Галина Ермошина

МОРКоВь: Молодежный российский культурно-общественный вестник (Самара)

Все — в огород!

В Самаре в 2008 году случилось необычное — вышло сразу два молодежных литературных журнала. Министерство культуры и молодежной политики Самарской области решило поддержать творческую молодежь и обратилось к местному писательскому союзу с предложением издавать для творческой молодежи специальный журнал, где эта самая молодежь могла бы реализовать свои поэтические, прозаические, публицистические и прочие творческие замыслы. Или, наоборот, эта мысль пришла в голову руководству Самарского союза писателей, и оно обратилось к министерству за поддержкой, суть дела не в этом. К этому времени при Самарской писательской организации несколько лет существовала молодежная студия, участникам которой и было решено доверить создание молодежного журнала. Здесь нужно сказать о том, что Самарское отделение Союза писателей России — организация, оставшаяся с советских времен, достаточно традиционная, придерживающаяся консервативных взглядов на литературу и жизнь. Соответственно в молодежной студии собираются молодые авторы, придерживающиеся примерно тех же взглядов. Тем не менее, произошло даже не расхождение мнений по поводу журнала, а самый настоящий раскол, поскольку представления о том, каким должен быть молодежный журнал, у молодых самарских литераторов разошлись радикально. Поэтому было решено создать две инициативные группы, каждая из которых создает свой пилотный номер журнала в соответствии со своим представлением, каким должно быть молодежное литературное издание. А потом старшие товарищи-писатели их поправят, выберут самое идеологически и художественно правильное.

Таким образом, в Самаре появилось два издания — “Молодежная волна: Литературный журнал молодежного отделения Самарской областной писательской организации” (редактор Денис Домарев) и “Морковь: молодежный российский культурно-общественный вестник” (редактор Любовь Глотова). “Молодежная волна” представляется совсем официозной и повторяющей литературные клише, надоевшие еще в советские времена. “Морковь” — журнал более экспериментальный и свободный от навязанных канонов и традиций, более неожиданный, яркий и интересный, поэтому о нем есть смысл разговаривать. Итак, почему же “Морковь”? “Все дело в том, что редакция “Моркови” любит старые русские слова, любит их вспоминать и дело не дело — вставлять… Морковь — слово, которое знает даже двухлетний ребенок. Оно яркое, словно солнце. Да и не было пока журнала с таким названием, не правда ли?” (Л. Глотова). Может быть, для редакции решающим и было последнее соображение: ну, не было журнала с таким названием, так пусть будет. Соответственно и журнальные рубрики оказались наполнены огородно-овощным смыслом, что, по замыслу редколлегии, не противоречит понятию молодежной литературы, ибо молодежь — это те, кто растет. Поэтому поэзия в журнале собирается на “Поэтической грядке”, проза — в разделе “За плугом” (“Вспомним Льва Николаевича Толстого. Говорил он как-то, что писать стихи — все равно что ходить за плугом, приплясывая. Толстой, как известно, все больше увлекался прозой. Он не мог, не понимал, зачем нужно приплясывать, он шел прямо. Шел за плугом… Так и наши молодые прозаики” (Л. Глотова), детское литературное творчество — в разделе “Петрушка”. На первый взгляд, такое сельскохозяйственно-литературное наполнение журнала выглядит несколько искусственным. Но с другой стороны, понимаешь, что в этом есть определенная доля игры, вызова, свойственных молодым во все времена. Молодежная группа, создающая свой журнал, видит литературное пространство именно таким.

Итак, “за плугом” в журнале идет студентка Самарского университета Дина Меньшикова с отрывком из повести “Кома”. Она выступает уже вполне сложившимся прозаиком, со своим стилем, в котором ей удается сочетать мелодраматический лиризм и иронию. Хотя Д. Меньшикова довольно часто балансирует на грани, рискуя скатиться в гламурную слащавость или в откровенный стеб, все же в большинстве случаев этих границ она не пересекает. Это удается, в частности, благодаря сознательному дистанцированию от своего персонажа, и читатель почти всегда понимает, что это литературное произведение, а не страничка из личного дневника. Тем не менее, автору не всегда удается избежать речевых штампов, принятых в молодежной аудитории.

Вектор прозы студентки Самарского музыкального училища Елизаветы Кузьмичевой задается с самого начала — обмануть ожидание читателя, поводить его за нос, показать язык. В своих рассказах автор пишет вроде бы о повседневных событиях, привычных, почти рутинных, и читатель послушно идет туда, куда ведет его автор, радуясь или огорчаясь узнаваемости сюжета. Но с определенного момента Е. Кузьмичева резко уводит сюжет в противоположную сторону, пытаясь сломать стереотипы массового сознания. Проза Кузьмичевой в журнале противоречит уверениям Льва Толстого, что за плугом прозы нельзя идти, приплясывая. У Кузьмичевой это получается.

Если основной массив прозы в журнале довольно интересен, хотя и не бесспорен, то о драматургии этого не скажешь. Пьеса молодого журналиста и социолога Виктории Сушко “Я не хочу детей” написана явно под впечатлением модного бренда “новой драмы”. Казалось бы, в пьесе есть все внешние атрибуты, полагающиеся “новой драме” — но в результате все сводится к лишенным действия монологам на обычные темы неудач в карьере или личной жизни. И это при том, что Виктория Сушко — автор неплохой лирической прозы.

Литературная критика и эссеистика представлены в рубрике “Коса на камень”. Довольно интересный материал на стыке литературы и философии представил Валерий Камаев. В своем эссе “Семантика космизма” автор размышляет о связи романа А. Белого “Петербург” с концепцией “прозрачности мира и пространственности бога” Рудольфа Штайнера. Материал спорный, но, тем не менее, вместе с представленными в этой рубрике размышлениями А. Аржанова об Одиссее, это — рефлексия по поводу культурного пространства, необходимая для роста молодых литераторов.

Несомненная удача журнала — рубрика “С чужого огорода”. Литературными переводами среди самарской молодежи не занимается почти никто, тем приятнее увидеть в журнале первые опыты по переводу английской и американской поэзии — стихи Брайена Стэнли Джонсона и Кита Уолдропа, переведенные выпускницами Самарского университета Анастасией Бабичевой и Еленой Зениной. А аспирант Самарского университета Андрей Косицын перевел статью Хайнца Политцера о немецком писателе Франце Грильпарцере. К сожалению, оценить качество и точность перевода не представляется возможным — текстов на языке оригинала в журнале нет. Приходится на слово верить переводчикам и редколлегии.

Редколлегия понимает, что для молодых авторов очень важно научиться ориентироваться в мире литературы, поэтому литературное просвещение также присутствует на страницах “Моркови”. Видимо, молодых особенно интересует литература рубежа эпох. В рубрике “Раскопки” рассказывается о литературе Серебряного века. Выпускник Алтайского технического университета Дмитрий Чернышков в своем эссе “Командированный литератор Иванов” размышляет о том, почему застрелился Маяковский и почему не стал стреляться Георгий Иванов. А преподаватель Самарского университета Михаил Перепелкин на основании архивных материалов исследует тему “Федор Сологуб и Самара”.

Вообще же, в жанровом отношении журнал оказался довольно разнообразным. Здесь можно найти стихи, рассказы, литературную критику, эссе, переводы, публицистику, фантастику. В рубрике “Всходы” Любовь Глотова дает обзор современного самарского самиздата — творческого объединения “Зеленый абажур” и группы “Веселье Ебинизера”. Хотелось бы, чтобы эта традиция продолжилась, и в “Моркови” постоянно появлялся бы материал о молодежных литературных объединениях не только Самары, но и всего Поволжья. Тем более что редколлегия особо отмечает, что журнал ориентирован на молодую литературу не только Самары, но всей России. Поэтому здесь возможно появление авторов, живущих за пределами Самары. Это стихи Дмитрия Чернышкова из города Бийска, Алексея Евстратова из Перми, Марата Багаутдинова из Ижевска. Но если говорить о “Поэтической грядке” “Моркови”, то, пользуясь сельскохозяйственным языком, ей не помешала бы хорошая прополка. Пока всерьез можно говорить, пожалуй, только о двух авторах — Ольге Дымниковой и Любови Глотовой. Наверное, неслучайно оба автора обращаются к теме сотворения мира, совершенно по-разному осмысливая это событие. Стихи выпускницы Самарского университета Ольги Дымниковой, наверное, единственный в журнале образец относительно сложной поэзии. Дымникову, скорее, интересует не “что”, а “как”. Эволюция живого мира становится эволюцией поэтического сознания и одновременно поводом для рефлексии.

Сотворение стихотворения — такой же миф, как и сотворение мира, а поэт — случайный свидетель, который может не только фиксировать то, что видит, но и преобразовывать действительность в соответствии со своим видением.

Но все же “Моркови” очень не хватает более концентрированной, многозначной, рефлектирующей поэзии, тем более что в Самаре молодая “сложная” поэзия существует. Достаточно назвать Юлию Плахотю, Татьяну Шуйскую, Дарью Баталину, Кирилла Миронова, Алексея Тилли. Другое дело, что стихи этих авторов уже явно переросли тот огород, который в большинстве своем презентирует пилотный номер “Моркови”.

Однако, если говорить о журнале в целом, то нужно признать — он все-таки состоялся, заявил о себе. У него — собственный голос, собственное лицо, есть определенная концепция развития, есть пространство роста. Будем надеяться, что в следующих номерах редколлегия не станет злоупотреблять химикатами и удобрениями, но позволит себе иногда отрываться от плуга и поднимать взгляд от грядки, потому что на свете существуют и горы, и небо, и море, и ветер, да и асфальт тоже бывает теплым.

Но какой из двух журналов поддержат старшие товарищи? Есть опасение, что более гладкую и удобную “Молодежную волну”. В этом случае редколлегия “Моркови” намерена продолжать выращивать свой овощ своими силами.