|
Константин Ваншенкин
Золотой огонёк
Об авторе | Константин Ваншенкин — постоянный автор “Знамени”. Впервые напечатался в журнале “Знамя” (и вообще в толстом журнале) в феврале 1950 года, теперь уже более шестидесяти лет назад! Предыдущие публикации стихов — в № 12, 2008, № 10, 2009, № 2, 2010, воспоминаний — в № 9, 2009, № 6, 2010.
Константин Ваншенкин
Золотой огонёк
Пуск
Такое знавал старикан
Блаженство на свете,
Как выцедить полный стакан
В вокзальном буфете.
Небрежно и чуть свысока,
Как редкий гостинец,
Держать эту норму, слегка
Отставив мизинец.
О как бесконечно важна
Минута до пуска!
И в мыслях совсем не нужна
Любая закуска.
Парк культуры
Пиво стоило пустяк
И, естественно, шпикачки.
Мы здесь будто бы в гостях.
Лето. Парк. Река без качки.
Как приятно тёплым днём
От намеченной скамейки
На трамвайчике речном
Прокатиться за копейки.
Оксфордский блокнот
Этот оксфордский блокнот
С закруглёнными углами,
Он кармана не порвёт
Среди дня или утрами.
Я люблю его за быт,
За участье и за ласку.
И за то, что он забит
Крепкой рифмой под завязку.
В дар от дочери своей
Получил, томясь в больнице.
Но он близок мне скорей
Тем, что бой жестокий снится.
Волн ревущих круговерть,
Столкновенье роковое,
Где к Архангельску сквозь смерть
Шли британские конвои.
* * *
А жизнь моя, в общем, частная
И думает о простом.
Тихонечко в ней участвуя,
На койке лежу пластом.
Использованная ампула.
Наскучивший телу шприц.
А также и вся преамбула
С мельканьем врачебных лиц.
Тьма
Шелестящею тканью
Была переполнена тьма.
Узнавать по дыханью
Сходить от касаний с ума!
Как роман без изъятья —
А хочешь не так назови —
Поцелуи, объятья,
Другие фрагменты любви.
Она
Она сидела в праздной лени,
От мыслей вдалеке,
Имея голые колени
И с книжечкой в руке.
Внезапно поднялась упруго
В наскучившем углу,
Две туфли в метре друг от друга
Оставив на полу.
* * *
Не то чтобы развалина, —
Она ещё мила,
Любовь её раздарена
По капельке была.
По капельке, по крошечке, —
В весеннем тёплом дне
Порой такие кошечки
Мурлычат на окне.
Не то чтобы с обидою —
Довольная весьма,
Одними позабытая,
Других забыв сама.
* * *
И вспоминала много позже:
Там был диван из чёрной кожи,
И, как с прохладного коня,
С него сползала простыня.
Звонки
Среди тревожной ночи хрупкой,
В плену ничтожных пустяков,
Заснула с телефонной трубкой
И просыпалась от звонков.
Холодное утро
Мерцает иней, серебря
Чуть свет приречную низину.
Автомобили с ноября
Обули зимнюю резину.
На моду делая упор,
Спешат девчонок вереницы —
У некоторых до сих пор
Обнажены их поясницы.
Рассвет
Размывается тьма,
Различаются зданья.
Возникают дома,
Как переизданья.
И ужасно далёк
Остающийся в силе
Золотой огонёк,
Что ещё не гасили.
| 
