|
Тимур Кибиров
Пироскаф
По прочтении альманаха «Время Ч»
Другие времена, другие вдохновенья...
Баратынский
Я помню, как совсем без драки
Попав в большие забияки,
Клеймил я то-та-ли-та-ризм!
Певцы возвышенной печали
Мне снисходительно пеняли
За грубый утилитаризм
И неуместный прозаизм.
И вот минуло четверть века
И те же самые певцы,
И их птенцы, и их отцы
Вдруг оказались храбрецы,
Тираноборцы и абреки!
А я опять с дурацким понтом,
Позоря гражданина сан,
Скачу седым Анакреонтом,
Нос ворочу, как Пиндемонти,
Среди воинственных гражда’н...
Какое всё же наслажденье
Следить времён коловращенье!
Пироскаф
И поскольку всё,
Что я любил, что я хранил,
В чём сердце я похоронил,
Сброшено с корабля
(Или у футуристов «с парохода»?)
Современности —
Сигану-ка и я за борт...
Конечно, спасти никого не удастся,
Но хотя бы недолго ещё побарахтаюсь,
Побуду в приличном обществе,
В роковом его просторе...
А «Титаник» пусть себе плывёт,
И приблатнённый Ди Каприо
Пусть себе ставит раком
Всех пассажирок и членов команды...
Молодцу плыть недалечко.
Политкорректность
А Аллах-то, похоже, и вправду акбар!
Вот англоязычный писатель Рушди
вольтерьянское что-то такое накропал.
И что характерно —
Вольтера-то я давно прочитал,
и ему-то вполне удалось
«раздавить гадину»,
а вот Рушди мне почитать не пришлось
и, видать, не придётся.
Вот теперь и решай, кто акбар, а кто нет
мира сего,
века сего.
Мегаломания-1
Как же мне всё же
себя позиционировать-то?
Может, вот этой цитатой
из «Путаницы» —
«Только заинька
был паинькой —
не мяукал
и не хрюкал,
под капусткою лежал,
по-заячьи лопотал
и зверюшек неразумных уговаривал:
«Кому велено чирикать —
не мурлыкайте!
Кому велено мурлыкать —
не чирикайте!»
Как-то нескромно...
Но в общем-то точно.
Так оно всё и было.
* * *
Жить и вправду стало лучше,
стало веселей...
Но как-то обидно.
Совсем не завидно.
И даже постыдно...
Но умирать-то — ещё стыдней!
«Вот суть философии всей!»
Не помню, откуда цитата...
А вот эта — из песни солдатской:
«А умирать нам рановато...»
и дальше — молодцевато
и залихватски —
«...есть у нас ещё дома дела!
Эх!
Есть у нас ещё дома дела!!»
Только где он, тот Дом?
И дела’-то — как сажа бела...
Догорать дотла...
Ясное дело — гореть,
честное слово — дотла.
Ноябрь 2001
Сексуально и ментально
озабоченный тотально,
смысл бессмыслицы фатальной
взять пытаюсь в толк
(как пьянчужка в долг).
Так живу я без зазренья,
несмотря на угрызенья,
материально и морально
неустойчив, как листок,
как листочек календарный
за прошедший год,
как осины лист, дрожащий
в сумерках осенней чащи,
иль медлительно кружащий
над зерцалом вод,
где двойник всё ближе кружит
(рвётся ввысь, видать)...
Да садись уж в эту лужу
(фигурально и буквально)!
Хватит трепетать!
Шалтай-Болтай
Нет — увы, — никакой я не зайка уже
(ни в смысле Чуковского, ни, тем боле, Киркорова),
и не вещая птица над Ледой.
Вот сравненье другое,
не простое, а золотое,
вот метафора сказочно точная:
его били-били — не разбили
дед и баба
(т.е. всякие объективные
социально-политические
и социокультурные
тяготы и лишения),
а мышка бежала
(ах, ты, мышка моя!),
хвостиком махнула —
оно и упало.
И разбилось.
И что уж теперь завывать-призывать
всю королевскую рать?
И вся конница эта,
и сам Король
не имеют значенья,
не играют роль
в этом свете,
на этом свете...
А что будет на том,
мы узнаем потом,
мы узнаем потом без сомненья!
Так лежу я и жду продолжения.
* * *
Была такая песенка
Во времена Хрущёва,
Как бы антисоветская,
Ироничная как бы,
Очевидно, стиляжья
По происхожденью
(Впрочем, чёрт её знает —
Может, в истоке
Шутка эстрадная
Куплетистов-сатириков?):
«Не ходите, дети, в школу!
Пейте, дети, кока-колу!
Заводите радиолу!
И танцуйте
Рок-н-ролл!»
О, как мы мечтали об этом!
О, как мы мечтали!..
И, судя по всему воспоследовавшему —
Только об этом.
Странно и страшно,
Но надо признать.
Обзор прессы
Свобода от...
Свобода для...
Свобода, бля!..
В комиссию по реформированию современного русского языка
Предлагаю —
Вместо латинизма «интеллектуалы»
Говорить и писать «интеллектуальцы»,
Как сербы и хорваты.
(Я сам это слышал
В фильме Кустурицы).
И звучит, согласитесь, как-то роднее,
И гораздо больше подходит
Славным носителям
Этого не очень определённого звания.
Например —
«Один интеллектуалец
Засунул...» и т.д.
А интеллектуалки пусть остаются,
как были.
Ибо среди них попадаются
прехорошенькие.
Впрочем, нечасто.
Чин чина почитай!
Так мы тревожились,
Так ужасались,
Так хлопотали
Последних три века,
Чтоб нам, не дай Бог, не поставили
В Вольтеры фельдфебеля,
Так мы перепугались,
Что и думать забыли —
А ну как поставят
В фельдфебели Вольтера,
В генералы Руссо,
А де Сада... нет — Жоржа Занда!
В генералиссимусы!
Уж тут-то не забалуешься.
* * *
Когда Понтий Пилат с высоты
Передовой науки
и прогрессивной культуры
Спросил арестованного жидка —
«Что’ есть истина?»,
Он ведь не ожидал и не хотел
Услышать ответ.
Он-то знал,
Что ответа нет.
Априорные знания эти,
Высота философии сей
Аксиомами стали для бедных детей,
Пропечатаны в каждой газете,
В Интернете, буклете, кассете
И в моём бестолковом куплете...
Есть вопросы?
Вопросов нету.
Мегаломания-2
«Ты, Моцарт, — лох
и сам того не знаешь!»
Да знаю я!.. От тленья убежав
Не слишком далеко, и запыхавшись,
Я с понтом дела говорю себе:
«Ты царь или не царь?! Живи один.»
И я живу досель в подлунном мире,
С успехом переменным подавляя
Припадки злобной зависти к Сальери,
А ненависть к слепому скрипачу
Я прячу под усмешкой простодушной...
Но божество моё проголодалось...
И, знаешь, слишком долго не ...лось.
Технологии, стратегии и практики
С пафосом, с хаосом и с Дионисом
Логосу надо наставить рога,
Ну, а потом уж представить Его
Дьяволом, ну а потом изгонять!
И больше никто нам не будет мешать.
* * *
У поэзии с культурой
Отношенья не ахти!..
Как, собственно, и у самой культуры
С цивилизацией.
Т.е. отношенья-то близкие,
Можно сказать, родственные,
Но не простые.
Ну, как у Бульбы и Андрия...
(Что-то очень уж мудрёно.
И не очень актуально —
Шпенглер, Фрейд, Делёз, Толстой —
Полный, батенька, отстой!)
Да и непонятно — кто кого породил,
Кто кого убьёт?
Логомахия
Увы! Логофобы ломят, гнутся логопеды...
Ну что ж, правда ваша.
Ваша победа.
Ваша взяла,
Логофаги и логоложцы...
Но это ж не значит, что надо опять
Приветственным гимном встречать
Тех, кто меня уничтожит!
Или, ручки подняв, выбегать
С криком «Нихт шиссен! Логос капут!»,
Как жалкие фрицы в комедиях.
Как Швабрин...
Не взывай к нему жалобно —
Царь-Государь!
Даже эти слова бессловесная тварь
Не способна понять, к сожаленью.
* * *
Так, шепча в ночи «Прииди!»,
Так, рыча в ночи «Изыди!»,
Сам я злобой изошёл
И в отчаянье пришёл.
Здесь в отчаяньи,
В отчайньи,
В положеньи чрезвычайном
Я давненько не бывал.
Лет, наверно, 19!
И бахвалился, нахал,
Больше здесь не появляться.
Зарекалася свинья...
Эй, встречайте! Вот он я!
* * *
Плохо тебе, плохонький?
Гадко тебе, гаденький?
Страшно тебе, страшненький?
Мало тебе, маленький?
Мало тебе?!
Хочешь еще?!
А не слабо’ тебе, слабенький?
А вот нисколько не слабо’!
Бог судья нам, видит Бог,
Что, какой бы ни был я,
Я — частица бытия!
Ну а ты-то, ты-то кто,
Обнаглевшее Ничто?
Пусть я плохонький такой,
И бессмысленный, и гадкий,
И лежащий под тобой
На обеих на лопатках —
Я-то всё-таки живой!
Ты же — вовсе никакой!
И плевать мне, что изрек
Тронутый Мельхиседек!
Запретил мне верить Логос,
Что ничтожество есть благо!
Мало, мало, мало мне!..
Да и страшно не вполне.
Ab ovo
А на самом деле,
Humpty-Dumpty
(в русском классическом переводе —
Шалтай-Болтай)
является универсальным символом
всей вообще литературы
и культуры
(во всяком случае иудео-христианской,
или, скажем, греко-римской,
ну, в общем, нашей, европейской).
А может, и цивилизации...
Ну, во-первых —
пластическая завершённость
и совершенность,
идеальность самой его формы
и формальность,
рациональность сего аполлонического
идеала.
(Помнишь, кстати —
«Я с детства не любил овал!»?
И чудесное приговское продолжение —
«Я с детства просто убивал!»)
Да, и сам этот мраморно-гипсовый цвет —
отсылающий непосредственно
к эллинистическим нашим истокам.
И вообще перенасыщенность
всякими вечными смыслами
(От Леды до Пасхи).
И много чего ещё.
А во-вторых —
хрупкость и ненадёжность,
беззащитность и даже
обречённость быть кокнутым
так или иначе
в конце концов...
И то, что сидел не где-нибудь,
а на стене,
которая, в свою очередь, знаменует
не только урбанистичность,
но и вообще
всякое разграничение,
структурность, если хотите,
членораздельность.
К этому можно добавить и упование
(кажется, неоправданное)
на некие трансцендентные силы:
(король и всё его воинство),
и пребывание в снах роковых...
Картинка вполне безысходная,
но что тут попишешь,
ведь даже имманентная способность
к развитию
и преображенью
(яйцо всё ж таки!)
только усугубляет
горечь и жалость.
Горечь, и жалость, и гнев.
* * *
На полном серьёзе
Со скрытой угрозой
Отвечать на вопрос «Что’ есть истина?»
Это значит — курьёзно,
Одиозно, безбожно
Уподоблять себя Иисусу Христу!
Но и с усмешкою лживой,
Горделивой, глумливой
Задавать этот самый вопрос —
Это значит блудливо
И, по сути, трусливо
Уподобляться Пилату
(Который, конечно,
Уж совсем не такой
симпатичный-трагичный,
Как в «Мастере и Маргарите»).
Так что сами смотрите.
Я же советую молча
Помнить и знать,
Что вопрос этот не риторический,
Хоть давно он уже не стои’т на повестке
Очередного симпозиума
Культурного нашего сообщества.
Вариации
Если жизнь тебя обманет
(а она тебя обманет
с неизбежностью, дружок!
— предварительно заманит,
а потом вдруг перестанет),
болевой смакуя шок,
ощущая под ногами
вместо пола потолок,
или, скажем, меж ногами
незаслуженный пинок,
побелевшими устами
гавкать не спеши, щенок!
Закипевшими мозгами
суд поспешный не чини!
Сам, гляди, не обмани!
Даже если очень больно,
это не ...дец всему,
и, вообще, ...дец не полный —
а тебе лишь одному!
Так, ...дёныш! Посему
хватит выть и лаять полно,
как Акелла на луну!
Се ...дёж, а не ...дец!
Провокация и ложь!
Ну а кто её отец,
ты в Писании прочтёшь!
Не твоё собачье дело
безответственно брехать!
А твоё собачье дело
дом от урок охранять!
Ну, а в самом крайнем случае
(Дома нет, хозяин мертв) —
не скули, Каштанка, лучше
с этой суки взять пример,
коей Бунин восхищался,
коей Горький возмущался,
чей хозяин был казнён
урками Ревтрибунала,
и она, визжа, кусала
до конца своих времён
всех военных без погон!
Жизнь, конечно же, обманет,
день веселья не настанет,
больше не воскреснет Он,
но она не перестанет
соблюдать закон!
2001 год
|
