Евгений Бухин

П.И. Чайковский. Увертюра «1912 год». — Бостон: Эспланада, 4 июля 2004

Покрывала, разложенные на траве, пляжные кресла разнообразных конструкций и фасонов; тенты и зонтики для защиты от солнца и дождя; хруст жареной кукурузы... Уже с восьми часов утра из близлежащих улиц потянулись человеческие ручейки к огромной лужайке, которую венчает концертная раковина. Лужайка называется “Эспланада”, и ее с одной стороны огибает скоростная автомобильная дорога, через которую переброшен пешеходный арочный мост, а с другой омывают воды реки Чарльз, которой с этого места рукой подать до океана. В мощный бетонный постамент концертной раковины навечно вмонтированы буквы — это фамилии композиторов, которые создавали европейскую музыкальную культуру. Много русских имен.

Америка празднует День независимости, однако новые времена вносят свои коррективы в традиционное мероприятие. Эспланада огорожена баррикадами. Мощные парни каждому входящему выдают нарукавные повязки — только с ней можно выйти и зайти вторично. Дамские сумочки, сумки-холодильники, спортивные сумки проверяются. Новые времена — времена терроризма. Людской океан поглощает Эспланаду. Переполненная до краев, она разливается, заполняя людьми прилегающий парк и берега реки. Времена терроризма сказываются: людей на 30% меньше, чем в прошлом году, — всего 450 тыс. Начинает музыкальную программу эстрадный оркестр Росса. Певицы сменяют друг друга. Но вот на сцене сам Дэйвид Ли Росс — популярный певец и шоумен. Он исполняет песню “Девушки из Калифорнии”, а затем другую под названием “Прыжок”; и 450 тыс. человек начинают пританцовывать вместе с ним. Мистер Росс уже не тот, что 20 лет назад, но еще достаточно энергичен; и в какой-то момент, выхватив палочку из рук дирижера, он начинает жонглировать ею, одновременно танцуя вместе с человеческим океаном. Дирижер обезоружен, но оркестр не умолк, а с еще большим темпераментом стал выполнять свою работу. А заключает музыкальную программу увертюра “1812 год” Петра Ильича Чайковского.

День независимости празднуется повсюду. Провинциальные города пыжатся, чтобы превзойти столицу, но это трудно. В Вашингтоне перед концертной эстрадой и на берегах реки Потомак собралось 600 тыс. человек. Возможно, жители столицы храбрее, чем жители Бостона, или они поверили заверениям президента, что он день и ночь работает, чтобы защитить их от террористов. Начинает играть духовой оркестр. Оркестранты в белых брюках и красных кителях, белые фуражки с черными козырьками. Появляются девушки с булавами в красных брюках и футболках, раскрашенных как государственный флаг. Оркестр играет марш “Звезды и полосы”. Из разноцветных полос и звезд по числу штатов составлен флаг страны. Тысячи людей, обнявшись и раскачиваясь в такт музыки, поют слова популярного марша, который написал в годы Первой мировой войны Джон Филипп Суза — дирижер провинциального духового оркестра.

Этот оркестр сменяет другой, исполняющий музыку кантри — народную музыку деревень и маленьких городков. Ее с одного фланга пробует теснить классическая музыка, а с другого — ультрасовременная, но кантри чрезвычайно популярна в Америке.

Огромный экран — на нем панорама Голливуда, а затем сцены из известных фильмов. Эстрадный оркестр играет музыку к ним, в том числе к кинофильму “Доктор Живаго”. На сцене проходит парад звезд эстрады, а в толпе — тысячи девочек-подростков. Они в коротких майках, оставляющих живот открытым, и на каждом животе написано большими красными буквами — “Клэй”. Но вот перед ними их кумир — Клэй Эйкен: девочки танцуют и прыгают от восторга. Клэй Эйкен выиграл телевизионный конкурс “Американский идол” и стал идолом пятнадцатилетних девочек. В этом конкурсе может принимать участие каждый: можете вы, могу и я. Очередь стоит на многие километры. Судьи отбирают довольно многочисленную группу. На телестудии много зрителей: кто покупает билет, кто проникает по знакомству, как везде. Миллионная аудитория располагается дома на диванах. Судьи отпускают грубоватые шутки в адрес плохих исполнителей, а те могут ответить. Это не запрещается, потому что нравится зрителям. Иногда удачный ответ компенсирует плохое пение.

В Вашингтоне, как и в Бостоне, концерт традиционно завершает увертюра П.И. Чайковского “1812 год”. Огромный мужик в шортах и белой футболке держит на вытянутых руках плакат: “Я пришел сюда ради “1812”.

В Бостоне увертюру исполняет оркестр популярной музыки под управлением Кейса Локхарта и постоянный хор музыкального фестиваля в Тэнглвуде.

Тэнглвуд — название известное. Десятки тысяч автомобилей стекаются сюда ежегодно: с июля по август проходит фестиваль симфонической музыки. Выступить здесь считают за честь лучшие исполнители мира. Программа концертов обычно разнообразна, но может быть тематической. Например, Дворжак. Или музыка из кинофильмов, от классических голливудских до фильмов ужасов Хичкока. А фестивалю, когда он приближается к финишу, наступает на пятки другой фестиваль — джазовой музыки. Концертный зал представляет собой огромное поле, и только первые ряды укрыты крышей на случай приезда почетных гостей. Поэтому при посещении концерта хороший зонтик — не лишний предмет. Билеты довольно дороги, но можно обойтись небольшими затратами, купив входной билет, что и делают тысячи любителей музыки, располагаясь на траве у подножия холма; а над ними — другие тысячи любителей на самом холме и совершенно бесплатно.

Слово “Тэнглвуд” можно перевести как “заросли”. Это место стало собственностью английской королевы Елизаветы в 1584 году. В 1951 году последние владельцы передали его в собственность государства. Как музыкальный центр Тэнглвуд был основан выдающимся русским музыкантом Сергеем Кусевицким.

В Америке все как-то по-другому — все не то, к чему я привык. Она приветливо встречает способных людей, рожденных в непонятных ей странах, зная, что они щедро израсходуют свой талант ради ее процветания. Список имен составит увесистую книгу, а список русских имен — обширную и славную главу. Сергей Александрович Кусевицкий, проделавший невероятный жизненный путь, в географическом выражении — от Валдайской возвышенности до Новой Англии, — личность легендарная в Америке, один из важнейших строителей ее музыкальной культуры. Убежав в 14 лет из родительского дома в Вышнем Волочке, он поступил в школу Московского филармонического общества по классу контрабаса, потому что студентов этого класса брали на казенный кошт. За несколько лет он стал виртуозом и был принят в оркестр Большого театра. Женитьба на дочери чайного фабриканта дала ему материальную независимость. Он оставил работу в Большом театре и уехал в Берлин, чтобы осуществить давнюю мечту — стать дирижером. Кусевицкий самостоятельно изучил манеру дирижеров своего времени, а затем на свои деньги нанял Берлинский филармонический оркестр для дебюта. Дирижер-самоучка ошеломил публику и критиков.

Потом были “симфонические сезоны Сергея Кусевицкого” в Париже с участием Собинова и Шаляпина. Два американских симфонических оркестра делали ему заманчивые предложения — но Кусевицкий хотел работать только в Бостоне. В день своего 75-летия он последний раз дирижировал Бостонским оркестром и, после 25 лет пребывания на посту музыкального директора, ушел в отставку.

В музыкальной академии Тэнглвуда, где обучаются наиболее талантливые композиторы, дирижеры, исполнители, сам Кусевицкий вел дирижерский класс. Он же основал “Фонд Кусевицкого”, который субсидирует талантливых молодых композиторов. 20% оркестрантов всех американских оркестров и 30% ведущих их исполнителей прошли школу Тэнглвуда.

Река Чарльз разрезает Бостон на две неравные части. На реке стоят на приколе баржи, на них — орудия. Под звуки увертюры П.И. Чайковского и колокольный звон раздаются первые залпы — начинается красочный фейерверк. В воздухе над рекой разрываются “серебряные парчовые водопады” из Японии, “радуги из цветов персиковых деревьев” из Китая и “лучи Камуры” из Испании. Звезды рассыпаются в небе и падают вниз, оставляя дымные шлейфы.