Роман Арбитман

Виктор Шендерович. «Здесь было НТВ» и другие истории

Дело было в 1990 году. Автор этих строк рецензировал для “Литгазеты” книгу “Музей человека” — кажется, один из первых кооперативных сборников фантастики. В названной книге, помимо номинальных фантастов (хороших или, по крайней мере, разных) и уже тогда успешного многостаночника Михаила Веллера, присутствовали также три малоизвестных на ту пору литератора, чья заслуженная популярность придется на вторую половину 90-х и в тесные рамки жанров science fiction & fantasy, по большому счету, никак не уложится: Виктор Пелевин, Михаил Успенский и Виктор Шендерович. Вопреки совковому принципу строгой алфавитной очередности, произведения последнего в этом списке и открывали сборник, а потому фамилия писателя оказалась в оглавлении самой первой. Что ныне выглядит весьма символичным. Поскольку из всех экспонатов того тринадцатилетней давности “Музея человека” теперешний российский интеллигент, читающий и Веллера, и Пелевина, и Успенского, и Шендеровича, реально знает в лицо одного Шендеровича. Хотя его-то сегодня легко опознает даже гражданин, не прочитавший за последние тринадцать лет вообще ни единой книжки...

Феномен под названием “Писатель на ТВ” у нас практически не изучен — в силу того, что профессиональные литераторы, которые регулярно выходили бы в эфир с авторскими программами, почти не выступают именно как ПИСАТЕЛИ. Телевидение готово использовать их побочные, что называется, навыки: умение анатомировать экономику и политику (Юлия Латынина), мастерство в устроении герметичных культурных скандалов (Виктор Ерофеев), способность к грамотному парному злословию в предлагаемых обстоятельствах (Татьяна Толстая) и даже привычку мудро пасти мирные народы (имею в виду недолгую, увы, карьеру телепроповедника Александра Исаевича Солженицына). Подобно всякому домашнему тирану, Его Превосходительство Телеэкран крайне своеволен. В этом смысле Виктору Шендеровичу сказочно повезло. Особенности его писательского таланта и насущные потребности отдельно взятого ТВ (НТВ, потом ТВ-6, потом ТВС) вдруг совпали. Был счастливо востребован “синтетический” дар иногда весьма ядовитого, иногда грустного пересмешника, способного сплавить воедино мировую классику и густопсовую российскую политику, совместить дождливую деревню Гадюкино с Нотр-Дамом, подружить раек с римейком, веселое скоморошество — с постмодернистской центонностью, но при этом остаться понятным как высоколобому ценителю скрытых смыслов, так и простодушному ловцу лежащих на поверхности метафор. Суровый телеящик не задавил творческой индивидуальности писателя. Напротив, он высветил ее, позволил ей раскрыться ярче — и в тот период, когда Шендерович оставался за кадром, незримо витая над водами и бесконтактно одушевляя ветхих поролоновых адамов в программе “Куклы”, и когда он, наконец, явился народу воочию, заговорив с ним своим ехидным голосом в программе “Итого”.

Новая книга Виктора Анатольевича написана в жанре субъективных воспоминаний о совсем недавнем прошлом. Тематически она охватывает оба упомянутых выше периода его деятельности: первому из них посвящено второе по порядку эссе, “Куклиада” (ранее оно печаталось в “Знамени”), второму — первый и заглавный, да и попросту главный для автора, мемуар “Здесь было НТВ”; замыкает книгу небольшой текстик “Ничего, кроме правды”, куда вошло полсотни кратких “полусмешных-полупечальных” историй, почерпнутых писателем из своих необъятных записных книжек. Два первых эссе как будто очень похожи — и одновременно непохожи. Несмотря на близость жизненной фактуры в “Куклиаде” и “...НТВ”, на неизбежное множество взаимопересекающихся персонажей, на сходство ракурсов описания происшедших событий эти сочинения разделяет кое-что трудноуловимое, но очень-очень важное. Настроение. Атмосфера. Некий привкус в воздухе. Повествуя о работе над кукольным зоопарком ельцинского периода, автор, безусловно, не обходит вниманием малоприятные нюансы (будь то дурацкие препоны, разного рода “накаты” и “наезды” чиновников разных рангов, включая и возбуждение глупейшего уголовного дела по инициативе самого и.о. генпрокурора). Но нет в рассказе отчаяния и чувства свинцовой безнадеги; все-таки преобладают хмельное ощущение радости от сделанного, солнечное чувство гармонии и некоего даже умиротворения (“Мне и моим товарищам повезло: мы приложили руку к новому и веселому делу”). Мемуар же, посвященный последним дням “гусинского” НТВ, написан уже в иное время и потому касается принципиально иных обстоятельств.

31 декабря 1999 года закончилась одна эпоха и очень резко взяла старт другая. Глубокая тектоническая трещина заметнее, чем где-либо, пролегла по телекомпании с зеленым шариком на фирменной заставке. Начался краткий период боданья президента и олигарха, однако это ничуть не походило на былинную схватку федерального Пересвета с медийным Челубеем. Куда больше это походило на современную иллюстрацию к известной сказке Салтыкова-Щедрина. То, что мстительный медведь-воевода способен был съесть чижика, никто не сомневался. Но когда вторая по крутизне ядерная держава всерьез открыла охоту на отдельно взятую частную телекомпанию, лишая людей права заниматься любимым делом, — это выглядело омерзительно, как к реальному НТВ ни относись. Невредно напомнить (если кто успел подзабыть), что жертвами властного прессинга по всему полю стали и рядовые сотрудники ТВ, виновные лишь в одном: в том, что не отшатнулись от своего работодателя в ту же секунду, когда от того отвернулся “зрак византийский государства” (говоря словами Фазиля Искандера). В заглавном тексте книги, как и в других, немало смешного, однако усталой горечи здесь куда больше. Хмельное вино превращается в уксус, вчерашняя усмешка отвердевает до сарказма, юмористическое обозрение нравов постепенно перетекает в страшноватый жанр — почти по Маркесу — “хроники объявленной смерти”. Писателю Виктору Шендеровичу довелось увидеть этот процесс УБИВАНИЯ изнутри. Увидеть и запечатлеть всего на пятидесяти трех страницах. Их вполне хватило. Книга не осталась незамеченной. Еще не во всех столичных магазинах продавцы распаковали пачки со свежеотпечатанными экземплярами, а уже в сетевом “Русском журнале” и еженедельном “Собеседнике” (№ 45) появился оперативный отклик популярного критика, публициста, шоумена, телеведущего, поэта, романиста (вроде ничего не забыто?) Дмитрия Быкова. Виктору Шендеровичу было сообщено, что “автору нет никакого дела до реальности”, что в борьбе за НТВ, когда писатель имел неосторожность принять одну сторону, “заведомо нет правых”, что, наконец, “его сторонники ничем не лучше противников”, поэтому самая верная (она же, кстати, — и самая безопасная) позиция, каковую надлежит занять таланту, — быть над схваткой. Типа оставаться беспристрастным. Тем более что еще бессмертный бард припечатал: “Чума на оба ваших дома!”. И чего суетиться, а?

Конечно, на это можно было бы возразить в том смысле, что критику (и так далее — сократим регалии для быстроты) Д. Быкову кое-какая мелочь мешает быть беспристрастным и что запоздалые филиппики в адрес Гусинского и его медиа-детищ сильно смахивают на мелкое сведение счетов (не секрет, что разнообразные писания Д. Быкова не были допущены на страницы газеты “Сегодня”, где, кстати, бойкого публициста несправедливо и обидно обозвали “клиническим идиотом”). А еще бывают случаи, когда к подлости невольно толкает страх показаться банальным, а опасение солидаризоваться (в чем угодно) с толпой перевешивает опасность угодить в одну связку с начальственным кувшинным рылом... Но дело, впрочем, не в ДБ и даже не в ВВП с его джихадом — предметная суть спора президентствующего субъекта с субъектом хозяйствующим сейчас уже не представляет особого интереса. Владимир Гусинский — мягко говоря, не шоколадный зайчик. Он сделал немало хорошего (например, создал НТВ и придумал уже упомянутую газету “Сегодня”) и немало дурного (например, придушил ту же газету “Сегодня”). Однако Виктор Шендерович в своей книге не за олигарха борется и не против “вертикали власти”: он хочет оставаться элементарно порядочным по отношению к человеку, благодаря которому писатель смог реализовать свой дар наилучшим образом, а мы с вами — порадоваться результату...

И последнее. То, что осталось уже за рамками книги. Государство, формально выиграв сражение, растоптав многие судьбы и торжественно искоренив прежнее НТВ, фактически все равно проиграло: объективная реальность и финансовый профит ныне вынуждают “обновленное НТВ” стараться быть острым, информированным, неангажированным и, черт возьми, талантливым. Иначе зритель не купит. Так что если нажать сегодня четвертую кнопку на домашнем пульте и поглядеть на экран с легким прищуром, можно увидеть все тот же знакомый зеленый шарик, все ту же Татьяну Миткову в новостях. Нетрудно даже вообразить, будто ничего вроде не произошло.

Хотя на самом деле — произошло.