Редакция журнала, очевидно, придает названной статье большое значение: работа ныне известного и часто печатающегося в широкой прессе автора вынесена на обложечную афишу наиболее важных публикаций апрельского номера, что с аналитическо-публицистическими публикациями происходит редко. Сделано это оправданно; актуальность темы нечего доказывать, да и реноме автора, повторяю, стоит того. Думаю, однако, что название работы А. Зубова вынесено на обложку не потому, что редакция “присоединяется” к мыслям автора, к его “проекту”, касающемуся желательного, с его точки зрения, политического устройства Кавказа, а с целью привлечь особое внимание читателей к напечатанному, с целью, возможно, и обсудить зубовский “проект”.
Во всяком случае у меня, — к слову, постоянного читателя “Знамени”, — появилось именно такое желание.
Автор статьи — политолог, историк, этнолог, обществовед, как недавно говорили, широкого профиля. В данном случае он — больше всего другого геополитолог, озабоченный обоснованием желательной политики современной России в регионе Большого Кавказа, т.е. объединяющего и Северный Кавказ и Закавказье (привычные до сих пор обозначения), — обоснованием этой политики опытом истории, двухсотлетней истории имперской России и семидесятилетней истории “национального строительства” в СССР. Статья пространная: и “перфектуму” семидесятилетнему и двухсотлетнему “плюсквамперфектуму”, с их минусами и плюсами, — первых явно больше, по мнению А. Зубова, было в советские времена, — отведено тридцать журнальных страниц. “Проекту” же, или, если хотите, “рекомендациям” на завтра — полторы-две страницы, но в них содержится актуализированная квинтэссенция исторического опыта взаимоотношений России и народов Кавказа. Подзаголовок статьи неслучаен: “опыт ретроспективно-сравнительного анализа”.
Об огромной исторической части статьи А. Зубова говорить не стану: “Форум” для этого нужного пространства не предоставляет. Замечу только, что эта часть работы знакомит читателей со множеством сюжетов, и не в россыпь, а в связке, не пересказочно, а чаще всего основательно-аналитически; эта часть работы обширно документирована; здесь дается убедительная критика идеологических клише советских времен, как их представляла тогдашняя пропаганда, — убедительная и фактологически, и концептуально, хотя в этом отношении автор чего-то нового не выдвинул (ср. его текст, например, с главами II, III и IV коллективной монографии “Национальная политика России: история и современность”, отв. редактор В.А. Михайлов, руководитель авторского коллектива С.В. Кулешов, — изд. “Русский мир”, Москва, 1997).
Я буду говорить о зубовском “проекте” на завтра, хочу этому “проекту” возразить.
Рекомендации Андрея Зубова, касающиеся “будущей организации Кавказа в единстве с Россией” (кому рекомендации? общероссийской власти... русской общественности... всей России нашей, надо полагать...), на последних полутора страницах его статьи сводятся, напомню, к следующим пунктам:
1-й и самый важный, ключевой... “Это не может быть союз национальных кавказских государств и России... Кавказ должен быть разделен (кем? — Ю.С.) не на национальные государства, но на вненациональные, чисто территориальные административные единицы, высшая власть в которых будет не выбираться населением... а назначаться из России, и притом не из представителей туземных народов” (не стесняющий автора эпитет, равно как и слово “инородцы”).
2-й пункт конкретизирует первый: “центральное подчинение должны сохранить суды, полиция, налоговая служба, прокурорский надзор и иные контрольные ведомства”. Местное право, скажем, шариат, тоже возможно, но на “низших инстанциях” и под контролем и при верховенстве “общероссийского законодательства”. Напрашивающейся аналогии с “планом автономизации” И.В. Сталина у автора статьи не возникает, а почему — увидим в дальнейшем.
3-й пункт выражает озабоченность автора тем, чтобы “такая высокая централизация, необходимая для эффективности национальной власти (эпитет “национальный” взят А. Зубовым в современном “ооновском” понимании термина “нация”, т.е. как гражданство, совокупность граждан. — Ю.С.) в Кавказском регионе” не превратилась в “произвол центра”, она должна быть “уравновешена”. Чем? “Широким и гарантированным (кто, однако, гарант? — Ю.С.) местным самоуправлением на всех трех уровнях административной системы (волость — уезд — губерния) и в городах”. Возрождение земства? Наверное, так. Органы такого самоуправления, однако, не поднимаются у А. Зубова на уровень не-местный, а правительство областное, местное назначается губернатором.
Пункт 4: о непосредственно этнических интересах каждого народа... Они “должны находиться в ведении экстерриториальных советов”; по вопросам образования, культуры, этнических прав эти советы представительствуют и в законодательных органах всей России. (Читая сей пункт, вспоминал, находя полное соответствие, документы... ну, хотя бы украинской Центральной Рады в начале ее деятельности.)
Пункты 5 и 6 — о том, что в военных делах и в общероссийских выборах все “кавказцы” равноправны и равноответственны со всеми иными народами — “равно как и все граждане России в любой части российского (подчеркнуто мной. — Ю.С.) Кавказа”.
...Снова и снова перечитываю страницы 172-ю и 173-ю журнала. Приходится верить глазам своим!
Простой вопрос: о каком “российском Кавказе” идет у А. Зубова речь? Коли о том, что входит в Российскую Федерацию, о государствах—субъектах РФ, включая Чечню, то... чего огород-то городить? Перечитаем Конституцию РФ, иные законодательные акты — и от “проекта” мало что остается собственно нового, именно А. Зубовым предлагаемого. Но речь о Большом Кавказе, т.е. и о Грузии, и о Азербайджане, и о Армении. Именно к ним обращена “новизна” данных рекомендаций.
Конкретные пункты своего “проекта” автор предваряет “несколькими допущениями из области желаемого”. Кем желаемого? А. Зубов ведет речь только “от лица” России. “Допущения” хозяйственно-экономического, культурного, даже геополитического порядка звучат у него вполне, на мой взгляд, убедительно, поскольку интересы России и народов, а также государств Закавказья здесь сходятся, а не расходятся, что автор подтвердил и логически, и исторически. Но вот политического свойства его “допущения”!.. Он за то, чтобы Россия не распалась, стала сильной, как прежде, но сильной демократической де юре и де факто, “с верховенством закона над произволом” (при этом как-то не замечает автор, что такому “допущению” вряд ли соответствуют рекомендуемые им в конкретном первом пункте не-выборы, а назначенство, да чтоб не из представителей “туземных народов”). Автор полагает: Россия должна захотеть “вернуться на Кавказ” — да, это важно и нужно, только с какой целью, миссией? Чтобы взять на себя, оказывается, “бремя умиротворения Кавказа”, поскольку ни Турция, ни Иран, ни Запад — извечный, мол, антагонист России, сильной России, — на это не способны и не пойдут: “Если Россия не упразднится вовсе как политическая сила, то мир на Кавказе придется восстанавливать ей”. В стороне оставлен вопрос, согласитесь, немаловажный (ну прямо по известному еврейскому анекдоту: а спросили ли принца Уэльского, кого старики наметили в женихи Сарочке?): просят ли народы и государства Закавказья о таком умиротворении Россию, чтобы она развязывала их конфликтные узлы? А если иные и просят, то в какой форме и какого типа видится им миротворческая роль России, действительно (и опять же взаимно) необходимая?
А. Зубов выдвигает такие политические “допущения”, которые означают ни много ни мало присоединение Закавказья к России, завтрашней, а лучше уж и сегодняшней; на весь Большой Кавказ и предполагается распространить конкретные рекомендации насчет — ну как тут не вспомнить пламенного трибуна Жириновского? — губернизации “всей России”.
Осознающий себя, представляющийся перед читателями демократом автор, и в определенной мере являющийся таковым, если он, например, отстаивает право беженцев вернуться на родные места и при том — никаких насильственных выселений и переселений!.. если он ратует за гражданское равноправие и на Кавказе и по всей России всех “этнических и религиозных сообществ”, так что, скажем, “права грузин, армян, русских и азербайджанцев должны быть совершенно равны и в Москве, и в Тбилиси, и в Ереване, и в Баку”... А. Зубов, тем не менее, без экивоков подчеркивает, что благом завтрашним, а того лучше — уже и сегодняшним, был бы возврат к старому устройству, и не к перфектуму советских времен, а к плюсквамперфектуму “старой императорской России”, той, которой она была в “первое шестнадцатилетие ХХ века”! Не знаю, монархист ли автор по своим внутренним убеждениям, конституционалист-демократ ли, но... приходится верить своим глазам: Россия образца 1916 года представлена нам как сокровищница демократического опыта и тех традиций государствоустройства, кои следует унаследовать и развить на “всем” Кавказе и по “всей” России.
Кстати, под это построение подводятся и определенные мотивы исторической части статьи А. Зубова — например, там, где автор пускается во внешне многозначительные, а по сути, на мой взгляд, лукавые рассуждения о различиях между понятиями “обрусение”, в котором есть, оказывается, немало полезного, и “русификация”, отрицательно оцениваемая (но почему-то “время русификации” в империи А. Зубов относит только к 1885–1905 годам).
Про “большевиков” и Советы А. Зубов, не стесняясь в лексике, наговорил много чего и справедливо и возбужденно-несправедливо осуждающего, но при этом не отметил, что политику денационализации, будь это даже “обрусение”, а не “русификация”, эти злокозненные “большевики”, переставшие поклоняться Коминтерну, и эта “разбойничья власть” (как только продержалась она немалый для ХХ века срок, успев, что не забывает походя отметить А. Зубов, поспособствовать и развитию этнокультур, конечно, на иной, чем при царе, идеологической основе), что политику денационализации они унаследовали как раз от имперских времен, используя многие ее, этой политики, приемы, вплоть до создания, выращивания местной властной элиты в республиках СССР...
Еще раз — мое главное “методологическое” возражение. В своей статье А. Зубов, уважаемый мною ученый, увы, не придерживается проверенного веками римского правила: хочешь быть объективным (в своих прогнозах тоже!) — заслушай другую сторону.
Захотят ли граждане современной Грузии, современного Азербайджана, современной Армении отказаться от суверенности своих государств? Думаю, что нет. Ни сегодня, ни завтра. И уж наверняка — нет, если им в образец ставят Россию “первого шестнадцатилетия ХХ века”.
Что скажу в конце своего “отклика” на зубовские рекомендации?
Это опасные рекомендации.
Не столько, пожалуй, для государств Закавказья опасные, сколько для новой России. Для новой и сильной России. Но сильной — на действительно демократический, а не плюсквамперфектный лад.
