Роман Сенчин

Захар Прилепин. Terra Tartarara

Известие о появлении новой книги публицистики Захара Прилепина вызвало у меня раздражение. Надеюсь, это был не приступ зависти — прилепинскую прозу я люблю и считаю не только талантливой, но и, когда наша серьезная литература страшно далека от народа, своевременной; я жадно прочитал вышедшую меньше года назад книгу статей Прилепина “Я пришел из России”, которая явилась не подменой его прозы, а ее дополнением: Прилепин один из немногих сегодня писателей, не замкнутых на своем писательском творчестве, а старающихся как-то повлиять на общественную и политическую жизнь страны. Отсюда и прилепинская партийность, отсюда и активное занятие публицистикой.

Вроде бы все понятно, публичность оправданна, но тем не менее раздражение возникает, какое-то сочувствующее раздражение. Ведь очень легко перекормить собой публику. Примеров тому среди писателей, актеров, рок- и поп-звезд, скульпторов и т.д. — предостаточно. И тогда любовь перерастает в неприятие, а то и презрение...

Размышляя примерно так, я открыл в магазине “Terra Tartarara”. Пробежал взглядом “От автора” (какая же книга публицистика без “От автора” или даже “Введения”); взгляд задерживался на фразах: “...В этой — тексты только за один год... объединяет ощущение, что та Россия (из которой я, как мне нравится думать, пришел) вот-вот обвалится на нас... Ощущение это меня не покидало весь год, и я спешу им с вами поделиться...”.

Попытавшись вспомнить, чем мне запомнился ушедший не так давно 2008 год, и ничего не вспомнив, кроме достижений наших спортсменов, возведенных в ранг общенационального триумфа, я решил книгу Прилепина приобрести. Тем более что ощущение скорого глобального обвала, ощущение не паническое, а почти ровное и оттого, порой, когда задумаешься, жуткое, у меня тоже есть.

Правда, в силу, скорее всего, природной бодрости духа Прилепина, его жизнелюбия, тема катастрофы не является в книге главной. Статьи (издатели назвали их “эссе”, а автор “связкой бурных и лохматых текстов”) разные по настроению и о разном. Прилепин предстает человеком, который о многом может судить, до всего ему есть дело. И, с одной стороны, это хорошо — писатель должен быть общественной фигурой, и в истории литературы очень сложно найти тех, кто выступал лишь со своими художественными произведениями, зато предостаточно больших художников, писавших публицистику на злобу дня, занимавшихся политикой. Книга статей Прилепина встраивается в эту модель. Но с другой стороны, форма журнальной или газетной колонки, в которой написаны многие статьи, создает впечатление поверхностного взгляда, одномерности восприятия автором того или иного события, что для писателя-художника, к которым, по моему мнению, Прилепин, конечно, принадлежит, вредно и, может быть, даже губительно. Такой же поверхностный взгляд, однозначность выводов в прозе уже недопустимы. Как не сбиться в прозе на публицистику, привыкнув реагировать на события вокруг статейками?..

Первые тексты “Terra Tartarara” усугубили мое раздражение. Сначала — конспект возможного сценария политического переворота в стране. Переворота стихийного, случайного, необычайно легкого. Этакая фантазия по мотивам оранжево-розовых революций в Украине, Грузии, Киргизии... Да, почему бы этому не повториться в России? Но отчего-то кажется, что в России такой переворот невозможен... Мне, читая эту то ли утопию, то ли антиутопию, вспомнился план вооруженного восстания, лет двенадцать назад опубликованный в книге Эдуарда Лимонова “Анатомия героя”. Та же бойкость словесных мазков, та же уверенность, что нынешнюю власть легко сковырнуть, и та же отчаянность бессилия ощущаются за этой бойкостью и уверенностью.

В статьях “Второе убийство Советского Союза” и “Достало” Прилепин разражается обвинениями в адрес либералов. Точнее — отвечает своими обвинениями на обвинения либералов в свой адрес. В чем суть спора, понять сложно, для этого, видимо, нужно поднимать периодику 2008 года, копаться в Интернете (все статьи, собранные в книге, были ранее где-нибудь опубликованы). Не совсем понятно, и с какими либералами спорит Прилепин — в статье нет фамилий этих либералов (кроме одного журналиста Сванидзе), а в центре спора — Советский Союз, отношение к нему, его развалу, памяти о нем.

Захар Прилепин любит Советский Союз, вернее, то время, ведь Советский Союз был в его детстве:

“Иные это как унижение до сих пор воспринимают: вот-де, за самым необходимым приходилось ехать в самую столицу. А я никак не воспринимал. Если бы родители за всем этим сходили в сельмаг — кого бы мы тогда ждали так долго с сестрой под тонной темнеющего, глухонемого снега?

Это и не Советский Союз даже, а детство мое”.

Мягко говоря, своеобразный аргумент в защиту того, конца 1980-х, изжившего себя, опошлившего и революцию, и Великую Отечественную войну СССР.

“Мой Советский Союз не опошлить, — пишет автор, — потому что на Вечный огонь не оденешь (так в книге. — Р.С.) шутовской колпак, его не пересадишь в колбу, и он не станет гореть там, куда не снизойдет живой дух никогда”.

Беда в том, что опошление в 80-е произошло, и трудно было найти человека, у которого те ритуалы вокруг Вечного огня, торжества по случаю 7 ноября, 22 апреля, 1 мая, 9 мая и т.д. не вызывали бы протеста. Ритуалы были отрепетированы до автоматизма, а смысл забыт.

Характерно, что у писателей, принадлежащих к одному поколению с Захаром Прилепиным, но немного старше его по возрасту, тот Советский Союз (не сужу о 1920—1970-х) не вызывает особой ностальгии, чувства святости, а у Прилепина, Сергея Шаргунова, Олега Зоберна, чье отрочество пришлось на последние годы СССР, он ассоциируется с той погибшей Атлантидой, где жили особые люди, создавшие грандиозную цивилизацию. Но в 1980-е уже ничего не создавалось, лишь гнило...

А “новая страна” Прилепину враждебна, и главными врагами для него в этой “новой стране”, судя по самой эмоциональной в книге и потому неумной статье “Достало”, являются либералы. Но кто они, прилепинские либералы? Отчасти ответ на это можно найти в статье “Не хотелось всерьез, но придется...”.

Эти первые статьи книги “Terra Tartarara” очень меня расстроили. И, главным образом, не потому, что я расхожусь с Прилепиным во взглядах. Но очень неприятно наблюдать, как человек, которого знаю как первоклассного прозаика, реагирует на какие-то косые взгляды или рецензии и вступает с ними в перепалку. И раньше были те писатели, кто старался объяснить в статьях свой роман или повесть, но ничего хорошего из этого (кроме, может, предисловия Лермонтова ко второму изданию “Героя нашего времени”) не получилось. Наоборот. И Прилепин рискует тем, что его проза станет восприниматься через его объяснения. Тот же “Санькя”, в силу художественных достоинств, глубже самых глубоких объяснений. Потому наверное, он и был принят и “патриотами”, и “либералами”, имеющими слух на настоящую литературу, а к мнению банкиров, пусть даже финансирующих премии писателям, думаю, не стоит относиться столь болезненно...

После прочтения “Второго убийства Советского Союза”, “Достало”, “Не хотелось всерьез...” мне потребовался перерыв в несколько дней, чтобы продолжить знакомство с “Terra Tartarara”. Было боязно дальше увидеть статьи, подобные этим. К счастью, не увидел. Палитра Прилепина-публициста стала богаче, взгляд шире. В статье “Фидель — это поэзия” автор вольно или невольно противопоставил до сих пор свежий романтизм кубинской революции “предавшим музыку революции и оглохшим на оба уха маразматикам из СССР”, в “Приключениях безработного” красочно описал свои мытарства устройства на работу в 1990-х, когда везде требовались лишь те, кого называли “дистрибьюторы” (о том же почти — давний уже рассказ Ильи Кочергина “Рекламные дни”), умеющие впаривать людям ненужное барахло.

Стоит прочесть “Молодежь к выходу на пенсию готова” — о юнцах-старичках, которых сегодня немало, “Достаточно одного” — об интеллигенции, которой, по мнению автора, сегодня нет. “Если те, кто в начале прошлого века могли стать настоящими интеллигентами, уходили в революцию, то сегодня интеллигенция, даже не сформировавшись, уходит в дворню”. В этих и в ряде других статей (“К черту, к черту!”, “Жара и глянец, день чудесный”, “I love TV”) Прилепин показал себя талантливым сатириком. Не тем эстрадным сатириком, чья сверхзадача давно свелась к придумыванию смешных фраз (это не сатирики, а юмористы), а напоминающим Салтыкова-Щедрина, каким он был, в первую очередь, в своих статьях. Читаешь, и скулы сводит от усмешки: “А ведь точно написано! Колюче, но точно!”.

Хотя мне в этих статьях не хватает глубины. Вот, к примеру, глянул автор три — четыре современных фильма из серии “новое русское кино” и делает вывод: “...современное наше кино — все будто в гостях: хоть в окопе оно, хоть в редакции глянца, хоть в деревне, хоть в армии.

Я даже не смогу найти нужные (и отсутствующие) детали в “Отце” (экранизация рассказа Андрея Платонова “Семья Иванова”. — Р.С.) — но твердо видел, что и мужик, и женщина, и дети в этом фильме — они из другой жизни, они голландцы какие-то в русской избе: ничего там не понимают, не знают, не умеют, бродят, как деревянные.

Русское кино! Какое-то ты нерусское стало”.

Нехорошая, неприятная легкость суждения. И сам Захар Прилепин признается в предисловии, что написаны эти статьи, “как правило, на коленке, в режиме перманентного цейтнота”. Спасает большинство текстов авторская энергетика и чувство слова — недаром, на мой взгляд, лучшая статья в книге — о стихах Анатолия Мариенгофа (очень позлившая, уверен, “истинных почитателей” Есенина)... В целом же создается впечатление, что Прилепин способен с полной уверенностью повторить вслед за молодым Чеховым: могу написать о чем угодно, хоть о пепельнице. И пишет с одинаковой легкостью (по крайней мере внешней) и о кино, и о Фиделе Кастро, и о Егоре Летове, и о Степане Разине, и о техосмотре... Правда, в наш век нарочито сложных или же, наоборот, откровенно пустых текстов горячие статьи Прилепина и читаются без усилия, и заставляют о многом задуматься (крепко, но ненадолго задумывается иногда и автор, к примеру, в статье “Откройте мне веки, но сначала принесите глаза”).

По-моему, так называемому “массовому читателю” эта книга полезна. Кого-то, сонно клюнувшего на то, что Прилепин “модный”, “Terra Tartarara” разбудит.