в тиски
Сны-сплетники, сны-правдолюбы,
Сны-воры, сны-оптовики.
К чему бы мне ночные гости?
Всё вижу я при свете дней, —
И землю, и под нею кости,
И даже ангелов над ней.
Чем тише в сердце, в небе звонче,
Особенно в конце весны,
Но ходят, как за днями ночи,
За мной докучливые сны, —
Сны-сверстники и сны-младенцы,
Сны-вестники, сны-мертвецы.
Сны — шумные переселенцы, —
Цимбалы, трубы, бубенцы. 2 декабря 2007
* * *
Когда поётся, трудно замолчать,
Когда молчится, нелегко запеть.
Такая на устах с утра печать,
Что никаким раствором не стереть.
Не просыпайся, боже упаси!
С семи утра в домах уже не спят, —
Со скрежетом взлетают жалюзи,
Ключи автомобильные спешат.
Но раз проснулась, взглядом жизнь окинь
Поверх автомобилей и окон.
Зелёная пронзительная синь —
Курчавы горы, гладок небосклон.
Нет, ты не олеандровый цветок,
Дыхания бензин не заглушил.
Окно твоё выходит на восток,
Молчит и дышит из последних сил. 1 ноября 2007
* * *
Ничто ни на что не бросает сегодня тень,
Всё звенит и сияет в полунебесный день,—
Опрокинуты к людям чаши колоколов,
Куличи золотятся храмовых куполов.
Я в провинции мира живу — на Земле Святой,
А верней, третий год восхожу по тропе крутой,
Чтобы в храм Вознесенья попасть и зажечь свечу,
Но сбиваюсь с дыханья, и воздух грызя, шепчу:
— Ты воскрес и вознёсся и чад своих вознеси,
Заблудившихся в чёрной крови и в красной грязи!
А в ответ мне блестят куличи и чаши звенят
И пасхальные ветры медовой пыльцой кадят. 11 ноября 2007
* * *
То ни осень золото косит,
Ни зима завывает волком, —
Это память моя разносит
Картотеку свою по полкам, —
Пусть пылятся на полках дальних
Неурядицы и обиды,
А на ближних, на подзеркальных —
Виды леса и моря виды,
А на фоне леса и моря
От меня не отводишь взгляда
Ты, моё божество и горе,
Но и горе с тобой — отрада.
И глядит черноглазая память
В голубые с морским туманцем.
Мы умели от счастья плакать.
Остальное — прошло меж пальцев… 4 сентября 2007
* * *
Сухо и солнечно в нынешнем августе
Кисти рябины от солнечной сладости
Алым огнём налились.
Белым наливом и жёлтой поганкою
Пахнет земля. И атласной изнанкою
Кажется внешняя жизнь.
Движется жизнь, окликаема птицами,
Бабки толкают коляски с младенцами,
Тачку толкает узбек.
Вспомни Ташкента чинары зелёные,
Годы и лица не перемещённые
В непредсказуемый век. 25 августа 2007
* * *
Не слушала ни оракула,
Ни фактов, ни ворожей —
Судьба надо мною плакала,
А я смеялась над ней.
Всё было и в небыль кануло.
Судьба моя занемогла.
И речи каждая гранула
Теперь как в горле игла.
Игла или рыбья косточка —
Не всё ли теперь равно?
В воздух открыта форточка,
А в лопухи — окно.
Большая удача выпала —
Судьбу да лопух стеречь.
Но вот стерегу — и выпала
Из горла родная речь. 23 июля 2007
* * *
Писем, написанных мною, целая груда,
Вот бы почтовый ящик! Письменный стол им тесен.
Так откровенничать — это пожалуй, круто,
Тем более что адресат тебе неизвестен.
То есть известен, но не в конкретных лицах —
В дереве, в мраморе, в бабочке и в человеке.
В чём же могла я в жизни так ошибиться,
Что остаются одни инкогнито и имяреки? 16 августа 2007
* * *
В синем небе вспыхнула свечка
И всёпамятно и светло.
Зазвенела о камни речка,
Как бутылочное стекло,
И взлетают белые брызги
Под зелёно-стеклянный звон, —
Это мне, это мне записки
От поэтов былых времён!
3 декабря 2007
Иней
Крестиком вышил иней
Индекс и адресок
И штемпель поставил синий
Сверху наискосок.
Твоим улыбаюсь шуткам,
Твоей польщена мольбой.
Скорее бы я с рассудком
Рассталась, но не с тобой.
Падают хлопья снега
В серебряной тишине,
Ангел мой, это с неба —
Письма твои ко мне. 5 августа 2007
|
|
